Камилла Гребе - Спящий агент

Звякнул мобильник. Он посмотрел на дисплей – Сонни.

Мои ребята наблюдают за Леннартом. Не делайте ничего, что может помешать попытке контакта Скорпиона с Бугшё .

Леннарт не мог выбросить из головы слова Тома. «Полно оперативников».

И где они? Почему он их не видит?

Какой идиот! Зачем он согласился на эту авантюру – играть наживку на крючке у СЭПО? Отсидел бы свой срок в сравнительной безопасности.

Где-то здесь. Где-то в этой шевелящейся, смеющейся, говорливой толпе его поджидает Скорпион.

Его не оставляла мысль – бежать! Скажем, в Москву. Не такая уж сумасшедшая идея, если подумать. Два часа лета – и прямой дорогой в СВР, Службу внешней разведки. Русские, насколько ему известно, очень заботятся о провалившихся шпионах. Не столько из уважения к прошлым заслугам, сколько чтобы показать тем, кто еще активен: не бойтесь, парни. Все будет хорошо. Мы вас в беде не бросим.

Леннарт был совершенно уверен, что Москва в ярости – какой-то подонок совершает отвратительное преступление и маскирует его под «руку Кремля». Уже вся мировая пресса верещит, что Кнута Сведберга отравил подосланный русским правительством агент. И в то же время он сильно сомневался, что русская разведка, этот их Центр, при всем своем могуществе в силах защитить его от Скорпиона. Анонимное и нелепое название – Центр. Центр чего? Впрочем, не менее нелепое, чем Скорпион, как его окрестил Сонни. А этот… Скорпион явно прошел хорошую разведывательную школу, так что натянет нос кому хочешь.

И во всей этой каше, балансируя, можно сказать, на краю могилы, у него запланированы встречи с ректором института, членом правления Хандельсбанка и с каким-то засыпающим на ходу парламентарием из Евросоюза.

Еще пару дней назад его самолюбие было бы приятно задето: его здесь считают за крупного и опытного финансиста. Но сейчас все это казалось настолько неважным, что он даже засомневался: не сказаться ли больным.

Посмотрел на полученную при входе памятку – забыл, в какой аудитории назначена встреча.

Сначала вниз, в полуподвал, где в обычные дни собираются студенты. После беседы с парламентарием – на самый верх, под купол, где располагается роскошная институтская библиотека. Где, он точно не знал, но везде полно волонтеров из студентов. Подскажут.

Он все время недоумевал – каким образом СЭПО напала на его след? Конечно, общеизвестно, что все шпионы рано или поздно попадаются. Но это относится к активным шпионам, а не к тем, кто «завязал», порвал с прошлым и уже много лет живет обычной, нормальной жизнью.

И если бы не Скорпион, он и сегодня бы чувствовал себя в безопасности. Скорпион его засветил с этой необъяснимой для опытных биржевых акул покупкой опционов. Им заинтересовались, начали копаться в биографии и наткнулись на следы его ДНК в квартире Кирилла.

Конечно же, его небрежность, пусть вынужденная. А теперь расплата. Кирилл, наверное, потирает руки в гробу. Смеется над своим суперагентом.

Но есть и положительная сторона. Информация, найденная в квартире Кирилла, давала ему определенные преимущества. Он никогда не собирался пустить ее в ход, рассматривал как страховку.

А что сделал Скорпион? Заставил его отдать списки и воспользовался ими в своих целях.

Леннарта немного удивило, что этот тип с лошадиной физиономией знал, что у Леннарта эти списки есть. Видимо, был посвящен в секреты Кирилла. Наверняка планировал акцию долгие месяцы, если не годы.

Интересно, сколько таких спящих агентов растолкал Скорпион? Браунхаймер? Да, разумеется. Иначе комиссар про него бы не спросил. А может, кто-то еще? Этот крупный чин, который был у СЭПО под подозрением? Номер один? Тот, на которого среагировал комиссар… он тоже пляшет под дудку Скорпиона?

Может быть. Наверняка не один Браунхаймер.

Леннарт оглянулся – постарался, чтобы вышло незаметно. За ним никто не крался – ни Скорпион, ни мифические сотрудники тайной полиции, которые якобы должны его охранять.

Если бы только он мог доверять этим бойцам невидимого фронта! Его жизнь в их руках… но в их руках была жизнь и более значительных фигур. И пожалуйста – в центре Стокгольма убивают премьер-министра. А через несколько лет – министра иностранных дел.

Ему стало не по себе. Еще раз оглянулся – никого.

Здесь, внизу, было темновато и холодно. И ни единого человека. Если Скорпион будет искать с ним встречи – лучше места не придумаешь.

Когда-то, когда он здесь учился, здесь пили пиво. По-прежнему в воздухе чувствовался кисловатый запах солода – нынешние студенты тоже от пива не отказываются.

Мимо проскользнул какой-то тип в костюме. Леннарт вздрогнул, но тот растерянно посмотрел по сторонам и скрылся – наверняка тоже спешит на какие-то переговоры.

За спиной послышался какой-то скребущий звук.

Он в панике оглянулся – еще один в костюме. Неожиданно кивнул Леннарту и скрылся за углом.

СЭПО.

Ему сразу стало спокойнее.

Он двинулся дальше. Мобильник в кармане, дотянуться ничего не стоит.

У него появилась надежда пережить сегодняшний день.

И он начал уже привыкать к мысли о тюрьме. Не так уж страшно. Мать стара и мало что соображает, она и не поймет, что произошло. Бывают увольнительные, можно будет ее навещать иногда, пока она жива… Лена работает за границей, так что на ее судьбе это не отразится. А в том, что она его не станет осуждать, он был уверен.

Просто расскажет ей все, как было, – по-человечески его можно понять, он стоял на краю пропасти, когда согласился стать агентом КГБ. Она поймет.

И когда кончится срок, он будет свободен. По-настоящему свободен. И от Центра, и от нескончаемой паутины лжи, в которой барахтался много лет.

С той самой проклятой ночи в московской каталажке.

Может быть… может быть, обойдется.

Том старался унять внутреннюю дрожь. Что он здесь делает? Выслушивает в тысячный раз высокие экономические соображения уставших повторять одно и то же чиновников, а его дочь… Где его дочь? Наверняка затеяли что-то опасное, эти экологически помешанные юнцы на все способны.

Будь он настоящим отцом, плюнул бы на это представление и помчался ее искать.

Хотя бы друзей поискать, но у Ксении не было никого, кому бы он мог позвонить и спросить, где она. Ни друзей, ни подруг.

Единственное место, где могли знать, где она, и наверняка знали – так называемый штаб «Гринписа» на Сёдермальме. Но там раз за разом брал трубку один и тот же парень с гётеборгским диалектом и вежливо повторял:

– Простите, но я уже говорил. Мне очень жаль, но я не имею права никому сообщать о планируемых или проходящих акциях.