Аркан Карив - Операция 'Кеннеди'

Хонг посмотрел на меня оценивающе, потом помедлил и произнес тихо:

— Двое наших людей погибли вчера вечером при попытке проникнуть в поместье на Длинном острове.

— А что они, извиняюсь, там забыли? — спросил я после приличествующей случаю паузы. — Если я вас вчера правильно понял, поместье хорошо охраняется. И мне не придется туда прорываться...

— Конечно, нет, — быстро сказал Хонг, — ваша встреча произойдет в общественном месте. Но нам независимо от вашей миссии нужно установить слежку за поместьем. Таково требование мистера Би. Эти люди должны были установить на окнах и дверях главного здания прослушивающие устройства. Но им не удалось добраться даже до центрального корпуса... Последний раз они выходили на радиосвязь, находясь в нескольких метрах от ворот усадьбы.

Меня посетила неприятная мысль. Зачем Хонг рассказывает мне об этом? Ведь через несколько часов я могу попасть в руки тех самых людей, которые минувшей ночью ликвидировали двух его товарищей. Они, конечно же, станут меня допрашивать. И я смогу рассказать им, что вчера ночью друзья некоего Хонга By, разъезжающего на "воксхолле" стального цвета, пытались установить в поместье прослушивающие устройства по заданию господина Би из Тель-Авива... Что-то здесь явно не так. И я даже, кажется, понимаю, что именно. На самом деле покойным диверсантам удалось сделать то, что они замышляли. Установили прослушивающие устройства, скажем, на крыше или в подвале. Заложили взрывчатку. Отравили продукты на кухне. Распрограммировали АТС местной связи. Неважно. Если я попадусь в руки охране моего неизвестного подопечного, то под пытками выдам им заведомую дезу. Хитро придумано, господин Хонг By! Я кисло усмехнулся.

— Вы мне не доверяете? — вдруг быстро спросил он, пристально глядя мне в глаза из-под полупрозрачных стекол своих "хамелеонов". И я сразу понял, зачем он об этом спрашивает. Видимо, события вчерашней ночи серьезно встревожили моего спутника, и он был бы рад теперь доложить в Тель-Авив, что я отказался исполнять задание. Господин Хонг боится... Что ж, если история с двумя его погибшими людьми не выдумка, то он имеет все основания для этих опасений. Но я пойду до конца. Не могу же я уехать из Гонконга, так и не узнав, что за человек боится и ищет встречи со мной? Я не испугаюсь. И господину Хонгу придется доставить меня к половине одиннадцатого на Длинный остров.

— Я доверяю вам, By, — сказал я, насколько мог, тепло и сердечно, — все будет о'кей. К вечеру мы будем снова в Гонконге... Или где мы, по вашим планам, должны оказаться к вечеру?..

— В Токио или в Москве, — сказал Хонг.

— Тоже неплохо. Идемте, катер ждет. Мы спустились по широкой мраморной лестнице, не дожидаясь прибытия имперского лифта. Вышли на набережную, знакомую мне по ночным гуляньям и утренним пробежкам, направляясь под палящими лучами тропического декабрьского солнца к терминалу "Стар", откуда вчера я начал свое путешествие на ночной остров Гонконг. Правда, вчера я пересекал залив на пароме вместе с сотней других пассажиров, а теперь в моем распоряжении будет собственный катер. Жаль, конечно, что не парусная джонка, изображение которой служит в колонии эмблемой решительно всего, на чем ни красуется корона Ее Величества. Но пусть будет катер. Он все-таки с мотором и может делать пятьдесят узлов, как сообщил мне Хонг по дороге. Я подумал, что быстроходность нам может пригодиться, если верить только что услышанной истории о погибших диверсантах. О том, что снаряд Ар-Пи-Джи, выпущенный с берега, движется со скоростью выше 50 узлов, я в тот момент почему-то не подумал.

Катер оказался внушительных размеров судном с экипажем из трех немногословных молодых китайцев, похожих друг на друга, как однояйцевые близнецы. Хонг отдал им несколько распоряжений, и двое скрылись в трюме, а третий начал отвязывать канат от береговых шконцев. Управился он с этим молниеносно — я даже не успел заметить, как он распустил главный узел, а катер уже отошел, пеня лазурную воду, от причала. Наш путь лежал на юго-запад, мимо берегов острова Гонконг, мимо Ламмы, в сторону Лантау. Длинный остров — Чунг Чау, как он называется на кантонском диалекте, на самом деле не такой уж длинный, если учесть, что общая его протяженность не достигает двух с половиной километров. Он расположен в полутора часах плавания от пристаней Каулуна, если по совету, вычитанному мной в брошюре туристической ассоциации, преодолевать это расстояние на трехпалубном городском пароме. Но наш катер, как сообщил Хонг, доберется туда за сорок минут. Мне, объяснил он, предстоит сойти с катера на старинной заброшенной верфи, к северо-востоку от залива Тун Ван, где причаливает паром. Оттуда мой путь лежит к даосскому храму Пак Тай, выстроенному здесь отшельниками в конце восемнадцатого столетия в честь Императора Темных Небес.

— При храме, — объяснил мне Хонг, — есть вегетарианская столовая. Не Бог весть какая кухня, да и народу не слишком много в это время года: фестиваль на острове начнется только весной. Но ваш человек бывает там каждый день около полудня. Он пьет чай с цветами пизанга, ест плоды личи и кантонские вафли и общается с монахами. Одним из которых сегодня станете вы.

— Мне придется переодеться в даоса? — удивился я неожиданному повороту сюжета.

— Разумеется, — сказал господин Хонг, — вам же не хочется, чтобы охрана вас вычислила раньше времени? Вы наденете монашеский халат, зайдете в храм Императора Темных Небес, подожжете у внутреннего алтаря пару палочек с благовониями, помедитируете минут пятнадцать над умной книжкой, а потом пойдете в столовую — она находится во дворе, позади храма, и займете там столик в углу, под деревянной галереей.

— А где я возьму даосский халат и умную книжку?

Усмехнувшись, господин Хонг протянул мне пластиковый пакет, в котором я нашел легкий шелковый халат темно-коричневого цвета с белым плетеным льняным поясом и тонкую брошюрку, принадлежащую, как не трудно было догадаться заранее, перу Лао Цзы. Я раскрыл ее наугад на пятидесятой главе: