Брэд Тор - Тайная власть

Там же, в задней части фургона, находился большой металлический инструментальный ящик на тележке с колесиками. Он подошел, постучал ключом по крышке, зная, что там внутри притаилась «мышка».

Постучал еще раз, потом еще, наслаждаясь исходящими из ящика флюидами страха. Чувствуя во всем теле дрожь, сильно встряхнул ящик, затем стукнул по нему кулаком рядом с вентиляционным отверстием и прижал ухо к стенке, прислушиваясь. Ну что, мышка, притихла? Боишься льва? Правильно, так и положено.

Он посидел на корточках минут пять, не двигаясь. Затем неожиданно вскочил и с остервенением пнул ящик. Ему нравилось мучить своих узников. В эти моменты он ощущал себя могущественным властелином, настоящим львом.

Однако пора было подумать о деле. Он посмотрел на часы и быстро перебрал в уме этапы предстоящей процедуры. Работа предстояла большая, и убийца предвкушал ее с удовольствием.

Он потянулся за рюкзаком, достал оттуда термос и свертки с ужином, положил на развернутую газету. Фонарик выключил за ненадобностью. Он привык есть в темноте. И вообще делать много чего другого. Темнота была его стихией.

Дедушка тоже приходил к нему в темноте. Огромный мрачный старик со скрюченными пальцами, которые внушали ему ужас. А он этими пальцами трогал его везде. Там, на полке напротив кровати, стояла небольшая фигурка льва. Царь зверей сидел и молча наблюдал за происходящим. Как он умолял его взглядом броситься, впиться зубами в горло этого монстра, умолял ночь за ночью, но животное ни разу даже не шелохнулось.

А потом досада сменилась восхищением. Он любовался сдержанностью льва и отсутствием интереса ко всему, что не касалось его самого. Он многому у него научился. И когда убил в первый раз, лев был при нем. Ему хотелось, чтобы царь зверей насладился этим моментом вместе с ним. Хотелось, чтобы лев увидел, что он теперь тоже никого не боится и умеет внушить страх другим.

Сейчас, сидя в фургоне, убийца как будто растворился в темноте, вдыхая исходящий из ящика свежий аромат страха. Сегодня свершится то, что должно свершиться. И остановить льва никто и ничто не сможет.

Лора Кордеро выбрала небольшой итальянский ресторан в северной части Бостона, недалеко от особняка Пола Ревира и Старой Северной церкви. Чистые узкие улицы, опрятные дома в европейском стиле – все это бы порадовало Гарвуда, но в другое время, не сейчас. И она, нарядившаяся к ужину в свое лучшее платье, была чудо как хороша. Однако грустные мысли его не оставляли.

Лора дождалась, когда отойдет официант, и сообщила, что отпечатками, снятыми с браслета Бриттани Дойл, занимается ФБР.

Гарвуд не удивился:

– Пусть занимаются, все равно ничего не найдут.

– Я с вами согласна. – Она улыбнулась. – Кстати, какое качество вы считаете самым важным для детектива, занимающегося расследованием убийств?

– Внимание к деталям? – предположил он.

– Терпение. Так что этого самого нам с вами и нужно набраться. – Она пригубила вина. – Чем вы занимались до поступления в свое агентство?

– Работал в охранной структуре.

– А почему ушли?

– Не по душе мне было сидеть и ждать, когда что-то случится.

– Да, но сейчас мы с вами тоже сидим и ждем, когда убийца прикончит очередного заложника.

– Это другое дело, хотя вы, конечно, правы. Очень противное состояние.

Кордеро подняла бокал:

– Давайте выпьем за мощный прорыв в деле.

Чокаясь, Гарвуд усмехнулся:

– Я согласен и на не очень мощный.

– Терпение – признак мудрости.

– Это сказал кто-то из великих, верно?

– Да, – Лора Кордеро кивнула, – Августин Блаженный.

Гарвуд снова усмехнулся.

– Что?

– Очень давно у меня был начальник, любивший цитировать Августина Блаженного. Его любимым изречением было: «Не превозноси человека, который делает то, что ему положено, и ничего больше».

– Да, мудрые слова.

Они помолчали.

– Почему вы меня пригласили на ужин? – спросил он.

– Надеялась напоить.

Гарвуд рассмеялся:

– И что потом?

– Потом выведать все секреты, какие вы так тщательно прячете.

Он вздохнул, притворяясь, что почувствовал облегчение:

– Ну, это еще ничего. А я на секунду испугался, что вы собрались соблазнить меня.

– Думаю, вы не из таких.

– А вы?

– Тем более.

Помолчав, он возразил:

– А насчет меня вы ошибаетесь. Я невероятно доверчив. Как ребенок.

Лора Кордеро покачала головой:

– Ладно, хватит выдумывать. Лучше расскажите о своих привязанностях. Есть ли у вас что-нибудь, кроме работы?

– Конечно. – Он достал телефон, пролистал фотографии. – Вот, смотрите.

– Какая милая лошадка, – восхитилась Лора. – Что за порода?

Он рассмеялся.

– Это не лошадка, а собака.

– Собака?

– Да. Русская овчарка.

– Как вы сказали? – Она попыталась повторить название, но у нее плохо получилось.

– Русская овчарка, – произнес Гарвуд. – Или кавказская. В России такие находятся на воинской службе. Их там очень ценят.

– Да, солидное животное. Как его зовут?

– Это не он, а она. И зовут ее Пуля.

– Ничего себе имя!

– Я назвал ее в честь моего друга, у которого прозвище было Билл-Пуля.

– Было?

– Да, он погиб во время контртеррористической операции.

– Извините.

– Ничего.

– И где она находится в ваше отсутствие?

– У моей старой подруги.

– Ну, тогда вы действительно не такой суровый, каким кажетесь. Поддерживать добрые отношения с бывшей подругой, на это способен далеко не каждый мужчина.

– У вас есть фотография сына? – спросил он.

– Есть. – Она тоже достала телефон.

Мальчика снимали на пляже в солнечный день. Он улыбался.

– Симпатичный ребенок, – сказал Гарвуд. – И очень похож на вас.

Она улыбнулась:

– Вообще-то он больше похож на отца.

– Как он умер?

Лора помолчала, убирая телефон:

– Утонул. В том самом месте, где сделана эта фотография. Мы любили проводить там время с друзьями. Он утонул буквально на глазах у всех. Только что он был, а в следующий момент исчез под водой, и все.

– Я понимаю, вам тяжело об этом вспоминать.

– Теперь уже не так тяжело. Привыкла.

– А что ваш напарник? Мне кажется, он к вам неравнодушен.

Она пожала плечами:

– Возможно. Но открою вам секрет. Он родом из Южного Бостона и сильно по этому поводу комплексует. Пошел служить в армию, а после в тот район не вернулся. Стал копом.

– Вы знаете, мой отец погиб так же, как ваш муж.

– Тоже утонул?

– Да. Я только что окончил школу.

– Жаль это слышать. Но вы все же выросли при нем. Это кое-что значит.

– Мой отец был очень достойный человек. К сожалению, в юности я этого не понимал.

Она кивнула:

– Да, в юности мы много чего не понимали.

Гарвуд улыбнулся и поднял руку, подзывая официанта.