Блейк Пирс - Прежде чем он коснётся

«Вы следователи?» — спросила пожилая женщина.

«Да», — ответила Макензи и представила себя и Эллингтона обеим.

«Спасибо, что приехали, — сказала пожилая женщина. — Меня зовут Мэгги Рейнолдс. Я соседка Клео по комнате».

«Что подразумевает заступница и сиделка , — с кровати добавила Клео. — Ну, а ещё она просто очень классная соседка по комнате».

«Клео, вы не против ответить на несколько вопросов?»

«С удовольствием. Когда я узнала, что агенты ФБР расследуют убийства слепых, я сразу захотела с вами поговорить. Я хочу сказать… Сложно представить что-то более отвратительное, чем нападение на слепого человека. Вот же засранец».

«Простите, если мои вопросы покажутся вам странными, — сказала Макензи, — но мне никогда раньше не приходилось опрашивать незрячего человека. Если вы его не видели, что вы можете нам рассказать о нападавшем?»

«Это был мужчина. Я сужу по рукам. Ещё я почти уверена, что попала тростью ему по лицу. Если я права, то он примерно метр восемьдесят ростом. Он не показался мне очень сильным, но у него хороший удар».

«Он вам что-нибудь говорил?» — спросил Эллингтон.

«Нет. Он произнёс только одно слово « чёрт» . Это произошло, кода он увидел приближающуюся машину».

«Кстати, — сказала Мэгги, — я разговаривала с полицией. Мужчина, который остановился, чтобы помочь Клео, никого не видел».

«Да, он действовал быстро, — сказала Клео. — Это нельзя не отметить».

«Как давно вы ходите по той улице?» — спросила Макензи.

«Прохожу там время от времени уже почти год. Мне нужно пройти совсем немного: от автобусной остановки до квартиры, примерно три с половиной квартала».

«И раньше по пути с вами ничего не случалось?» — спросил Эллингтон.

«Никогда. Я даже слова дурного не слышала от людей. Обычно мне предлагают помощь… Это, конечно, мило, но после сотого раза немного раздражает».

Макензи была разочарована. Понимая, что из-за отсутствия зрения её свидетельница не могла ничего рассмотреть, ей казалось, что и она сама бродит в темноте. Как ей задавать прямые вопросы, которые подразумевают полезные ответы?

«Откуда вы шли, когда это случилось?» — спросила Макензи.

«Из местного колледжа. Я посещаю компьютерные курсы для слепых».

«Она всё время учится, — добавила Мэгги. — Закончится всё тем, что у неё будет минимум пять степеней и куча знаний, которым она не сможет найти применение».

«За последний год вам не встречался кто-либо, чьё поведение вас настораживало? — спросила Макензи. — Может, в автобусе или на учёбе?»

«Не думаю, — сказала Клео. — Часто встречаются добросердечные люди, которым уж очень меня жаль».

«И часто это происходит?»

«Да. В основном это незнакомцы, которые думают, что я слепа от рождения».

«А это не так?» — спросила Макензи.

«Нет. Когда мне было шесть, мне поставили болезнь Штаргардта. Я до сих пор не знаю, может, её слишком поздно обнаружили, или моя мать слишком долго не отводила меня к врачу. Она не была лучшей матерью на свете. Когда я заболела, она как раз вышла замуж в третий раз. Вскоре после этого у меня начались проблемы со зрением, и к восьми годам я совершенно ослепла. Она наконец решила отвести меня к врачу где-то в этот промежуток времени, но было уже слишком поздно… и слишком дорого меня лечить».

«Она потеряла зрение ребёнком , — подумала Макензи. — Чарльз Кинг потерял его в результате несчастного случая на работе. Даже не представляю, как они живут, понимая, что упускают».

«Вы когда-нибудь думали о том, чтобы перебраться в приют для слепых?» — спросил Эллингтон.

«Ни за что. Это место не для меня. Я с детства знаю Мэгги. Когда я ослепла, она была моим учителем в школе».

«Я была всего лишь помощником учителя», — поправила Мэгги.

«Мы вместе через многое прошли. Пока она рядом, мне не нужен приют».

«А вы, Мэгги? — спросила Макензи. — Поведение никого из знакомых Клео в последнее время не казалось вам странным или настораживающим?»

«Ничего не приходит на ум. Хотя я знаю далеко не всех, с кем она общается в колледже».

«Вы поддерживаете связь с матерью или её бывшими мужьями и ухажёрами?» — предположил Эллингтон.

Клео фыркнула: «Нет. Совсем с ними не общаюсь».

«Клео, скажите мне, вы когда-нибудь ходили в библиотеку для слепых в Ричмонде?»

«Нет. Я предпочитаю аудиокниги. Хотя я о ней слышала ».

«Вы когда-нибудь связывались с агентством, где можно взять собаку-поводыря?»

«Мы с Мэгги это обсуждали, как возможность найти ещё одного верного друга, — ответила Клео, — но нет… Пока я к ним не обращалась».

«Понятно», — сказала Макензи, мысленно коря себя за то, что так торопилась уехать из Ричмонда в Линчбург. Она получала лишь отрицательные ответы. Хотелось бы услышать хоть одно «да» , которое дало бы ей хоть какую-то информацию. Чёрт… даже «возможно» сейчас вселило бы в неё надежду.

«Я хочу задать ещё один… Вы больше ничего не можете вспомнить о нападавшем?»

«Нет. Единственное, что я запомнила, это то, что, когда я ударила его по лицу, он вскрикнул, как девчонка», — Клео слегка улыбнулась своим словам, но потом неприятно поёжилась. Макензи решила, что от улыбки заныл синяк на щеке.

«Я дам Мэгги свою визитку, — сказала Макензи. — Если вы вдруг вспомните что-нибудь полезное, прошу, сразу же мне позвоните в любое время дня и ночи».

Макензи передала Мэгги визитку, и они с Эллингтоном вышли из палаты. Когда они направились к лифтам, Макензи достала телефон и открыла браузер.

«Что ищешь?» — спросил Эллингтон.

«Ищу, что может привести к слепоте, — ответила она. — Раньше я никогда не задумывалась о медицинской стороне вопроса. Возможно, я найду что-нибудь, что выведет нас на убийцу».

«Типа болезни Штаргардта, как у Клео?»

«Вроде того. Стоит попробовать. Всё равно сейчас у нас нет никаких зацепок. Возможно, стоит также попросить Харрисона найти пару врачей-экспертов, которые могли бы ответить на наши вопросы».

Они вошли в лифт в конце коридора, и когда двери закрылись, Эллингтон приобнял Макензи за талию. Это был милый жест, который много для неё значил. Он значил, что Эллингтон достаточно хорошо знал Макензи, чтобы понимать, что она расстроена и нуждается в поддержке — поддержке ненавязчивой и почти естественной, а не надоедливой и удушающей, которую может проявлять приставучий бойфренд в тех случаях, когда не может ничего исправить.

«Он хочет, чтобы мы жили вместе» , — вдруг подумала Макензи.

Эта мысль её пугала. Предложение было неожиданным, и, если говорить откровенно, довольно приятным.

«Тогда чего я боюсь?»

Хороший вопрос… но с ответом на него придётся подождать. Лифт остановился, и они направились назад к парковке. В удушающей вечерней жаре глаза Макензи были прикованы к экрану телефона.