Алексей Макеев - Гроссмейстер сыска

Гуров, не оборачиваясь, направился к выходу, самостоятельно открыл дверь и покинул квартиру Сукачева. Он испытывал смешанные чувства от своего визита. С одной стороны, картина преступления начинала вырисовываться и даже определились некоторые его соучастники. Но, с другой стороны, все это еще было очень зыбко и приблизительно. Не было никаких прямых улик, а свидетели могли в любую минуту отказаться от своих показаний, данных в минуту душевной слабости… И уж совсем сомнительно, что удастся добраться до главных заказчиков убийства. Похоже, распоряжение о нем отдавалось даже не через третьи, а через десятые руки. Какой-то Сиволапов, какой-то неназванный человек, круглощекий Сукачев – сама невинность, – ни о чем не догадывающийся, ни в чем не сомневающийся…

Гуров вышел из подъезда на промозглый воздух. Его «Пежо», тускло отсвечивая стеклами, дожидался хозяина на том же месте, где он его оставил. Гуров поднял голову – на третьем этаже в квартире Сукачева пылали все окна.

Гуров отпер дверцу машины, сел за руль, хотел повернуть ключ в замке зажигания. И в этот момент с заднего сиденья раздался негромкий самоуверенный голос:

– Не торопитесь пока, Лев Иванович! Не знаю, как у вас с нервишками. Еще врежетесь во что-нибудь на ходу! А нам надо спокойно поговорить…

Гуров резко обернулся, но тут же в подбородок ему уперся холодный ствол пистолета. Лица человека, сидящего на заднем сиденье, он так и не увидел – оно было скрыто в тени.

– Спокойнее, Лев Иванович, спокойнее! – недовольно проговорил незнакомец. – Так я и знал, что с нервами у вас не все благополучно. Возраст, наверное? – Вопрос был с явной издевательской интонацией. – Отпуск вам действительно не повредил бы… Если бы вы использовали его по назначению!

– Вы из соцзащиты или занимаетесь неврологической практикой? – раздраженно спросил Гуров.

– Увы, ни тем и ни другим! – сказал человек с пистолетом. – Работа у меня, можно сказать, собачья, Лев Иванович! Я вроде дневального у тумбочки, понимаете?

– Нынче дневальным стрелковое оружие выдают? – иронически поинтересовался Гуров.

– Приходится, Лев Иванович, приходится! – сокрушенно сказал незнакомец. – Времена-то какие!.. Но давайте перейдем к делу, а то глубокая ночь на дворе. Вам-то спешить никуда не надо, а у меня завтра полный рабочий день. Крутишься, как белка в колесе, а тут еще вы мне задачки подбрасываете…

– Я, уважаемый, не старшина роты, чтобы дневальным задачи давать, – брезгливо сказал Гуров. – Давайте без лирики – чего вам от меня надо?

– Без лирики я вам вот что скажу, Лев Иванович! – зло произнес «дневальный». – Не суйте свой нос, куда не следует, понятно? Вы уже убедились, что никто с вами шутить не собирается. Неужели вы стали так туго соображать? Уже и в отпуск вас отправили, и жену-красавицу предупредили… Ждете, когда от слов мы перейдем к делу?

– Кто это «вы»? – спросил Гуров. – Вы лично или фракция «Расцвет России»?

– Это не имеет значения, – высокомерно ответил незнакомец. – Для вас мы – просто те, кто диктует условия. Примите это как данность.

– Наглые теперь пошли дневальные, – усмехнулся Гуров, хладнокровно запуская мотор.

– Эй, – с тревогой сказал незнакомец. – Я не разрешал вам отъезжать!

– У себя в бардаке будешь разрешать или не разрешать, засранец! – произнес сквозь зубы Гуров и до отказа выжал педаль газа.

«Пежо» прыгнул вперед и помчался по притихшим улицам. Одинокие фонари стремительно полетели навстречу.

– Остановиться! – завопил незнакомец, привставая на сиденье и тыча пистолетом в широкую спину Гурова. – Я приказываю остановиться! Я буду стрелять!

Гуров покосился на стрелку спидометра, которая перевалила за сотенную отметку, и невозмутимо сказал:

– Стреляй, если кишка не тонка! Погибнешь как герой, на боевом посту. Правда, труп придется в запаянном гробу хоронить, ввиду полной его неприглядности. Зато на похороны соберется вся Государственная дума, а ради этого стоит умереть, верно?

Незадачливый пассажир ничего на это не ответил и опять плюхнулся на сиденье, отчаянно матерясь. Как и предполагал Гуров, стрелять он не собирался с самого начала, а теперь это было бы просто безумием.

Гуров на бешеной скорости проехал два квартала и свернул на окраину. Машину так бросало на поворотах, что незнакомец за спиной Гурова только скрипел зубами.

Выскочив за пределы жилого массива, Гуров не поехал в сторону Кольцевой дороги, а направил «Пежо» в обратную сторону – туда, где, почти незримая, темнела полоска леса. Скорости он не сбавлял, и дорога в свете фар казалась просто летящей полосой призрачного света.

– Может, хватит? – подал голос его спутник. – Чего ты этим докажешь, Гуров?

Гуров молча вел машину, внимательно следя за дорогой. Незнакомец еще несколько раз принимался увещевать его, но неизменно оставался без ответа.

Наконец Гуров решил, что нашел подходящее место – слева вдоль дороги стояла стена леса, справа, за чахлыми кустами, темнел узкий провал оврага. Вдалеке загадочно мерцали огоньки какой-то деревни.

Гуров немного сбросил скорость и резко затормозил, намертво вцепившись в рулевое колесо. За спиной, чертыхнувшись, шарахнулся вперед незнакомец. Гуров мгновенно развернулся и, поймав правую руку своего пассажира, резко заломил ее. Через секунду пистолет был в его распоряжении.

– Выходи! – скомандовал Гуров.

Они выбрались из машины. Гуровский пассажир тихо шипел сквозь зубы и придерживал поврежденную руку. Гуров бесцеремонно толкнул его в спину и заставил выйти под свет фар. Гуров увидел именно то, что и ожидал увидеть, – мужественное, крепкоскулое лицо, широкие плечи, черный плащ – все это он уже видел на кладбище, когда хоронили Скока, только гримасы боли на этом лице тогда не было.

– Гуров, ты вообще понимаешь, что делаешь? – заговорил незнакомец. Он злился и нервничал. – Да тебя в порошок сотрут, если…

– Как твое имя, говнюк? – холодно спросил Гуров.

– Я тебя последний раз предупреждаю!.. Ты не знаешь, с кем связываешься…

Гуров, не колеблясь, передернул затвор и выстрелил. Пуля свистнула над самой головой его спутника.

– Вот я и хочу это узнать, – спокойно сказал Гуров. – Выкладывай, кто ты такой. Твои дружки тебе тут не помогут. Они нас, кажется, потеряли.

Незнакомец тоскливо оглянулся по сторонам, но, кроме бьющего в глаза света фар, ничего, кажется, не увидел.

– Капитан Теплов, – дрогнувшим голосом сказал он.

– В каких войсках? – поинтересовался Гуров. – Любопытно, где так плохи дела, что капитаны дневалят?

– Не валяй дурака, Гуров! – мрачно сказал капитан Теплов. – Что ты привязался к этому дневальному? Это была метафора, если ты понимаешь, что это такое.