Майкл Коннелли - Последний срок

Затем Гэндл передал слово ведущим следователям Босху и Чу, и они коротко рассказали, какие шаги привели их к Харди и этим домам-близнецам.

Детективы обсудили этапы предстоящего расследования. С одной стороны, требовалась быстрота, с другой – обстоятельность и осмотрительность, чтобы выполнить работу со всей тщательностью. Закон требовал, чтобы управление выдвинуло против Харди обвинение в течение сорока восьми часов после его ареста. В среду утром ему предстояло впервые предстать перед судьей. Если к тому времени обвинение не будет предъявлено, его отпустят на свободу.

– Давайте сформулируем обвинение по одному эпизоду, – предложил Босх. – А по мере того как будем готовы, добавим другие. К среде подготовим дело Лили Прайс. Оно пока сырое, но это наш вернейший шанс. Есть пробы ДНК. И хотя они не совпадают с ДНК Харди, думаю, нам удастся доказать, что в момент убийства он находился рядом с жертвой. Будем надеяться, что до утра среды мы найдем в этом доме изображение самой Лили Прайс.

Чу достал ее фото размером 5 × 7, взятое из уголовного дела. Это был снимок из альбома выпускного класса Лили. Невинная красивая девушка улыбалась в объектив. Если среди сувениров Харди найдется ее изображение, оно не будет похоже на эту фотографию.

– Речь идет о 1989 годе, поэтому ее не будет на ди-ви-ди, если только Харди не отцифровал аналоговую запись на пленке, – заметил Чу. – Но это маловероятно, поскольку в доме нет конвертера, а в лабораторию подобные записи не несут.

– Мы быстро просмотрим фотографии, – сказал Босх. – Те, кому предстоит заниматься пленками, следите, не появится ли на них Прайс. Если удастся найти ее на пленках или на фотографиях, считайте, что в среду мы на коне.

На этом Гарри и Чу закончили, и слово для последнего напутствия снова взял лейтенант:

– Вот так, ребята. Все поняли задачу? Тогда приступайте. Время пошло.

Люди начали расходиться. Босх чувствовал, с каким нетерпением детективы хотят приступить к работе. Призыв лейтенанта подействовал.

– Еще одно, – сказал лейтенант. – Никаких временных норм в данном деле. Допускаются любые переработки. Указание исходит из канцелярии самого шефа.

Если лейтенант рассчитывал на бурю оваций или хотя бы на аплодисменты, он был разочарован. Хорошая новость, что на расследование отпущены деньги без ограничений, вызвала слабую реакцию. Сверхурочные – полезная вещь, тем более что их не было целый год. Но люди стеснялись получать денежное вознаграждение за ту работу, которую им предстояло выполнить. Босх понимал: каждый согласится трудиться, не думая о времени и о том, заплатят за это или нет.

«Вот почему мы занимаемся нашим делом».

Гарри вспомнил, что сказала ему Киз Райдер. Все это часть их миссии, и данное дело лучшее тому подтверждение.

Трем группам детективов, которым поручили заниматься фото и видеоуликами, понадобилось два часа, чтобы сложить в коробки для улик то, что они обнаружили в шкафу во второй спальне. Словно торжественная похоронная процессия, три автомобиля без опознавательных надписей повезли материалы на север – в здание полицейского управления Лос-Анджелеса. Босх и Чу ехали в последней машине, а на заднем сиденье лежали три коробки с фотографиями. Детективы молчали, поглощенные мыслями о предстоящей мрачной работе.

Отдел по связи с прессой проинформировал журналистов об их прибытии, и когда детективы несли коробки в управление, их снимали выстроившиеся у входа в здание фотокорреспонденты и видеооператоры. Это было сделано не для того, чтобы потрафить прессе. Скорее, это стало первым шагом программы, предполагающей использование журналистов для внушения общественности, из которой и набирается состав присяжных, что Чилтон Харди виновен в страшных злодеяниях. Таков негласный союз прессы и полиции, существовавший во все времена.

Все три зала совещаний предоставили в распоряжение вновь созданной оперативной группы по делу Харди. Босх и Чу заняли самый маленький, где не было видеоаппаратуры. Им предстояло разбирать фотографии, и такая аппаратура не требовалась.

В том, как хранились снимки Харди, не прослеживалось ни логики, ни смысла. Старые свалены вместе с новыми, положены в коробки из-под обуви и поставлены на полки в шкафу. Никаких надписей ни на лицевой стороне, ни на обороте. Несколько фотографий одного человека лежали порой в разных коробках.

Приступив к работе, Босх и Чу пытались рассортировать снимки по нескольким признакам. Во-первых, собрать вместе фотографии одного человека. Затем определить возраст снимков и разложить их хронологически. На некоторых фото была отпечатана дата. Это помогало, хотя не было уверенности, что Харди установил в фотоаппарате правильное число.

На большей части фотографий запечатленный с Харди (или с фигурой, принадлежащей предположительно Харди) человек активно действовал. Он (или она) занимались сексом или улыбались в объектив. В других случаях лицо человека искажали страх или боль.

Снимки с личными приметами образовали приоритетную группу. В эту группу попадали фотографии, где у жертв были украшения, характерные татуировки или родинки на лице. В дальнейшем эти знаки помогут следователям установить личности жертв.

Процесс изматывал, и Босх чувствовал все большее опустошение. Самым страшным на фотоснимках были глаза. Жертвы смотрели в объектив, и глаза их выражали одно: они не сомневаются, что их жизнь подошла к концу. От этого в Гарри поднималась бессильная ярость. Много лет Харди орудовал в стране и оставлял за собой кровавый след, но никто не замечал этого. И вот теперь им остается складывать стопками жуткие фотографии.

Раздался стук в дверь, и к ним вошла Тедди Бейкер с папкой.

– Я решила, что вам стоит взглянуть на это. Сфотографировано во время оформления процедуры ареста.

Она открыла папку и выложила на стол снимок размером 8 10. На нем была мужская спина с изображением кладбища с черными крестами, занимавшим место от лопатки до лопатки. Некоторые кресты были старыми, выцветшими, с размытыми под кожей чернилами. Другие, четкие, казались новыми. Под картинкой сделана черная надпись: Bene Decessit.

Босху и раньше приходилось видеть татуировки на тему «Да упокоится в мире», но на громилах, которые таким образом вели счет своим погибшим приятелям. Это было что-то новое, но удивления не вызвало. Как не вызвало удивления и то, что Харди нашел татуировщика, не посчитавшего подозрительным изображение кладбища и не заявившего об этом властям.

– Ваш клиент, – сказала Бейкер.

– Вы сосчитали кресты? – спросил Босх.

– Да. Тридцать семь.

Гарри не сообщал ни ей ни другим, что Харди хвастал, утверждая, что убил тридцать семь человек. Знала только Киз Райдер. Он провел пальцем по надписи на спине.