Вивека Стен - Тихая вода

— Мы у Грёншера, к северо-востоку от Сандхамна. Грёншерский маяк горит, мы видим огонь на башне.

— «Лебедь», повторите, вас плохо слышно.

— Я сказал, что Грёншерский маяк горит. Повторяю, мы видим огонь наверху башни.

Мужчина старался говорить как можно отчетливее.

— «Лебедь», вы уверены?

Теперь женский голос звучал взволнованно, как будто она не знала, что делать с только что полученной информацией.

— Ответ «да». Мы смотрели в бинокль. Наверху башни видны языки пламени.

— А люди?

— Мы никого не видели. Маяк выглядит безлюдным. Пламя — вот все, что видно в бинокль.

Женский голос замолчал, и его место тут же занял оглушительный треск. Затем женщина снова пробилась в эфир:

— «Лебедь», «Лебедь», спасибо за информацию. Постараемся как можно скорее выяснить, в чем дело. Спасибо за помощь.

Мужчина снова нажал на кнопку и улыбнулся, довольный, что выполнил гражданский долг.

— «Стокгольмское радио», это «Лебедь». Конец связи.

Мужчина отключил рацию и повесил микрофон на место. Потом поднялся на палубу и обернулся в сторону Грёншера. Пламя на башне как будто уменьшилось, но ведь и расстояние между ними и маяком изменилось. Яхта не стояла на месте, пока он докладывал о пожаре. Они почти оставили Грёншер за кормой.

Мужчина пожал плечами — он сделал, что мог. Огонь либо погас, либо переместился ниже. С другой стороны, этой башне больше трехсот лет. Наверняка выдерживала и не такое.

Хенрик едва сам не заболел от переживаний.

Как врач, он прекрасно представлял себе, что ожидает Нору, принявшую слишком много инсулина, и всячески уговаривал себя, что она съест достаточно, чтобы обезопасить себя, где бы ни находилась.

Но почему она не дома? И почему еда на столе не тронута?

Он винил во всем себя. Двадцать четыре часа плавания не изменили мнения Хенрика на предмет их с Норой последней размолвки. Сойдя на берег, он все еще злился и решил игнорировать ее вопросы. Он сказал все, что думал по этому поводу, и считал дискуссию законченной.

Хенрик не понимал этой женской привычки убеждать и уговаривать. Насколько удобнее сразу принять решение и потом держаться своей позиции — просто взять и поставить точку.

Но сейчас он проклинал свою бескомпромиссность.

Хенрик видел перед собой лицо Норы в тот день, когда родился Адам, — измученное, но гордое. Волосы висели потными прядями, как после забега на длинную дистанцию. В каком-то смысле так оно и было. Нора прижимала к себе новорожденного сына, словно победный трофей.

— Только посмотри, какой он замечательный… — шептала она. — Наш сын…

Хенрик ошутил странно знакомый привкус во рту — смесь металла и кислоты. Поначалу он не мог понять, когда в последний раз чувствовал нечто подобное, а потом вспомнил. Много лет тому назад, когда его лучший друг Матс упал с велосипеда и несколько минут пролежал без сознания. Для Хенрика это были минуты ужаса, какого он не испытывал никогда прежде за всю свою двенадцатилетнюю жизнь.

Это был вкус страха.

Осмотрев Сигне, Хенрик сказал, что делать здесь нечего, кроме как ждать вертолета, который доставит пострадавшую в больницу. А потом вернулся в дом родителей жены, где его уже ждал Томас.

— Никто… — Хенрик развел руками в жесте безнадежности, — никто из соседей ее не видел. Нора испарилась.

Резкий звонок мобильника заставил всех вздрогнуть.

— Да! — закричал Томас в трубку почти неузнаваемым голосом.

— Это Карина.

— Что у тебя? Я слушаю.

— Я разговаривала со «Стокгольмским радио» и морской службой спасения. У них никаких новостей, помимо обычных пятничных пьянок.

Она замолчала.

— Разве звонок какого-то яхтсмена, который сообщил о пожаре на Грёншерском маяке. Они пытались связаться со смотрителем, чтобы получить подтверждение, но тот как будто был на каком-то другом острове. Сейчас он направляется на Грёншер, чтобы проверить, что случилось. Не знаю, насколько это важно, но ты ведь велел сообщать тебе обо всем, что будет слышно. И ведь Грёншер совсем недалеко от Сандхамна.

Томас посмотрел на Хенрика.

— Горит Грёншерский маяк. Может она там быть?

Он повернулся к родителям Норы и повторил вопрос.

Ее отец побледнел от ужаса:

— Мы были там сегодня на экскурсии с «Друзьями Сандхамна».

Сюзанна встала в дверях, сложив на груди руки:

— Но что ей там делать в это время?

— Черт…

Профессиональное чутье подсказывало инспектору, что в доме Сигне осталось нечто важное, чего он не заметил.

Он вернулся на веранду. На полу лежал спасательный жилет.

Это было так непохоже на Сигне Бранд, которая больше всего на свете любила порядок.

И лодка Норы стояла у причального мостика.

— Думаю, она на Грёншере, — сказал Томас. — Немедленно отправляемся туда на «Бустере». Странные события обычно как-то связаны между собой.

Томас и Хенрик быстро спустились к причальному мостику. Томас нажал на газ, едва Хенрик успел отвязать последний канат. Не так-то легко управлять лодкой в условиях плохой видимости и на высокой скорости, но служба в морской полиции кое-чему Томаса научила.

И все-таки он не заметил жестко-корпусную надувную лодку, которая выплыла из темноты совсем рядом с ними. Без фонарей, как ядро из пушки — на сорока узлах в час, если не больше, при допустимых правилами не более пяти.

Они неслись над поверхностью воды как на крыльях — высокоскоростное чудо техники, управляемое молодым, похоже, не вполне трезвым водителем.

Из динамиков гремела рок-музыка, но Томас едва успел уловить звук, как они столкнулись. Мелькнуло испуганное лицо водителя, пьяный девичий смех оборвался и перешел в истерический крик. Они были так близко, что Томас чувстововал запах резины.

Он вцепился в руль так, что заболели пальцы. Инстинктивно попытался увернуться, резко повернув вправо, насколько это было возможно. От этого маневра «Бустер» покачнулся, и в левый борт ударила волна. Но надувная лодка продолжала двигаться прямо на них, и времени избежать аварии уже не оставалось.

И все-таки Томас вывернулся, ушел, и прямого столкновения не случилось. Но лодка задела корпус «Бустера», и насмерть перепуганный водитель, пытавшийся увернуться вправо, не справился с управлением. Лодка скользнула носом по борту «Бустера» и встала на ребро — эффект катапульты. Оглушительно взревел мотор.

Некоторое время лодка балансировала на ребре, а молодые люди замерли, вцепившись во что только было можно. Но потом сила гравитации перевернула надувное судно, и оно шлепнулось на воду с глухим звуком, подняв фонтан брызг, а пассажиры оказались в воде.

— Черт… — выругался Томас. — Откуда они взялись?