Йоханнес Зиммель - Тайный заговор Каина

— Да, Ричи? — В ее голосе был испуг.

— Спасибо, Лилиан. Спасибо тебе, — сказал я и повесил трубку.

Приближалась полночь. Тяжелые занавеси в моем номере были плотно задернуты. Тускло поблескивали ночные светильники. Мы с братом сидели в удобных креслах, расстегнув воротнички рубашек, с бокалами в руках у круглого вращающегося кофейного столика на изящной ножке. Пепельница, пустые пачки из-под сигарет, несколько бутылок виски, содовая и ведерко со льдом — все находилось в полном беспорядке.

— Брат — всегда брат, — сказал Вернер, с трудом произнося слова. — Я понял это только сейчас. Я даже не могу ненавидеть тебя из-за того, что ты забираешь у меня Лилиан. Мы братья, верно? Странные братья, но все равно — братья. Даже женщина, которую мы оба любим, не встанет между нами, верно?

— Верно.

— Это причиняет боль, поверь мне. Чертовски трудно контролировать себя. Очень трудно. Теперь Лилиан — не для меня. Больше не для меня, Ричи. Чертовски подходящий случай, чтобы напиться, как в старые добрые времена…

Все было тщательно продумано. К десяти вечера мы покончили с ужином. Сейчас мы пили отменное виски у меня в номере. В этот вечер Вернер был щедр на угощения. Шесть бутылок превосходного шотландского виски — достаточная доза даже для более выносливых пьяниц, чем мы с Вернером.

— Позвоним Лилиан? — спросил я.

— Кому?!

— Лилиан. Ты не думаешь, что нам нужно позвонить ей?

— Она спит.

— Может быть, и нет. Я хотел бы сказать ей, что мы с тобой по-дружески выпиваем. Что ты простил нас обоих.

— Нет, не звони ей. Я уверен, она спит. Давай не будем беспокоить ее.

«Беспокоить ее, когда она упаковывает свои чемоданы», — подумал я, а вслух сказал:

— Все в порядке. Давай выпьем за нее! — Я лихо наполнил наши бокалы. Вскоре он должен будет подсыпать в мой бокал снотворное.

— За Лилиан!

— За Лилиан! — повторил Вернер.

— Ты говоришь, что уезжаешь. Куда ты собираешься? — спросил я.

— В Суэц. Побуду там некоторое время… Важная работа. — Он был уверен в себе.

Я вспомнил отличную дорогу от «Гелиополиса» через пустыню в Суэц.

«Если мне повезет, ты никуда уже не поедешь, дорогой братец», — подумал я.

Из предосторожности я навел справки и обнаружил, что Вернер уже оплатил свой счет в «Империале». Багаж был доставлен на главную железнодорожную станцию, чтобы создать впечатление отъезда поездом. Настоящий багаж, наверное, находится в багажнике «мерседеса». Если он готовит меня для наемного убийцы, то покинет отель перед самым его приходом. Брат, конечно же, позаботился о своем алиби.

— А как твой главный козырь — магнитофонные ленты? — спросил я. — Ты возьмешь их с собой?

— С собой? Я не сумасшедший.

— Хорошо. Но ты не можешь их оставить здесь, не так ли? — настаивал я.

— Почему нет, если они в надежном месте? Давай еще выпьем, сегодня очень важный день. Я собираюсь вручить им ленты сегодня ночью, а они отдадут мои документы.

— Здесь, в Каире?

— Здесь, в Каире, — ответил Вернер. — Перед тем, как я покину город. — Он казался довольно пьяным, в то время как я симулировал опьянение. Он, очевидно, думал, рассказывая мне все это, что уже ничем не рискует, ведь я буду мертв еще до начала этих событий. — Все организовано надлежащим образом. Я всегда методичен, всегда…

Я подумал, что лучше не требовать выдачи лент в этот момент. Я снова наполнил наши бокалы. Мы выпили виски, как это было в тот душный пасмурный день, когда Вернер предложил написать книгу для меня; как это было в Трювеле, когда он шантажировал меня рукописями своих книг. Я бросил пустую бутылку из-под виски в корзину для бумаг, открыл другую бутылку, затем поднялся и пошел в ванную, оставив дверь в соседнюю спальню открытой. Не включая света, я встал перед зеркалом, и спустил воду в сливном бачке. Мой брат быстро залез в карман, и я увидел в зеркале, как он вытащил коробочку, открыл ее и извлек три маленьких пакетика. Вернер высыпал порошок в бутылку, которую я только что открыл. Он поставил бутылку на стол, взял свой бокал и расслабился в кресле. Я возвратился в комнату и допил виски. Бокал моего брата был наполовину пуст.

— Долить? — спросил я.

— Я сначала покончу с этим, — ответил он.

— О’кей. — Я налил себе из бутылки. Я чувствовал, что Вернер смотрит на меня, пока прикуривает сигарету. Его руки, как ни странно, совсем не дрожали. Очень хладнокровный убийца. Я наклонился над столом, чтобы поставить бутылку и, симулируя опьянение, ударил ею о доверху заполненную пепельницу, содержимое которой высыпалось на брюки Вернера. Он громко выругался и поднялся, поставив свой бокал на круглый столик. Я извинился и поспешил в ванную за полотенцем. Вернувшись, я встал на колени перед Вернером, который пытался очистить запачканные брюки.

— Подожди, — сказал я, — холодная вода — превосходное средство… Натяни ткань… — инструктировал я его. Вернер наклонился вперед, послушно выполняя все мои указания. Я держал полотенце в правой руке и быстро стирал пепел с брюк брата. — Хорошо натягивай ткань… — говорил я отрывистым голосом. Вернер наклонился еще ниже.

Пока я правой рукой очищал пепел с брюк, моя левая рука лихорадочно нащупывала одну из ручек под столом. Столик был устроен так, что поворачивался вокруг своей оси. Я бесшумно повернул столик на сто восемьдесят градусов, продолжая давать Вернеру дальнейшие указания. Все получилось очень просто. Он, вероятно, ничего не заметил, ведь моя левая рука намного проворнее правой.

— Порядок, — удовлетворенно проговорил я и опустился в кресло.

После того как столик повернулся на сто восемьдесят градусов, уготованное мне виски со снотворным оказалось прямо перед Вернером, тогда как бокал брата оказался на месте моего. Количество напитка в бокалах было примерно одинаковым.

— Твое здоровье, — сказал я, поднимая бокал.

Мы выпили. С глубоким удовлетворением я наблюдал, как мой ни о чем не подозревающий братец отпил виски из ловко подмененного мной бокала. Я вспомнил отравленный чай Делакорте, предложенный мне на вилле, близ «Гелиополиса».

Рассыпал пепельницу я умело. Все было бы гораздо труднее, не владей я одинаково хорошо обеими руками. Уже через несколько минут речь моего брата стала невнятной и его глаза мгновенно потускнели. Самое время вызвать его на откровенность, ведь он уверен, что жить мне осталось недолго.

— Эти ленты… — начал я. — Твои друзья, наверное, прослушают их перед тем, как отдать документы?

— Естественно, они должны быть уверены, что я их не подведу… Я получу свои бумаги сегодня же ночью… По-моему, нам нужно выпить еще…

— За тебя, мой славный брат, — согласился я, поднимая бокал.

Я с удовольствием наблюдал, как Вернер поглощал напичканное снотворным виски. Вернер откровенно усмехался мне в ответ, вероятно, не сомневаясь, что это последняя ночь в моей жизни.