Лоуренс Гоуф - Случайные смерти

Паркер лихо расписалась, пока Уиллоус возился с зажиганием. Она перекинулась с женщиной несколькими фразами и, садясь в машину, вернула бумагу, а ручку оставила себе.

Уиллоус посигналил, толпа расступилась. Ручка была шариковая, ярко-зеленая с толстой черной полосой сверху донизу.

Уиллоус спросил:

— Зажала ручку?

— Сувенир, с Бермудских островов. — Паркер повернула ручку так, чтобы Уиллоус мог прочесть надпись большими печатными буквами, полюбовался парусниками и солнцем. — Я ее достану, люди спросят, когда я там была, а я отвечу, что никогда, и посмотрю так, словно они невесть какую глупость ляпнули.

— Блеск.

— Это честная игра. Ей тоже будет что рассказать — как телевизионная стерва, у которой денег куры не клюют, заныкала ее любимую ручку. — Паркер улыбнулась. — К тому же Пучеглазый только что унес мою.

— Он известный ханыга. Я слыхал, у него полный ящик одноразовых зажигалок, — Уиллоус взглянул на часы. Десять минут второго. — Может, смотаемся куда-нибудь перекусить? И выпить пива.

— У нас впереди уйма писанины, Джек. Почему бы не заказать из конторы?

— Потому что я хочу чего-нибудь свежего и горячего.

— И кружку пива.

— И две кружки пива.

Слева была пиццерия. Паркер увидела ее на долю секунды позже, чем Уиллоус.

— Выброси из головы, Джек.

— Грибы, сладкий перец…

— Анчоусы и пиво.

— Я не ел с пяти утра. Когда я голоден, я становлюсь раздражительным. Тебе бы уже пора это знать.

— Ты не представляешь, как больно тебе отказывать, Джек.

— Отлично. Но если я начну рычать, постарайся не обижаться.

Через два квартала Уиллоус вдруг круто свернул к тротуару, притормозил рядом с ярко-красным свежевыкрашенным пожарным гидрантом.

— Отлить понадобилось? — спросила Паркер, усмехаясь своей плоской шутке.

Уиллоус опустил козырек с надписью «полицейский автомобиль».

— Тут за углом ресторан. «У Томми». Я здесь как-то обедал пару месяцев назад, отлично.

— Что это значит, три столика и стойка немыслимой длины?

Уиллоус захлопнул свою дверцу, проверил.

— Если пистолет Джоуи подойдет к пулям, которыми были убиты Эмили и Черри — а я готов спорить на зеленый салат, что подойдет, — мы раскрыли два убийства и самоубийство. Неплохо для одного рабочего дня, Клер. По-моему, я достаточно убедительно говорю, чтобы даже мертвый встал и пошел.

Дюжина аргументов наконец подействовала. Паркер запомнила их на будущее и зашагала бок о бок с Уиллоусом к ресторану.

Над стеклянными дверьми ресторана распростерлась огромная, чуть ли не больше натуральной величины, корова из папье-маше. Голштинка была насажена на железный прут, но, видимо, замысливалось не истязать бедное животное, а просто удержать его на месте. Паркер внушительное чучело навело на мысль о коровьих родичах, которых постигла подобная учесть и которые теперь терпеливо ждали внутри, приняв форму котлет и бифштексов.

Уиллоус придержал перед ней дверь. Ресторан был полупуст, и им достался столик у окна.

Паркер заказала салат из шпината и воду со льдом. Уиллоус сказал:

— Пинту пива и гамбургер со швейцарским сыром, беконом и грибами. И можно ли оставить сладкий перец, а салат заменить проростками бобов?

— Это номер пятнадцатый, классбургер .

— Вот как?

Официантка улыбнулась. Ее губы были накрашены блестящей темно-красной помадой — цвета переспелого яблока. Уиллоус отвел взгляд, и Паркер точно представила, о чем он думает. Хуже всего в их работе, что она порой застает врасплох. Паркер протянула руку, мягко сжала ладонь Уиллоуса.

Это было мгновение неожиданной близости, тревожное и властное. Паркер улыбнулась Уиллоусу, Уиллоус улыбнулся в ответ. Они казались влюбленными, а может, и были ими.

Официантка ушла. С минуту оба молчали, потом Паркер спросила:

— Ну, как идет битва?

— Какая битва?

— За опеку.

Уиллоус пожал плечами.

— Ее адвокат звонит моему адвокату. Мой адвокат звонит ее адвокату. Они шепчутся, счета за междугородние разговоры накапливаются, но кто знает, о чем они беседуют.

Принесли воду и пиво. Уиллоус выпил залпом полстакана и вздохнул.

— Ты собираешься оспаривать развод?

— Я просто хочу остаться отцом для своих детей, вот и все. — Уиллоус еще отхлебнул пива. — Почему ты об этом заговорила?

— Потому что они приедут в августе, а ты еще не придумал, как их занять. Чем ты будешь их развлекать? Тебе надо подготовиться, чтобы им было с тобой интересно.

Принесли заказ. Паркер дождалась, когда официантка удалилась достаточно далеко, и сказала:

— Твоя жена звонила мне утром в контору. Ферли снял трубку. Она передала, что перезвонит, хочет со мной поговорить.

— Я же предупреждал, что она собирается звонить. Она беспокоится обо мне, помнишь? Не особо — легко даст себя убедить, что у меня все в порядке.

Паркер принялась за салат.

— Так что же мне ей сказать, Джек? Что жизнь прекрасна или что ты скучаешь, как сумасшедший, и на все готов, лишь бы она вернулась?

Уиллоус потерял аппетит и пожалел, что заказал пиво. Больше подошло бы что-нибудь покрепче — четверть грамма мышьяка со льдом или, может, кружка-другая 86-процентного этилового спирта с лимоном.

Паркер отодвинула салат.

— Больше не могу, чувствую себя кроликом. — Она указала на стынущий гамбургер. — Ты ешь или нет?

— Все до последней крошки. — Уиллоус разрезал гамбургер пополам, протянул тарелку Паркер. — Угощайся.

— Булка с коровой. Что за идея. — Паркер откусила, скорчила гримасу. — Джоуи влюбился в Эмили, ему не нравилось, как Черри с ней обращается. Он решил убить Черри, но по неопытности ошибся и застрелил Эмили. А потом умер, так сказать, от угрызений совести. Скажи, Джек.

Уиллоус вздернул бровь.

— Я что-нибудь пропустила?

— Черри мог вычислить, что Джоуи застрелил Эмили, и решил убить его. Хотя я сомневаюсь, что было так.

— Почему?

— Отчасти потому, что они братья, но в основном потому, что Черри было плевать на Эмили.

Паркер кивнула, вспомнив комнату для допросов, поведение Черри. Уиллоус показал на булку с коровой.

— С этим покончено?

— Решительно.

Уиллоус раскрыл бумажник, положил деньги на стол. На улице Уиллоус вдруг обнаружил, что они с Паркер стоят совсем рядом, и она смотрит на него, прямо в глаза.

— Объясни, — сказала она, — как все может быть так сложно и в то же время так просто?

С внезапным сердечным сбоем Уиллоус осознал, что Паркер говорит не о Джоуи с Эмили. Он замер, глядя на нее. В плотном летнем воздухе роилась пыль, голубели клубы выхлопных газов. В темных глазищах Паркер читалась уязвимость, как у всякого попавшегося впервые. Уиллоус долго не отводил взгляда, потом повернулся и без единого слова быстро пошел к машине.