Питер Джеймс - Атомный ангел

– А что новенького в разведке? – спросил я.

Посплетничать Артур любил. Нет, никаких государственных тайн он не выдавал, однако никогда не отказывался перемыть косточки начальству.

– Слышал на днях прикол. Ты, наверное, читал в газетах, что министр внутренних дел попал на несколько дней в больницу? Ну, лег на какое-то обследование?

Я кивнул.

– Так вот, на самом деле он пострадал от. э-э. ранения в тыл, скажем так. Развлекался с каким-то своим приятелем, ну и чересчур увлекся! – Артур хихикнул. – Этот парень всех достал, так что, считай, получил по заслугам. Больше новостей нет, увы. С тех пор как ты у нас поднялся и вершишь судьбы мира, мне чертовски недостает информации!

Артур имел в виду мое предыдущее задание – сбор досье на сотрудников МИ-5. Этим, с перерывами на разовые поручения, я занимался почти пять лет – и за эти годы мы с Артуром обменялись бесчисленным множеством историй. Так и сложилась наша странная дружба – за мятными конфетами «Радость турка» и сплетнями, которые не должны выходить за пределы бетонных стен.

– Предыдущее задание, черт возьми, было намного проще, – проворчал я. – А нынешнее у меня уже вот где! Оно. даже не знаю, как сказать. тыкаемся туда-сюда, словно слепые котята, а толку ноль. Только кажется: есть, ухватились за ниточку, – как ниточка обрывается. Все равно, что разбивать ледник молотком: откалываешь один кусок, другой, третий, а леднику по фигу. Мы так и не знаем, что такое «Операция Ангел»: что-то чертовски серьезное, и назначено оно на четвертое января. А сегодня четырнадцатое декабря. Осталось три недели! Когда я поймал Макилайни, думал: вот, наконец-то! Дальше все просто: кладем под микроскоп паб «Колокольный звон» и ждем, когда там появится рыжий коротышка Мик. Устанавливаем за ним слежку, прослушиваем – и где-то между ним и Уэлли находим наш горшок золота. И что же? Каждый вечер, три недели, каждый чертов вечер я отправлялся в этот гребаный паб, напивался там до икоты, болтал с местными завсегдатаями, поджидая Мика, а потом, воняя «Гиннессом», возвращался домой и пытался убедить Дину, что напряженно работаю. Вдруг вчера вечером звонок из полиции: нашли Мика! Нашли в заброшенном долгострое с пулей в голове. Как и Макилайни два дня назад – тоже с пулей в голове, выпущенной из того же пистолета. Кто-то, черт побери, отлично навострился подчищать хвосты!

Артур кивнул:

– Знакомый почерк. Убирают нежелательных свидетелей прежде, чем до них доберемся мы. Я много раз такое видел.

– Похоже, в ближайшие три недели нам чертовски понадобится удача, – пробормотал я. Артур взглянул на меня с удивлением:

– Неужто? Ты, по-моему, не из тех, кто полагается на удачу. По крайней мере, репутация у тебя совсем другая. В разведке тебя прозвали Копателем – и не случайно: ты копаешь и просеиваешь, копаешь и просеиваешь, пока не наткнешься на что-то ценное. В нашем деле иначе и нельзя. Вспомни Первый Закон Файфшира: факты, факты, факты! Без фактов мы ничего не стоим. Даже «Вотан», не будь у него фактов, превратился бы в бессмысленную груду металла. А факты добываются вовсе не счастливым случаем – по крайней мере, по моему разумению, такое случается не часто. Иной раз люди говорят: «Мне просто повезло», но обычно я с ними не соглашаюсь. О гольфисте, забившем мяч в лунку с первой попытки, говорят: «Повезло ему!» Чушь собачья. Гольфист всю жизнь забивает мячи, учится, совершенствуется. Это его цель – забить мяч с первой попытки. Если сумел забить с первой попытки – это не значит «повезло»; это значит, что ты добился успеха. Хотел – старался – и смог.

– Похоже, мне потребуется чертова прорва мячей, – проворчал я.

Артур усмехнулся в ответ.

– Ладно, расскажи, что тебе удалось выжать из наших фактов?

– Хорошо, пойдем по порядку. – Джефкот взглянул на часы. – Только быстро – мне идти с докладом к министру внутренних дел. Он, видишь ли, через полтора года после вступления в должность вдруг обнаружил, что в его подчинении есть разведывательная служба, и теперь хочет знать о ней все. Срочно. Даже несмотря на боль в заднице.

– И что ты ему скажешь?

– Все, что готов сообщить ему Файфшир.

– А именно?

– Очень, очень немного, – усмехнулся Артур.

– Ладно. Что у нас с образцами голосов? Есть какой-нибудь прогресс?

Джефкот покачал головой:

– Хорошо бы ты вспомнил, где слышал этот голос. Гипноз пробовал?

– Пробовал. Результат отрицательный.

– А может, тебе показалось?

– Нет, я уверен, что где-то его слышал!

– Ладно. Мы с «Вотаном» уже искали темный «Капри», теперь таким же манером ищем твой голос. Ваши люди ведут разговоры с каждым человеком, работающим в атомной индустрии, и отсылают нам записи. Мы извлекаем из записей образцы голосов и закладываем их в «Вотан» в надежде, что какой-нибудь голос совпадет с записанным тобой. Однако в атомной промышленности работает более двухсот тысяч человек: опросить всех до четвертого января мы точно не успеем. И если таким способом найдем твоего человека на «Капри», нам очень повезет.

– Ты же говорил, что не веришь в везение!

Он ухмыльнулся.

– Скажем так: изредка верю в чудеса!

– А что с отпечатками пальцев Макилайни?

– С прошлой недели ничего нового. У него самого приводов нет, а вот у отца долгая история связей с ИРА. Еще в середине семидесятых его арестовывали в связи со взрывом в «Хилтоне», но отпустили – доказательств оказалось недостаточно.

– То есть здесь еще и ИРА замешана?

– Разумеется. На это намекает и тот голос, что ты никак не можешь вспомнить. Наши спецы проанализировали его и установили, что этот человек родился и вырос в Ирландии. Затем не менее двадцати лет прожил в Англии. Утратил ли он акцент естественным путем или специально избавился от него, определить невозможно.

– Может быть, выделить и проверить всех работников атомной индустрии с ирландскими корнями?

– Уже сделано. Присматриваем за ними и уделяем особое внимание образцам их голосов. Однако если этот человек скрывает свое ирландское происхождение, скорее всего, он сменил имя и документы, – и, не зная, кто он, отыскать его среди двухсот тысяч практически невозможно. Разумеется, быть может, он и есть Патрик Клири, о котором говорил Макилайни. Но доказать невозможно – и вряд ли это нам сильно помогло бы.

– Почему?

– Скорее всего, имя вымышленное. Мы проверили всех П. Клири во всех телефонных книгах на Британских островах, а также в списках закрытых номеров. Все варианты написания фамилии. Среди работников атомной индустрии выделили всех Патриков и проверили их отдельно. Ни одного намека на связи с ИРА. Всем им звонили, образцы их голосов сверены с твоей пленкой – результат отрицательный. Остается три возможности: либо у него нет телефона, либо он пользуется псевдонимом, либо этого человека просто не существует.