Геннадий Сорокин - Афера для своих

Козодоев в общем веселье участия не принимал. Он был сосредоточен на предстоящей встрече с прокурором. «Сегодня или никогда!» – еще ночью решил Сергей и продумал новую линию защиты, с упором на свидетелей, которые могут подтвердить его знакомство с Кайгородовой.

В одиннадцать часов в кабинет прокурора города вошли адвокат, следователь и Козодоев в наручниках. Опера остались в приемной.

– Я вижу, обвинение еще не предъявлено? – полистал материалы дела прокурор.

– Не успела, – стала оправдываться следователь. – После санкции предъявлю.

Прокурор недовольно поморщился, но выказывать следователю недовольство при посторонних не стал.

– У вас есть что сказать? – спросил он Козодоева.

Сергей говорил полчаса. Прокурор молча выслушал его, обратился к адвокату:

– Вы что можете добавить?

– При избрании меры пресечения я прошу учесть, что у Сергея Владимировича есть дочь, нуждающаяся в лечении. Он положительно характеризуется по месту жительства и работы, принимает участие в общественной деятельности.

– Это все? – выслушав сторону защиты, спросил прокурор. – Козодоев, дочь с вами проживает? Отдельно? Ахмедова, проводите задержанного в приемную.

– Подождите, я еще не все сказал! – запротестовал Сергей. – Я еще вспомнил общих знакомых.

– Я советую вам избрать иную линию защиты, – холодно оборвал его прокурор.

В приемной Козодоев обессиленно упал на стул, обхватив голову руками. «Это конец!» – обреченно подумал он.

Вслед за ним от прокурора вышел адвокат.

– Встретимся в три часа в ИВС, – на ходу бросил он.

– Как в ИВС? – вскочил Сергей. – Меня что, уже арестовали?

– Спокойно! – Бериев силой усадил задержанного на место. – Выйдет следователь, все узнаешь.

Оставшись с Ахмедовой наедине, прокурор закурил, помолчал, рассматривая заснеженное дерево за окном.

– Я уже принял решение, но… Вы настаиваете на аресте?

– Юрий Сергеевич! Козодоев в 1982 году убил человека, и это сошло ему с рук. Сейчас он обвиняется в разбойном нападении и незаконном хранении оружия. Доказательства его вины – железобетонные. На изъятой в квартире Козодоева пудренице обнаружен отпечаток пальца потерпевшей…

– Я ознакомился с материалами дела.

– Пресса, Юрий Сергеевич! Корреспонденты местных газет только и ждут, какое решение по Козодоеву будет принято. Если он выйдет на подписку о невыезде, то они взвоют и обвинят нас во всех грехах.

– Распустили газетчиков! – согласился с доводами Ахмедовой прокурор. – Свобода слова превратилась в дубину, от которой ни спрятаться, ни защититься. Шаг влево, шаг вправо – вот ты и облит грязью с ног до головы.

Прокурор расписался на постановлении, поставил печать. Ахмедова вышла в приемную, велела всем спуститься на улицу.

– Я в управление, – сказала она. – Козодоева везите в ИВС, вот постановление о его аресте.

– Все, что ли? – мрачно усмехнулся Сергей.

– Поехали! – скомандовал Бериев.

Козодоева посадили на заднее сиденье, между операми, Лаврентий сел впереди. Следователь пошла на остановку, ждать троллейбус в попутном направлении.

Как только оперативники отъехали от прокуратуры, Сергей заговорил:

– По пятьсот баксов каждому! Заедем в ИВС, я заберу ключи от дома…

– Тема закрыта! – оборвал его Бериев.

– Черт возьми! – рассердился Сергей. – Если не хотите со мной ехать, то смотайтесь без меня. Мне переодеться перед тюрьмой надо, трусами-майками запастись, пожрать с собой взять и деньги на личный счет в СИЗО кинуть. Вам что, инструкции не позволяют человеку помочь в трудной ситуации?

Ему никто не ответил. Зачем впустую тратить слова? Понятно же, что следственно-арестованного никто не повезет домой – ни за деньги, ни из чувства жалости. Узнает начальство, что после санкции Козодоев побывал в своей квартире, – всех с работы выгонят, а прокурор вдогонку уголовное дело возбудит, и если до суда не арестует, то считай, что повезло.

Изолятор временного содержания был построен на окраине Ленинского района, вдали от жилых домов и оживленных улиц. Дорога к нему шла мимо забора больничного городка и недостроенного здания с заколоченным входом. На обочинах дороги за зиму намело сугробы, так что разъехаться двум автомобилям было невозможно, но водители находили выход из положения. Обычно уступал дорогу и сдавал задним ходом тот, кто был ближе к более широкой части дороги. Если случалась авария и автомобиль лишался хода, то проехать в ИВС было невозможно. Так произошло и в этот раз. Обогнув недостроенное здание, оперативники уперлись в грузовик, вставший посреди дороги.

– Мать твою, ни раньше, ни позже! – выругался Бериев. – Володя, посигналь ему, пусть вылезет, объяснит, надолго он встал или нет?

Словно услышав негодование Бериева, в автомобиле «Техпомощь» распахнулась задняя дверца будки, в проеме появился человек с автоматом Калашникова. Одетый во все черное, в карнавальной маске зайчика на лице, незнакомец вскинул оружие и направил его в лобовое стекло «Жигулей». Милицейский водитель инстинктивно схватился за рычаг переключения скоростей, но сдать назад не успел – Бериев помешал.

– Сиди, не дергайся! – зарычал Лаврентий. – Сиди, мать твою, или он нас одной очередью в решето превратит.

Водитель посмотрел в зеркало заднего вида. Выезд на проспект им преградил «уазик»-«банан». Из салона «УАЗа» выпрыгнули трое мужчин с масками на лицах. В руках у них были пистолеты.

– Сидим спокойно! – распорядился Бериев.

Мужчина с маской волка открыл заднюю дверь «Жигулей», ткнул пистолетом в Киселева, беззвучно приказал: «Выходи!»

«Вот и все, допрыгался! – похолодел от ужаса Киселев. – Меня первого прикончат, потом остальных добьют».

Человек-волк подтолкнул Киселева к заколоченному входу, ткнул стволом в Козодоева: «Теперь ты!»

Сергей неловко вылез из салона, сделал шаг в сторону недостроенного дома. Незнакомец с пистолетом схватил его за плечо, развернул в обратную сторону. Второй мужчина показал на распахнутую дверцу «УАЗа».

Через минуту похищение Козодоева было закончено. Автоматчик спрыгнул на землю, проходя мимо «Жигулей», проколол шилом переднее колесо, мужчина в маске волка ножом проткнул оба задних колеса. Без суеты, действуя четко и согласованно, нападавшие сели в «УАЗ» и выехали на проспект.

– Закончилось, что ли? – глядя в зеркало заднего вида, спросил Бериев. – Значит, так: сидите на месте, а я погнал в ИВС, подмогу вызывать.

Легкой трусцой Лаврентий выбежал на пустырь. До КПП изолятора временного содержания оставалось по прямой метров сто. Оперативник прибавил ходу, и в это время за его спиной раздался негромкий хлопок. Бериев обернулся. С того места, где он оставил товарищей, повалил густой черный дым.