Александра Маринина - Шестерки умирают первыми

– Что ты несешь? – возмутился Гордеев. – Придет киллер, убьет снайпера… Чушь какая-то! Ты… Стасенька! Ты что? Что с тобой? Деточка… Валидол? Где у тебя? Что тебе дать?

Настя медленно переводила взгляд с начальника на его отражение в темном стекле окна.

– Ничего не надо, Виктор Алексеевич, я в порядке, – сказала она каким-то деревянным голосом.

– Да ты белая как мел.

– Это сосуды. Сосуды плохие, кровь к коже не приливает.

Она помолчала, продолжая рассматривать отражение Гордеева.

– Вы правы. Чушь это. Киллер не придет убивать снайпера.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что это один и тот же человек. Тогда все получается.

– Что получается?

– Все. Все получается. Все сходится. Завтра можно арестовывать Русанова. Лучше, конечно, сегодня, но для его ареста нужно слишком много всяких согласований, не успеют. Виктор Алексеевич, Левченко получила заказ на собственное убийство. Как вы считаете, что она будет делать? Убьет Платонова и попытается скрыться? Или будет придумывать, как спастись обоим?

– Ну, голубушка, это ты мне должна сказать, что будет думать и делать Левченко. Это ты у нас женщина, а не я, – пожал плечами Гордеев.

– Если она такая, каким должен быть снайпер, то она не принимает поспешных решений, не суетится, не мечется. Она выбирает такой вариант, при котором максимальный результат достигается минимальными затратами, то есть единственным выстрелом. Что нужно сделать, чтобы избежать неприятностей, связанных с заказом?

– И что? – полюбопытствовал Гордеев.

– Заказ не выполнять. А для этого заказ нужно аннулировать. А как это сделать? Правильно, убить заказчика.

– Но с чего ты взяла, что заказчик – Русанов?

– Я ни с чего это не взяла. Я-то как раз знаю, да и вы тоже знаете, что заказчик – не он. Он только помощник, пособник. А Кира Владимировна скорее всего будет считать именно так. Она контактировала с ним. У нее есть его телефоны. Она, судя по всему, подловила его на каком-то обмане и поняла, что он работает на другую сторону. Так что в роли заказчика ей наверняка видится он. Если бы она спросила Платонова, он бы объяснил ей, что к чему, но она спросить не может, потому что не сможет сказать, откуда ей вообще известно про то, что его и ее должны убить. Не станет же она признаваться ему в том, что она – наемный убийца. Виктор Алексеевич, мы ничем не рискуем. Она отправится убивать Русанова, и мы ее возьмем. В иной ситуации это делать бессмысленно, нужно, чтобы при ней было оружие, а еще лучше, чтобы она его попыталась применить. Тогда ей не отвертеться.

– А ты подумала о том, что она находится один на один с Платоновым? А если она его убьет?

– Ага, или он ее. Виктор Алексеевич, риск всегда есть. Даже когда по улице идете, можете упасть и ногу сломать. Если Платонов придумал и осуществил эту невероятную авантюру со звонками в ЦАБ, значит, он вычислил свою подругу, понял, что она – тот самый снайпер, и сдал ее нам. Как вы думаете, на основании чего, по каким признакам он ее вычислил? Да ваш Платонов, судя по его поведению, человек с нормальной психикой и хорошо развитым интеллектом, поэтому, если уж он принял решение сдать ее, значит, доказательства бесспорны. Улики килограммовые. Он нашел оружие, Виктор Алексеевич, он нашел этот проклятый девятимиллиметровый револьвер Стечкина. А уж если он его нашел, то я готова спорить с вами на что хотите, но я уверена, что Платонов спилил боек. Любой нормальный сыщик это сделает. А Платонов, как мы с вами уже решили, именно нормальный сыщик. Так что из «стечкина» мадам Левченко больше не выстрелит. Конечно, у нее может оказаться и другое оружие. И Платонов может оказаться не таким, каким я его представляю себе. Риск всегда есть…

Эту ночь они спали вместе. Платонов решил не рисковать, оставляя Киру в другой комнате на всю ночь. Пусть лучше она будет у него перед глазами. По крайней мере он может быть уверен, что, если она захочет встать с постели, он тут же проснется. После завтрака Кира ушла в магазин, а минут через десять раздался звонок в дверь. Платонов неслышно вышел в прихожую и замер, прислушиваясь. Звонок прозвенел еще раз. Потом раздался тихий незнакомый голос:

– Дмитрий, это Каменская. Вы меня слышите?

– Да, – вполголоса ответил он.

– Я сейчас зайду в соседнюю квартиру и позвоню вам. Вы снимете трубку?

– Да, – так же тихо ответил он.

Через несколько минут затренькал телефон.

– Что у вас происходит? – спросила Каменская. – Куда ушла ваша подружка?

– В магазин и звонить.

– Кому?

– Вам и Заточному, кому же еще. Вы с Иваном только у меня и остались.

– Значит, вы уже все поняли про Русанова?

– Кира объяснила. Сам бы я, конечно, не подумал про Сережку.

– Что она собирается делать?

– Она считает, что я должен с ним разобраться.

– Это понятно. А что считаете вы сами?

– Я не знаю, Анастасия Павловна. Если честно, я растерялся. Я ее боюсь.

– Вы нашли оружие?

– Да. «Стечкин», 9 миллиметров.

– Она не догадывается?

– Надеюсь, что нет. Я очень стараюсь, чтобы она не догадалась. Но она чего-то безумно боится. Ее что-то очень напугало. И я не знаю, что.

– Зато я знаю. Она должна вас убить. Она получила заказ.

– Меня?!

– Вас, Дима. И себя тоже.

– Не понял…

– Она как снайпер получила заказ на убийство Дмитрия Платонова и его помощницы Киры Левченко. Теперь поняли?

– Боже мой, бедная девочка… Теперь понятно, отчего она с ума сходит. Скажите, я все еще в розыске?

– Конечно. Ориентировку снимут только после ареста Русанова.

– Значит, я не могу уйти отсюда?

– Можете, но вас тут же возьмут. Так что лучше не надо.

– А когда?..

– Не знаю, Дима. Будем надеяться, что уже недолго осталось ждать. Ее револьвер в порядке?

– Был.

– Другого оружия нет?

– Не знаю. Я старался обыскать всю квартиру, но не уверен.

– Хорошо. Спасибо вам, Дима. Фокус с Бицадзе у вас получился.

– Это вам спасибо, что догадались. Что вы будете делать?

– Еще не решила. Но вы не беспокойтесь. Я знаю, что вы не виноваты ни в чем. Но говорить об этом никому не буду, чтобы не спугнуть Русанова. Когда вашей подруги не будет дома, можете мне звонить, я все равно теперь знаю и адрес ваш, и телефон. Но только мне.

– А Ивану?

– Лучше не надо.

– Почему?

– Не знаю. Не надо, и все. Хорошо?

– Хорошо, Анастасия Павловна.

– Просто Настя. Я моложе вас на семь лет.

– Правда? Никогда бы не подумал… Мне почему-то казалось, что вы похожи на Ламару, эдакая тертая тетка в годах и с зычным голосом.

– Дима, я понимаю, как вам трудно. И в связи с Русановым, и в связи с Кирой. Но вы держитесь. Я обещаю, уже недолго.

– Спасибо. Я продержусь.

Повесив трубку, Платонов метнулся к окну. Через некоторое время из подъезда вышла высокая худая блондинка в куртке и джинсах, с длинными, стянутыми в «хвост» волосами. Дмитрий не видел ее лица, но почему-то решил, что она должна быть очень красивой.