Вивека Стен - Тихая вода

Понедельник, четвертая неделя

Оставив семью на острове, Маргит вернулась в Стокгольм и теперь в отвратительном настроении читала документы за своим письменным столом. Надежды на идиллический отпуск в кругу семьи рухнули окончательно. И то, что обе ее дочери-подростки быстро нашли себе бойфрендов и ничего не имели против избавления от недремлющего материнского ока, нисколько не выправляло ситуации.

Томас и Маргит еще раз прошлись по сандхамнскому делу — с самого начала и до событий последних недель. Проблема была в том, что следствие так и не обнаружило связи между кузеном и кузиной Берггренами и Сандхамном. Ничто ни в прошлом Берггренов, ни в их квартирах не указывало на существование человека, которого они могли разыскивать на острове. Ничто — кроме случайных оговорок и никуда не ведущих намеков.

Агнета Алин говорила, что на Сандхамне деньги.

Вот уже много раз Томас возвращался к этой ее фразе. Что за деньги? И где?

Криминалисты, как и следовало ожидать, подтвердили, что кровь на батарее в доме Юнни Альмхульта действительно принадлежала Кики Берггрен. И это ее куртка висела у Юнни в прихожей. То есть Кики точно побывала у него в гостях. Вопрос только, там ли она приняла смертельную дозу крысиного яда?

Томас спрашивал себя, когда он в последний раз высыпался. Ему и раньше случалось жертвовать несколькими часами ночного сна, но только теперь проблема приняла угрожающие масштабы. Он вспоминал, как уставал, когда Эмили только что родилась. Но тогда все это переносилось легче, Томаса поддерживала мысль о том, что он наконец стал папой.

А теперь затяжная бессонница вытянула из него все силы.

Томас или опрашивал людей на Сандхамне, или пытался сложить более-менее связную картину из уже имеющихся в распоряжении следствия фактов. На помощь следственной группе были брошены дополнительные силы полиции.

Томас направился к кофейному автомату. Это походило на капитуляцию, но правда состояла в том, что только неимоверное количество кофеина в какой бы то ни было форме могло более-менее прояснить мысли.

Томас неохотно подставил пластиковую чашку. Потом налил еще одну, для Маргит, и с чашками в обеих руках вернулся в ее кабинет.

— Вот возьми, — он поставил кофе на стол. — Это помогает. Да и что такое отпуск с семьей, когда у тебя есть возможность расследовать убийство, и даже не одно.

Маргит мрачно посмотрела на коллегу.

— Все шутишь, а я обещала девочкам четыре недели семейного отдыха на море. Знаешь, как трудно найти там дом в июле, чтобы он не стоил целого состояния?

Томас откинулся на спинку стула:

— Но ведь твоя семья все еще там.

— Конечно, и с девочками все в порядке. Только вот Бертил совсем не рад, что я его бросила.

Маргит посмотрела на фотографию мужа на столе, уронила голову на руки и застонала:

— Не понимаю, каким образом Юнни Альмхульт может вписаться в эту картину. Все говорят о нем как о человеке безобидном. Похоже, насилие было совершенно не в его характере. В голове не укладывается, как он мог так отделать Кики Берггрен и вдобавок утопить ее кузена.

— Если это действительно он, — поправил Томас. — В любом случае у нас нет никаких версий его смерти.

Томас завел руки за голову и продолжил размышления вслух:

— Что если здесь замешано еще одно лицо? Может, некто, на кого Альмхульт работал, а потом что-то пошло не так… Ведь если Альмхульт выполнял чье-то поручение, это может объяснить и его собственную смерть. В этом случае мы имеем дело с убийцей, лишившим жизни трех человек, и Юнни он убрал, чтобы замести следы. И это опять возвращает нас к вопросу, за что убили кузину с кузеном.

Томас лег затылком на спинку стула. Через оконное стекло залив Накафьёрден выглядел неправдоподобно синим. Этот день был создан для того, чтобы посидеть на мостике с банкой холодного пива, а не для кофе из автомата в жаркой полицейской конторе.

Усилием воли инспектор вернул мысли в нужное русло.

— Так мы никуда не придем, — выдохнул он. — Нам даже не удалось выйти на того, с кем Кики разговаривала возле кондитерской. И если это случайный человек на острове, — скажем, приехал на пару дней навестить родственников, — наши шансы близки к нулю.

Маргит глотнула уже чуть теплого кофе, пригладила ладонью волосы, что нисколько не способствовало коррекции прически, и углубилась в рапорты за последнюю неделю.

— Но если Кики действительно двигалась от кондитерской в западном направлении, как ты говоришь, мы можем существенно ограничить зону поиска. Кроме того, тело Кристера Берггрена вынесло на берег именно в той стороне, — быстро заметила она, не отрывая глаз от документа, который держала в руках.

Томас достал карту, где были обозначены все домовладения на острове, развернул ее на столе и обвел кругом северо-западную часть — от кондитерской до западной оконечности мыса Вестерюдд.

— Здесь около пятидесяти домов, — Томас склонился над столом.

Потом поднялся, вышел в коридор и крикнул Карину, которая появилась в дверях спустя минуту.

— Как дела со списком домовладельцев на Сандхамне? — спросил Томас. — Помнишь, мы говорили в пятницу? Удалось найти кого-нибудь с именем, похожим на то, которое вспомнила менеджер «Дома миссии»?

Карина озабоченно покачала головой:

— Пока никак, к сожалению. Регистрационный центр в пятницу был закрыт. Откроется только сегодня в девять часов. Я свяжусь с ними при первой возможности.

С личиком в форме сердца и умилительными ямочками на щеках, виноватая Карина походила на брошенного котенка. Томас вскинул подбородок — мол, не кисни, — и она как будто взбодрилась.

— Это не так страшно, — успокоил он девушку. — Поставь нас в известность, как только что-нибудь узнаешь. Похоже, сегодня мы задержимся здесь надолго.

Лицо Карины просияло благодарной улыбкой.

— Я скоро объявлюсь, — заверила она, — обещаю.

— Попробуй посмотреть не только постоянных жителей, но и сезонных отдыхающих, если получится, — добавила Маргит. — Мне кажется, что тот, кого искала Кики, не местный. Трудно представить себе, чтобы кто-то из сандхамнцев ввязался в нечто подобное. Там ведь они все друг у друга под контролем. Если речь идет о торговле спиртным из-под полы, вряд ли этим можно управлять из этого же поселка. Возникнет масса проблем.

— Но Юнни Альмхульт был местный, — напомнил Томас.

— Он, скорее всего, действовал по чьему-то указанию, как мы уже предположили, — возразила Маргит. — Юнни ведь часто помогал дачникам?

Томас задумался. Как плотник и слесарь Юнни действительно пользовался большим спросом у отдыхающих, но что мешало ему согласиться на заказ, который потребовал бы от него несколько большего? Кого-нибудь запугать, к примеру. За год Юнни успевал поработать почти со всеми домовладельцами на острове.