Кэти Райх - Могильные секреты

— Кто?

Гальяно промолчал.

— Посольство? — попыталась я его разговорить, но он задал совершенно неожиданный вопрос:

— Что вы собираетесь делать? — в его голосе прозвучала какая-то настороженность.

— Когда? Сейчас?

— Нет, на выпускной вечер.

Теперь я вижу чем похожи друг на друга Райан и Гальяно.

Я взглянула на часы. Без двадцати шесть. Тихий субботний вечер в лаборатории.

— Уже поздно что-либо делать, так что вернусь в отель.

— Я заеду за вами через час.

— Зачем?

— Кальдос. [22] Кальдос — общее название для тушеных блюд из разных сортов мяса, овощей и сладкого картофеля.

Я начала было протестовать. Но затем подумала — а почему бы нет?

— Я буду в синем платье.

— Ладно, — озадаченно согласился Гальяно.

— Дар от садовника-любителя, — Гальяно протянул мне два цветочка анютиных глазок, перетянутых синей ленточкой.

— Дар?

— Ленточка отдельно продавалась.

— Это брокколи?

— Спаржа.

— Они прекрасны.

Пока мы шли к кафе «Кукумац» [23] Кукумац — в мифологии латиноамериканских индейцев бог-демиург, бог моря и озер. вокруг гудели и объезжали друг друга десятки машин. Чувство свежести от вечернего полива уже испарилось, и все вокруг наполнилось запахами влажного асфальта, бензина, земли и растений. Время от времени, проходя мимо уличных торговцев нас окутывал сладкий аромат готовящихся тамале [24] Тамале — мексиканская горячая закуска, похожая на голубцы. Различные начинки заворачивают в кукурузные листья и варят на пару. .

Вместе с нами по тротуару шли толпы: парочки, желающие где-то поужинать или просто выпить; молодые работники, возвращающиеся домой; покупатели и просто вечерние бездельники. Вечерний бриз забрасывал галстуки мужчин им на плечи, а женские юбки прижимал к ногам. Над головами хлопали ветвями-крыльями пальмы.

«Кукумац» был оформлен в современном стиле майя: нечто с темными деревянными балками и пластиковыми растениями вокруг искусственного прудика с декоративным мостиком. Все стены были под фресками, на которых в большинстве своем был изображен тот самый властитель народа киче в 15 веке, давший название этому заведению. Мне стало любопытно, как бы отнесся к такому восхвалению сам пернатый божок.

Освещение здесь состояло из факелов и свечей, и вход в заведение казался входом в могильник майя. Когда глаза привыкли к темноте, я различила попугая, который тут же приветствовал нас на испанском и английском. На тех же языках поздоровался с нами и мужчина в белой рубашке, черных брюках и длинном фартуке.

— Hola, Detective Galiano. Здравствуйте. ¿Cómo está? [25] Как ваши дела? (исп.)

— Muy bien, Señor Velasquez. [26] Очень хорошо, сеньор Веласкес (исп.)

— Мы так давно с вами не виделись.

Его огромные усы раскинулись далеко в стороны от щек, затем круто закручивались к носу, и напомнили мне о маленькой обезьянке — императорском тамарине.

— Пашу как папа Карло.

Веласкес кивнул в знак понимания.

— Нынче такие страшные преступления происходят! Просто везде и всюду! Гражданам этого города повезло что вы на страже.

Он еще раз с пониманием качнул головой и тут же отвлекся на меня — взял мою руку и приложился к ней губами. Я разглядела насколько налакированные у него волосы.

— Добрый вечер, сеньорита. Друг детектива Гальяно — всегда друг Веласкеса.

Отпуская мои пальцы, он театрально вскинул брови и подмигнул Гальяно.

— Прошу вас! Лучший столик. Пойдемте!

Веласкес провел нас к столикам у пруда и обернулся к Гальяно. Детектив одобрительно осматривал интерьер.

— Да, сеньор. Прекрасно.

Мы прошли к столу стоящему в алькове, стилизованном под пещеру, позади пруда. Гальяно снова удовлетворенно кивнул. Мы вошли в эту пещеру и сели. Хозяин еще раз поклонился перед великим борцом с преступностью и исчез.

— Чересчур навязчиво, мне кажется, — сказала я.

— Прощу прощения за излишнюю любезность моих друзей.

Через секунду появилась официантка с меню.

— Выпьем?

О, да! С превеликим удовольствием!

— Не могу себе позволить, — вынуждена была я отказаться вслух.

— Да? — удивился Гальяно.

— Передозировка, знаете ли.

Он не стал переспрашивать.

Себе он заказал мартини, я взяла Перрье с лаймом.

Когда принесли напитки, мы наконец открыли свои меню. В подземной пещере, где мы сидели, свет был сильно приглушенным, так что я едва могла разобрать рукописный текст в меню. Интересно как там Гальяно справляется? Но спрашивать его, конечно же, я не стала.

— Если вы еще не пробовали кальдос, то советую попробовать.

— Кальдос это..?

— Традиционное тушеное блюдо майя. Сегодня у них есть утка, говядина и курица.

— Курицу буду.

И я закрыла меню — читать я все равно не могла.

Гальяно выбрал говядину.

Официантка принесла хлебцы. Гальяно взял один и предложил мне корзинку.

— Благодарю.

— Когда же? — неожиданно спросил он, и откинулся на спинку стула.

Кажется, я что-то пропустила в нашей беседе.

— Когда? — повторила я удивленно.

— Когда вы завязали с вашей страстью?

Теперь я поняла о чем он, но совершенно не желала распространятся о своей пагубной любви к алкоголю.

— Несколько лет назад.

— Друг Билла Вилсона?

— Не состою.

— Многим помогла эта программа Анонимных Алкоголиков.

— Это отличная программа, — закончила я тему и потянулась за своим стаканом. Шипение оседающих пузырьков в напитке умиротворяющее на меня подействовало. — Есть что-то новенькое по делу?

— Да, — он улыбнулся, глотнул мартини. — У вас ведь есть дочь, не так ли?

— Да, есть.

Пауза.

— У меня сын. Ему семнадцать.

Я молчала.

— Алехандро, но он предпочитает имя Ал.

Гальяно уверенно продолжил, не заботясь об ответной реакции с моей стороны.

— Умный парнишка. В следующем году в колледж поступает. Может отправлю его в Канаду.

— В Университет Святого Франциска? — мне захотелось пробить брешь в его невозмутимой броне самоуверенности.

Он на это ухмыльнулся.

— Там ведь вы получили прозвище, Бат?

Он уже слышал в управлении как я его так называла.

— Кто? — просто спросил он.

— Эндрю Райан.

— О, боже!

Он откинул голову назад и захохотал.

— Ну и чем, черт побери, занимается теперь Райан?

— Детектив в полиции провинции.

— Говорит на испанском?

— Райан говорит по-испански? — изумилась я.

Гальяно согласно кивнул.

— Мы, бывало, обсуждали проходящих мимо девушек, и никто нас не мог понять, — с улыбкой поведал он.

— Конечно же комментировали их умственные способности, — презрительно хмыкнула я.

— Их навыки кройки и шитья.

Я холодно посмотрела на него.

— Другие были времена.