Николай Леонов - Улики горят синим пламенем

Двое охранников по приказу хозяина держались от него на почтительном отдалении. Никита Леонидович терпеть не мог, когда ему «сопят в затылок», особенно во время вечерних прогулок-пробежек. И вот сейчас это обернулось бедой. В первый момент телохранители совершенно растерялись. Достать пистолеты, снять с предохранителя, передернуть затвор – на все это ушло непозволительно много времени.

Автоматные очереди срезали обоих телохранителей прежде, чем они успели изготовиться к бою. Темно-серый «Москвич» приблизился к месту, где упал Никита Леонидович. Дверцы распахнулись, и из машины выскочили двое с автоматами в руках. Третий вылез чуть позже, он тыкал пистолетом в разных направлениях и орал на автоматчиков.

– Где он? Куда уполз? Ищите! Если вы его не добьете, я сам вас добью!

Но на месте преступления остался только остывающий трупик несчастного Генделя. Ну, и тела охранников.

Гуров и Крячко наблюдали сцену битвы с первого кадра, сидя в «Мерседесе» Станислава. Выехали последить, а тут на тебе! Избиение младенцев. Начало стрельбы стало для сыщиков такой же неожиданностью, как и для самого Вишневского. Но к моменту, когда под огнем киллеров пали оба телохранителя, Гуров был уже готов действовать.

– Стас, твой левый, вали! – скомандовал он и покинул машину.

Крячко обладал столь же быстрой реакцией, как и его друг. И вместо того, чтобы начать выяснять – почему, собственно, Гуров командует, почему он, Станислав, должен стрелять именно в левого бандита и так далее, – Крячко поднял свой старенький «макар» и, не особенно целясь, выстрелил два раза. И не промазал.

Гуров в этот момент расправлялся с двумя другими киллерами. Первым выстрелом он влепил пулю в висок правому автоматчику, а затем принялся расстреливать их вождя с пистолетом. Бил по конечностям и ниже пояса, чтобы тот не смог сопротивляться или убежать, но сохранил способность болтать.

Убедившись, что достиг цели, Гуров обернулся к напарнику:

– Стас, ты в порядке? Вызывай «Скорую», а я поищу дядю. Он не мог далеко уползти.

Никита Леонидович действительно нашелся довольно скоро. Он забрался в мусорный бак и тихо скулил. Наверно, прощался с Генделем. Ясное дело, не с охранниками. На предложение Гурова вылезти он долго не поддавался, и полковнику пришлось силой выволакивать его суховатое тельце за шиворот.

– Уголовный розыск! – прорычал полковник в лицо Вишневскому. – Ты спасен!

– Я ранен! – хныкал Никита Леонидович.

– Сейчас «Скорая» приедет. Верь, тебя спасут!

Гуров перенес легкого, как тростинка, чиновника на травку, поближе к дороге. После этого пошел обследовать остальных участников трагедии. Оба телохранителя Вишневского не подавали признаков жизни. Каждому из них досталось по нескольку автоматных пуль. Сами они так и не успели выстрелить ни разу.

– Кремлевская школа, – выругался Гуров. – В «девятке» всегда лакеев готовили, а не бойцов.

Из бандитов двое, те, что были вооружены автоматами, также были мертвы. Одному пуля из гуровского «штайра» пробила голову, другому две пули от Станислава буквально разорвали горло.

– Точно «в яблочко», – указал Гуров на перебитый кадык бандита.

Третий киллер был жив. Приглядевшись, Гуров узнал в нем человека с видеозаписи Петровича – лидера урюпинских Демьяна. Он был ранен в руку, плечо и обе ноги, но, к счастью, ни артерии, ни другие крупные сосуды задеты не были.

– Живой, бандюга? – почти ласково спросил сыщик.

– Пошел на хер, мусорюга! – прорычал тот в ответ.

К ним подошел Крячко, доложил:

– «Скорую» вызвал, наши тоже скоро подъедут. Как он?

– Способен давать показания, – оценил его состояние Гуров. – Слышишь как ругается?

– А жертва?

Гуров посмотрел на хнычущего Вишневского.

– Будет жить, и наверняка лучше, чем мы с тобой, вместе взятые.

Из-за угла показалась «цветомузыка» – целый автопоезд с мигалками и сиренами. У Крячко хватило ума и сообразительности вызвать не просто «Скорую», а «реанимацию». Поэтому приехали они довольно быстро.

Следом катила милиция. Гуров издалека увидел огненно-рыжую шевелюру майора Базылева и немного расслабился.

– МУР приехал, – сообщил он Станиславу.

И направился к прибывшим оперативникам. Поздоровался.

– Что тут у вас стряслось? – спросил майор.

– Стреляли, – ответил Гуров и признался: – Просто жуть. Четверо уже остыли, двое еще теплые. Так что вызывай Гойду, другой не разберется. И побольше постовых в оцепление поставь. Сейчас пресса набежит, все на хрен затопчут. Шутка сказать – покушение на Вишневского!

Прошло не менее часа, прежде чем оба полковника смогли продолжить патрулирование.

Не успели полковники усесться в свой «Мерседес», как услышали шипение и треск переносной рации.

– Сто пятый, ответь Сто первому… хр-р-р-пр-р-рш…

Сто первый был позывным Задумова, Сто пятый – Гурова и Крячко.

Гуров взял микрофон:

– На связи Сто пятый.

– Хрпрхш… Почему не отзываетесь? Целый час вас вызываю! Я вас собирался серьезно озадачить.

– В смысле удивить? – не понял Гуров.

– В смысле поставить перед вами особую задачу, – объяснил как тупому генерал. – А вы где-то шляетесь. Не вздумайте злоупотреблять злачными напитками! Предупреждаю, я всех потом обнюхаю. И гениев тоже.

– Нюхайте, – согласился Гуров. – Мы не злоупотребляли, а, наоборот, совершили маленький подвиг. Предотвратили покушение на одного уважаемого человека, господина Вишневского.

Задумов то ли не расслышал из-за помех фамилии спасенного, то ли уловил под хвост очередную шлею. Но только разорался пуще прежнего:

– Безобразие! Если еще раз отвлечетесь от выполнения прямых обязанностей, заработаете выговор в приказе. Ваше дело – предотвращать поджоги автотранспорта, а не мешать другим убивать всяких… уважаемых. У этих уважаемых своя охрана имеется, пусть они и парятся. Запомните, ваша работа – только поджоги машин. Это мой приказ. И никто не может его отменить. Только я сам. И то в письменной форме.

Гуров решил на всякий случай уточнить, чтобы потом не возникло недоразумения:

– А если, не дай бог, будут убивать, ну, скажем, генерального прокурора или, к примеру, самого президента?

Задумов окончательно пришел в ярость:

– Да хоть меня самого! Я же сказал, ваша задача – патрулирование! И никаких убийств! Ясно? Предотвращать поджоги! Повторите!

Крячко понял, что сейчас Гуров сообщит генералу все, что о нем думает, поэтому забрал у друга микрофон.

– Так точно! – бодро отрапортовал Станислав. – Есть – никаких убийств, даже если будут убивать вас. Только предотвращать и только поджоги. Будет исполнено!

Гуров убрал рацию в бардачок и откинулся на спинку сиденья.