Лина Бенгтсдоттер - Франческа

Он указал на фотографию, где стояли, положив руки друг другу на плечи, двое полицейских в форме. Один — молодой Улоф, второй — Ларс-Йёран Эдвардссон.

— Если он был такой отличный полицейский, почему так быстро закрыл дело об исчезновении Франчески? В нем масса следов, которые никто не проверил, — я сама его читала.

Улоф пожал плечами.

— Какого черта, Улоф! — воскликнула Чарли. — Юхан в больнице на грани жизни и смерти — на него напали, когда он стал рыться в этом деле. Может быть, Франческу Мильд убили, а теперь убийца пытается заставить Юхана замолчать. Все очень серьезно, ты еще не понял?

— На Ларса-Йёрана надавили, — сказал Улоф. — Его попросили прекратить следствие. Возможно, даже заплатили — не знаю.

— И его имя вымарано, потому что его вынудили прекратить следствие?

— Почему вымарали имя, я не знаю, это было до меня. Но человек, который попросил его закрыть дело, не убивал Франческу, это я тебе гарантирую.

— Как ты можешь быть в этом так уверен? — спросила Чарли.

— Это был ее отец, — ответил Улоф. — Рикард Мильд. Ларса-Йёрана заставил закрыть дело отец Франчески.

— Но почему?

— Ларс-Йёран сказал, что Рикард Мильд предпочитал видеть ее пропавшей, нежели мертвой. Он был совершенно уверен, что она мертва, и хотел пощадить свою семью.

— А Ларс-Йёран не спросил его, откуда такая уверенность, что она мертва? Ему не пришло в голову, что папаша мог иметь к этому отношение?

Улоф нахмурил брови.

— Наверное, он подумал, что отец не убивал собственную дочь.

— Почему? — спросила Чарли. — Он никогда не слышал о том, что такое случается? Что отцы иногда убивают своих детей?

— В этом случае Ларс-Йёран никогда не закрыл бы дело. В этом я уверен на все сто.

— Нужно немедленно связаться с Рикардом Мильдом, — выпалила Чарли.

Улоф поднял ладонь, как бы пытаясь остановить ее.

— Успокойся, — сказал он. — Рикарду Мильду сейчас больше семидесяти. Учитывая, какой мощный удар нанесли Юхану Ру…

— Мы все равно должны поговорить с ним, — прервала его Чарли. — И как можно скорее. У вас есть подозреваемые?

— Пока нет.

— Проверьте Адама Рена, — сказала Чарли. — Да-да — ты, наверное, помнишь, что его выгнали из Гудхаммара по неизвестной причине незадолго до исчезновения Франчески. Спроси его почему.

— Как я уже сказал, мы расследуем не дело Франчески, — вставил Улоф. — Мы расследуем нанесение тяжких телесных повреждений.

— Это тесно связано, — ответила Чарли. — Кто нашел Юхана?

— Человек, выгуливавший собаку. Собака стала рваться с поводка, забежала в «Геа» и принялась лаять. Это был пойнтер, — продолжал Улоф, словно порода собаки имела значение. — Охотничья собака.

— У тебя найдется бумага и ручка? — спросила Чарли.

Улоф протянул ей лист бумаги и чернильную ручку.

«Адам Рен, — написала Чарли вверху листа. — Работал в Гудхаммаре, но был уволен по неизвестной причине незадолго до исчезновения Франчески. Не захотел разговаривать с нами. Имеет славу ловеласа.

Сикстен Нулан, друг семьи и психотерапевт Франчески, сообщил, что Франческа рассказывала ему: ее друг в Адамсберге, Поль Бергман, был убит. По мнению доктора Нулана, Франческа была дезориентирована и утратила связь с реальность. Но есть основания проверить обстоятельства смерти.

Иван Хедлунд — его отец проработал в Гудхаммаре почти всю жизнь. Я и Юхан встречались с ним и задавали ему вопросы об этом».

Чарли сделала паузу, но потом после некоторых сомнений написала на листке имя Каролы Юнссон. Если она перечисляет всех, с кем они общались, то не может исключить Лолу, хотя она и маловероятна в роли преступницы. Но, может быть, ей известно больше, чем она говорит, — или же она рассказала о встрече кому не надо.

«В процессе работы над статьей Юхан связывался со школой-интернатом «Адамсберг» и учениками, которые учились там одновременно с Франческой. Что произошло в этой школе?»

Закончив, Чарли протянула бумагу Улофу. Он посмотрел и снова напомнил, что они расследуют нанесение тяжких повреждений.

— Нападение на Юхана с огромной вероятностью связано с этим, — сказал Чарли, указывая на бумагу.

— Мы сделаем все от нас зависящее, — заверил Улоф. — На этот раз мы все сделаем, как надо.

Он замолк, словно ожидая похвалы.

— Свяжись с семьей Франчески, — продолжала Чарли. — Где они скрываются? Почему отец предпочел заплатить, чтобы дело не расследовали?

— Я же сказал!

— Беда в том, Улоф, что это звучит неубедительно. Совсем неубедительно!

Чарли ни на секунду не расставалась с телефоном. Из больницы обещали позвонить при малейшем изменении — в плохую или в хорошую сторону. Она боролась с желанием ехать в Стокгольм — но Юхан находился в состоянии медицинской комы. Здесь она принесет больше пользы. Выйдя из полицейского участка и усевшись в машину, она позвонила Андерсу.

— Как дела? — спросила она.

— Хреново. А у тебя?

— Плохо.

Она вкратце рассказала ему о Юхане.

— Погоди-ка, — проговорил Андерс. — Что такое происходит?

— Не знаю.

— Но ты думаешь, что это связано с тем старым делом?

— Многое указывает на это.

— Поищу я эту семейку, — сказал Андерс. — Прости, что пока этого не сделал, но я… Тут столько всего навалилось. Кстати, мы нашли бывшего бойфренда одной из убитых женщин — человек не с самой идеальной репутацией.

— Из Эстонии?

— Да, но в момент исчезновения этих женщин он находился в Швеции. Ждем ответа теста ДНК.

— Хорошо. Надеюсь, вы нашли убийцу.

— Я тоже надеюсь. Я перезвоню по поводу семьи Мильд.

— Спасибо.

Прошло всего несколько минут — Андерс перезвонил и сказал, что нашел их.

— Рикард Мильд зарегистрирован в Швейцарии, адрес есть, а номера телефона нет.

— А его жена?

— Бывшая жена. Они в разводе. Ее зовут Фредрика Реймер, и она тоже прописана в Швейцарии. Там то же самое — адрес есть, телефона нет.

Чарли вздохнула.

— Но ведь в Швейцарии наверняка есть какой-нибудь полицейский координатор?

— Проверю, — ответил Андерс. — Но еще есть дочь, Сесилия Шернберг. Она зарегистрирована по адресу на Юрхольмене. Записываешь?

— Да, — ответила Чарли, хотя ничего не записывала. — А телефон? — спросила она, когда Андерс назвал адрес.

Андерс дал ей номер.

Закончив разговор, Чарли тут же набрала номер Сесилии Шернберг.

После первого же сигнала включился автоответчик: «Вы позвонили Сесилии Шернберг. Оставьте сообщение».

Чарли положила трубку, ничего не сказав. Записав адрес в «заметки» в телефоне, она завела машину и поехала в сторону «Садовых и земляных работ».

Машина Адама у дома не стояла. Чарли заметила, как в одном из окон затрепетала занавеска, когда она подошла к двери и постучала. Ей открыла мать Адама. Вид у нее был напуганный.