Анатолий Силин - Убийца среди нас

— Слышь, Ириш, бабушка Фрося, как только зашел, стала еду подогревать, а я говорю — не надо, к тебе поеду… Может, пригласишь, Ириш?

— Проходи, — равнодушно бросила Ирина.

"Встретила как чужого, — недовольно подумал Григорий. — Небось с Рюминым так себя не ведет… А может, уже продалась? Ладно, через несколько деньков узнаю! Уж тогда, птичка, запоешь по-другому. А пока можно малость и поунижаться…"

— Даже не спросишь, как съездил, — вздохнул с обидой, — муж, все-таки. Думал, вот вернусь, а ты дома. Обрадуешься, встретишь, как раньше.

— Спасибо, что вспомнил, кто ты мне. — Говорит, а сама пилочкой ноготки в порядок приводит. После душа она всегда так делала.

Сел поближе. Ирина ноль внимания. Шелохнулась в душе обида: "Рюмин обещал в месячный срок ее совратить, а возможно, уже и добился своего, может, потому и встречает так холодно? Сегодня же разберемся, а пока надо поласковей."

— А помнишь, как встречались? — улыбнулся. — "Ты моя голубочка, где же твои губочки? — говорил я. — Иди ко мне, моя ласковая и ненаглядная." — А ты шептала жарко-жарко, аж дух захватывало: "Любимый, я так тебя ждала!.. — При воспоминании Григория словно магнитом потянуло к жене. Но сдержался, не те времена. — Слышишь, Ириш, ты на меня не обижайся. С кем не бывает…

— Чего не бывает? Объясни.

— Ну может, когда груб был. Прости. Может, вернешься? Ты ж моя жена. — Голос Григория дрогнул. — Думал, встретишь, обрадуешься, а ты такая холодная. — И слова и мысли Григория стали повторяться.

— Вот-вот, я твоя жена, я твоя собственность.

— О чем говоришь, какая собственность? Чего выдумываешь?

— Скажи, Гриша, только честно, как на духу, скажи без вранья: ты спорил с Игорем на мою честность?

Парамошкин остолбенел:

— Да о чем ты, Ириша! Разве можно? Я ж в тебе стопроцентно уверен…

— Не надо! Скажи, спорил или не спорил на ящик коньяка?

— Да это ж была просто шутка, по пьянке. Неужели сомневаешься? Я в тебя верил и верю. Могу поклясться!

Она усмехнулась:

— Значит спорил и оценил меня всего лишь в ящик "Наполеона". Я-то, дуреха, Рюмину не поверила, думала, разыгрывает, а оказывается, правда.

Григорий всплеснул руками:

— Да я бы тебе и сам сейчас все рассказал. Рюмину я, Ириш, заявил, что у него с тобой, как со всеми, не получится. Нет, не на ту нацелился. Гад он, понимаешь, подонок! Хочешь, я ему об этом при тебе скажу? Хочешь?

— Не называй меня больше Иришей. Врешь ты все, выкручиваешься…

Вот так у Парамошкина всегда. Планирует-планирует, а все получается наоборот. Какая же все-таки скотина этот Рюмин! Подлец из подлецов! Подставил! Видно, решил Ирину иным путем завоевать. Небось наговорил: мол, мужу ты не нужна, а я без тебя жить не могу. Но Ирина-то не поддалась! Не по зубам Игорьку оказался сладкий кусочек. Вздохнул:

— Да ничего я не выкручиваюсь…

— А почему не сказал, что у вас с Надей сын растет?

Это был удар.

— Откуда знаешь? — Парамошкин изменился в лице. Он, как хамелеон, то краснел, то бледнел, не зная что ответить.

— Рюмин секрет твой открыл. Я вначале не поверила, а потом поговорили с Надей, как женщина с женщиной. Она подтвердила.

Парамошкин молчал. У него будто язык отнялся. И тут Рюмин подставил! Какая же сволочь! Как можно!..

— Говори Гриша, говори, может, внесешь еще какую ясность. Ведь я твоя жена, о чем ты только что соизволил напомнить. Да и пришел, чтобы позвать назад, я не ошибаюсь? Только вот есть ли в этом необходимость? Что молчишь?

— Мне сказать нечего, — ответил наконец Парамошкин упавшим голосом.

"Вот и подошел конец нашей совместной жизни", — подумал. В голове все перепуталось. А Ирина говорила, что верила и любила его, что гордилась им, но теперь он для нее не существует. Крепилась, крепилась — и вдруг заплакала. Ее слез он всегда не переносил, сразу же начинал успокаивать. Сейчас же, поднявшись с дивана, извинился и стал прощаться. Отвернувшись к стене, Ирина плакала. Ее лица он не видел, слышал лишь слабые всхлипы.

Сев в машину, Григорий долго не отъезжал от дома Ирины. Внутренний голос твердил: "Рюмин — враг. Ему нет пощады. Он должен умереть, иначе самому не жить. Смерть, смерть, смерть!.." И еще: Ирина-то не такая сволочь, как он сам. Выстояла. Не продалась…

Чуть успокоившись, Парамошкин поехал разыскивать Красавина. "Даже лучше, что ночью, — думал он. — Никто не заподозрит и не узнает". А Петр своему учителю не откажет, он поможет. Лишь бы найти его…

После обычной, проводившейся раз в неделю планерки губернатор Скоркин отыскал глазами начальника УВД.

— Махинов, зайди.

"Чем-то недоволен, — подумал Махинов. — Обычно, приглашая, называл по имени и отчеству". Спросил:

— Прямо сейчас?

— Да-да.

Выпив минералки, Скоркин сел за широкий т-образный стол. Постучав пальцами по перекидному "ежедневнику", хмуро произнес:

— Скажите мне, генерал, как продвигается дело по раскрытию убийства Рюмина? Почему перестали информировать? Я же просил.

— Иван Семенович, да просто не хотел отнимать у вас драгоценное время. Могу, если желаете, доложить. — Сам подумал: чего это вдруг так раздраженно? Какая муха укусила?

— Вот только не надо насчет времени, — поморщился Скоркин. — Хотел-не хотел. Меня сын за этого Рюмина задолбал. Друзья они были, понимаешь? Спроси да спроси, что делает наша славная милиция? — О сыне губернатора Махинов имел подробную информацию. Он владелец многих продовольственных и хозяйственных магазинов в Каменогорске, причем в основном расположенных в центре города. В последнее время сын стал вкладывать крупные суммы денег в покупку выгодных акций. Его успех в бизнесе объяснялся высоким положением отца, а губернатора, в свою очередь, поддерживал управляющий Промстройбанком Негода. Беспроцентные денежные ссуды увеличились после того, как брат Негоды был переведен с повышением из сельского района в Каменогорск. Сам же Махинов и помог провернуть этот вопрос, хотя брат Негоды в работе ничем не отличался.

— Славная милиция не спит, Иван Семенович, — решил отшутиться Махинов.

— Не зли, слушай, давай конкретней.

— Извините, — интеллигентно и тактично ответил начальник УВД, убрав с лица вежливую улыбку. — Так вот, что касается сути дела. Оперативно-следственная группа значительно расширена. Работает напряженно. Разрабатываются разные версии. Недавно наши люди побывали в Сибирске и в Москве. Получены весьма любопытные данные. Сейчас они обрабатываются и закрепляются.

— Вот-вот — Сибирск, Москва… Прав, оказывается, Сушков. Отвлекаете сотрудников на раскрытие совершенно других преступлений. Почему такой настрой? Неужели вам как начальнику УВД непонятно, что убийство предпринимателя Рюмина выходит за рамки обычного преступления? У общественности области может сложиться неправильное мнение. Подумают, что и других можно вот так же безнаказанно грохать.