Фридрих Незнанский - Незримая паутина

Б у р д а. Хочешь сказать, это мы замочили Абрамяна?

У р ю к. Надеюсь, что вы не такие идиоты. Сейчас наша стратегия может состоять в одном: в легализации нашего бизнеса и отмывке капитала. Это не я придумал, такова всемирная тенденция. Кто хочет оставить все, как есть, тот неминуемо превратится в обкуренных отморозков-форточников. Полагаю, эти отморозки и шлепнули Абрамяна, не желая мирного сотрудничества и справедливого дележа.

Б у р д а. Сейчас не время разбираться, кто пришил Абрамяна. Главное теперь — торги. И для нас важно, кого выберут вместо Абрамяна председателем правления. Мы ставим на Смушкевича. Абрамян нас не признавал, а этот готов идти на контакт.

У р ю к. С вами?

Б у р д а. С нами. Даже может включить в правление банка нашего человека.

У р ю к. Уж не тебя ли?

Б у р д а. А хотя бы! Разговора о тебе пока не было.

У р ю к. А чем вам плох другой зам Абрамяна — Костырев?

Б у р д а. Мы подсылали к нему своих людей. Он нас тоже не признает… Выгнал из кабинета, вызвал охрану…

П о т а п. Ну и ну… Что в Москве делается… У нас в Барнауле попробовал бы кто.

У р ю к. Значит, не умеете обращаться с людьми. Со мной Костырев как раз разговаривал охотно…»

— Ну что, хорошо слышно? — спросил Соломин.

— И кто настучал? — поинтересовался Урюк.

— Значения не имеет. Вот еще послушай. — Павел Семенович прокрутил запись немного вперед.

«У р ю к. Ответственный за исполнение — Удав. Так и запишем. Теперь в повестке дня „разное“. Кстати, чтобы не забыть, ты и ты, с вашим депутатом, как его, Соломиным, будьте поаккуратнее. Все-таки бывший гэбэшник. Ничего лишнего при нем, поняли?

П о т а п. Нужен он мне… Посмотрю, что с него взять, потом сразу избавлюсь.

У р ю к. Это уже лишнее. У него связи. Он всем нам может еще пригодиться. Интересно узнать, чего он хочет?

К а л и т а. Как все и как всегда: как бы отхватить кусок пожирнее…»

— Ну и так далее. — Соломин выключил диктофон. — Так что скажешь?

— А что я могу сказать? Качество записи хорошее, — похвалил Урюк. — И кто?

— А ты пораскинь мозгами. Смотри не ошибись.

— Ладно, — проговорил Урюк, подумав. — Бурда хотел меня подставить. Потап, твой земляк, хотел подставить тебя. Будем делать оргвыводы. Кстати, ты не находишь, что с Калитой будет проще договориться?

— Калита поумнее, — согласился Павел Семенович. — На него и поставим. Ну а как только решим эти проблемы, продолжим наше взаимовыгодное сотрудничество с чистого листа. Не слышу!

— Да-да, конечно… — рассеянно отозвался Урюк, размышляя о своем. — Именно так. Когда стану губернатором, возьму тебя в спичрайтеры. Пойдешь?

Соломин хмыкнул и положил трубку.

Урюк набрал номер Удава.

— Я слыхал, Бурда заказал тебе меня? — спросил он.

— С чего ты взял? — Голос Удава был нарочито удивленным, а ответ слишком поспешным.

Значит, в десятку, решил Урюк. Бурда — дурак дураком, а чувствует, чем пахнет.

— Хотел взять тебя на пушку, — сказал он вслух.

— Да ты что, в натуре! — Удав явно почувствовал облегчение. — Не заказывал, говорю!

— Ну, значит, еще закажет, — заключил Урюк. — Мой тебе совет: ты не дожидайся. Сделай так, как если бы заказ от него уже поступил.

— Не понял, — пробормотал Удав. — Тебя замочить? Шутишь? Погоди… Это ты сам заказ делаешь?

— Но мы ведь с тобой союзники, так? Ты верен союзническому долгу или нет?

— Верен, — пробурчал Удав.

Наверно, уже получил аванс, подумал Урюк, и теперь размышляет, кто еще о нем знает.

— Пятьдесят штук, ага? Он тебе столько предложил? — спросил Урюк.

— Брось ты… — вяло ответил Удав. — А может, заодно и Потапа, а?

Похоже, услыхав названную сумму, он окончательно проснулся, усмехнулся Урюк. И сразу вспомнил о Потапе. Выходит, именно при Потапе Бурда отстегнул ему аванс.

— Значит, он скоро тоже разучится говорить, — сказал он вслух, закончив разговор.

И снова набрал номер Соломина:

— Так что будем делать с Потапом? Он уже многих стал раздражать.

Жигулин позвонил Денису Грязнову из автомобиля.

— Мы сейчас едем брать Абросимова.

— Я тогда с вами!

— Тебе рано утром вылетать в Барнаул. Отдохни.

— Высплюсь… А где он?

— Твои ребята, Щербак и Самохин, выследили его возле Казанского вокзала. Там, где тебе сказала эта девушка… Вера… Ну, с которой у тебя было свидание.

— Сомневаюсь, была ли она вообще когда-нибудь девушкой, — хмыкнул Денис. — Где вы меня подсадите?

Ну, Самоха, держись, подумал он, лихорадочно собираясь. Жигулину доложил, а мне нет. Вычту из квартальной премии…

В машине кроме Жигулина были двое оперативников из ГУВД.

— Кстати, передай спасибо своему Андрею, — с места в карьер начал Жигулин. — Звонил твой дядя, сказал, что с помощью его противоправных действий…

— Извините. Вячеслав Иванович так и сказал?

— Конечно. Ты же его знаешь… Так вот, с помощью противоправных действий твоего хакера были изобличены и арестованы предатели в милицейской форме старший лейтенант Чугунов и работавший с ним в паре лейтенант Анисимов. И к тому же взяли сотрудницу МВД Трошину, имевшую доступ к секретным файлам ГУВД и знавшую пароль. Еще установлено, что она скрывала свои подлинные данные, то есть адрес, имя, фамилию, год рождения…

— Но с годом рождения у женщин могут быть смягчающие обстоятельства, — снова не удержался и перебил Денис.

— Трошина их изменила, когда капитан Абросимов устраивал ее в аналитическую лабораторию. Знаешь, кем она ему приходится?

— Откуда? Хотя и сгораю от нетерпения узнать.

— Племянницей и любовницей одновременно, — ответил Жигулин. — Это я все узнал от твоего дяди.

— Вообще-то прокуратура частной жизни граждан как бы не касается, — заметил Денис.

— Смотря каких граждан.

— Скажите, Виктор Петрович, у вас часто так бывает: вы расследуете одно дело, предположим, того же Абрамяна, а параллельно вскрывается еще столько преступлений… И такие мерзости!

— Часто, — произнес Жигулин. — Чаще, чем хотелось бы.

Картина в зале ожидания Казанского вокзала полностью совпадала с описанием Верки.

Несколько вокзальных проституток сидели на скамье, а возле пьяного капитана Абросимова — небритого и засаленного, одетого в штатское — канючила с украинским акцентом пьяная мамка.

— Ну, господин майор, ну где я еще возьму… Клиенты… в связи с кризисом… в Инд… Индынезии этой, теперь только рублями платят.

Вера сказала все правильно. Абросимов никуда не уезжал. Будучи в отпуске, он не оставил привычки собирать дань с проституток. Фокус был прост: мент забирал девочек, а мамка их выкупала. И так за ночь повторялось несколько раз.

— Руки! — крикнул Жигулин Абросимову, когда тот попытался сбросить несколько мятых пятисотрублевых купюр.