Анатолий Безуглов - Мафия

— Что это? — спросил Чикуров.

— «Гадание на картах», — показала одну из фотографий его спутница. — А это гороскоп и церковный календарь.

— Зачем это вам? — удивился бывший следователь.

— Не знаю, — пожала плечами Леонелла. — Просто стало жалко девочку. С таких лет — по электричкам. И что же из нее выйдет? Торговка? А может, и еще хуже…

«Да, — поразился Игорь Андреевич, — вот уж никогда не знаешь, какая натура скрывается в женщине. Кто бы мог подумать, что Леонелла такая жалостливая!»

— Послушайте, Нелличка, — неожиданно для себя назвал ласкательно девушку Чикуров. — Вы бы лучше после института занялись несовершеннолетними. Честное слово!

— Ой, с детьми так трудно, — со вздохом произнесла его спутница. — У моей сестры один, но доводит всех до белого каления…

— Подумайте, — посоветовал Игорь Андреевич. — Уверен, это не менее интересно, чем следственная работа.

Леонелла ничего не ответила.

За окном поплыл перрон вокзала.

В кабинете главного администратора южноморского Дома моделей теперь властвовала Эвника, сменившая Марину Юрьевну. Прежнюю манекенщицу было не узнать: элегантный строгий костюм, волосы уложены так, чтобы придать ей более солидный возраст, однако же не старя, поучительные и командные интонации в голосе.

Главный администратор собрала у себя с десяток новеньких манекенщиц, прошедших недавно строгий конкурсный отбор. Эвника давала им напутствие перед очередным показом-шоу.

— Поймите, девочки, — вещала она, — вы не просто демонстрируете одежду. Каждая модель — это образ. И больше раскованности, артистизма! — В поучениях Эвники явно проглядывали чужие, некогда слышанные ею сентенции. — А теперь — одеваться для показа!

Девушки гурьбой потянулись из кабинета.

— Светлана, подожди, — сурово сказала главный администратор. Одна из девушек задержалась. — Послушай, я стала замечать, что ты опаздываешь.

— Всего один раз, Эвника Станиславовна! — оправдывалась манекенщица. — Честное слово!

— Не пудри мне мозги. Предупреждаю: повторится — уволим! У нас производство, а не танцульки. Ты же комсомолка, другим должна подавать пример…

От дальнейшего разноса Светлану спас телефонный звонок. Эвника Станиславовна сняла трубку, и лицо ее расплылось в подобострастной улыбке.

— Добрый вечер, Донат Максимович, — сладко проворковала главный администратор и жестом приказала удалиться девушке, что та с готовностью и выполнила. — Спасибо, вашими молитвами, — продолжила разговор Эвника.

— Слушай, мать, у тебя, говорят, появилось много новеньких? — по-деловому спросил майор.

— Сведения точные. Как же без обновления кадров? Фирма должна быть на высоте.

— Соответствуют стандарту? — усмехнулись на том конце провода.

— Работаем без рекламаций, — хихикнула Эвника.

— Прими заказ.

— Возраст клиента?

— Под шестьдесят. Как я понял, любит наивных, простушек.

— Блондинку, брюнетку?

— По-моему, без разницы.

— Когда и куда?

— Сегодня часикам к одиннадцати в гостиницу «Жемчужина России», номер четыреста три.

— Заметано.

— Не подкачаешь? — строго спросил Киреев.

— Чтобы я вас подвела!.. — с жаром проговорила Эвника.

— Ладно, ладно, доверяю, — благодушно сказал майор и поинтересовался: — Начальство не обижает?

— Напротив…

— Чуть что — дай знать, — покровительственно произнес Киреев.

— Спасибо, Донат Максимович! — поблагодарила главный администратор.

В трубке послышались короткие гудки. Поправив прическу, Эвника вышла и направилась за кулисы демонстрационного зала, в котором под ритмичную музыку и световые эффекты девушки показывали новинки моды. Главный администратор отозвала в сторону юную манекенщицу с большими голубыми глазами и длинными волосами, распущенными по плечам.

— Ну-ка, Верочка, заплети косу, — попросила Эвника, как когда-то Марина Юрьевна обращалась к ней самой.

Девушка выполнила просьбу.

— Прекрасно! — похвалила ее наставница. — То, что надо…

Самыми мучительными стали для Чикурова вечера и выходные дни. Какая ни была скучная теперешняя его служба, но там Игорь Андреевич забывался, стараясь нагрузиться делами, как говорится, по маковку. А дома его окружала гнетущая обстановка. Надя перестала разговаривать с ним вовсе. Только самые необходимые слова: сходи, принеси, положи. И постоянные вздохи, косые взгляды, словно муж собирается ее изничтожить.

Единственная отдушина — Андрюшка. Чикуров часами возился с сынишкой, учил рисовать, собирал конструктор, катал на санках, даже сказки читал перед сном. И все мечтал — поскорее бы малыш вырос, было бы с кем поговорить по-человечески, излить душу.

В один из таких субботних дней, когда из дома нельзя было носа высунуть, из-за пурги, Чикуров по обыкновению возился с Андрюшкой. В квартиру позвонили.

Надежда Максимовна, оторвавшись от стирки, пошла отворять. На пороге стояла невысокая стройная женщина в беличьей шубке, укутанная кашемировой шалью, и девочка лет шести в меховом комбинезончике.

— Ольга Арчиловна, Лаурочка! — радостно воскликнула хозяйка. — Вот здорово, что заглянули! Проходите, раздевайтесь. — Она показала мокрые, в мыльной пене руки.

Гости стряхнули с себя снег, вошли в прихожую, поздоровались. Но прежде чем раздеться, Ольга Арчиловна Дагурова вручила хозяйке сверток и коробку с тортом.

— Ой, спасибо! — расчувствовалась Надежда Максимовна. — Ну никогда не приходите с пустыми руками! А это что? — она как бы взвесила на руке сверток.

— Вашему сорванцу, — улыбнулась Дагурова. — Понимаете, забежали с Лаурой в «Детский мир» платьице присмотреть, а как раз выбросили чехословацкие шерстяные костюмчики для мальчиков. Прелесть! Ну я и вспомнила про Андрюшку.

— Так кстати! — обрадовалась Надежда Максимовна. — Сколько я вам должна?

— Бросьте, — отмахнулась гостья. — Это подарок.

— Нет-нет, — запротестовала Надежда Максимовна.

— Смотрите, я сейчас повернусь и уйду, — обиделась Ольга Арчиловна.

— Большое спасибо, — вздохнула хозяйка. — Только, ради бога, Игорю ни слова… Он так прошлый раз расстроился из-за ботиночек…

— Малы? — округлила глаза Дагурова.

— Что вы, в самый раз. Просто Игорь очень переживает. Считает, что вы из жалости. Почему-то стесняется больше всего вас.

— Ну и глупо, — нахмурилась гостья.

— Кто это, Надя? — показался из комнаты Чикуров и, увидев Дагуровых, расцвел: — Ба! В наш дом вкатилось грузинское солнышко…

— Полугрузинское, — с улыбкой поправила гостья, крепко пожимая протянутую хозяином руку. — Привет, затворник.

— Здравствуй, Оленька, — ответил Игорь Андреевич и присел перед Лаурой. — И ты, красавица, здравствуй.