Алефтина Маматова - Власть розового бриллианта

Кузин монолог прервал чей-то отчаянный детский крик, перешедший в скулеж:

– А-а-а-а… У-у-у-у…

Благо, бежать далеко не пришлось. В середине пруда, среди тины и кувшинок стоял кудрявый мальчишка, удивительно похожий на того, что смотрел со стены бывшего храма.

– А-а-а-а… У-у-у-у…

В лучах заходящего солнца на груди мальчика блеснул золотой якорек.

– Светик! – охнул Кузя, немедленно прыгая в воду.

Вытащив перепуганного и продрогшего мальчишку на берег, новоиспеченный спасатель разворчался:

– Тебя же ищут везде целые сутки! Не маленький, должен понимать, что отец волнуется! Да как ты в пруд-то попал? Когда? Тебя ж не было…

Мальчик только застучал зубами от озноба, жалостливо посматривая на Кузю снизу-вверх.

– Вот простынешь, от уколов не отвертишься! – продолжил Кузя наставления. – Что с тобой делать, горе луковое?

Светик на «горе луковое» ничуть не обиделся, а скорее успокоился, благодарно прижавшись к Кузе мокрым кутенком.

– Тебе в больницу вернуться придется! – шепнул Кузя мальчику на ухо.

Светик испуганно обмер, хлопая длинными ресницами.

– А что делать? Я тебя с собой взять никак не могу! Ты ж… это… личность непростая! От тебя, может, это… мир зависит! Понимаешь?

Светик неловко заворочался и рукой показал на середину пруда.

– Купаться? Нет уж, увольте!

Мальчик нетерпеливо заерзал и повторил жест.

– Там у тебя что-то ценное, что ли? – заворчал Кузя.

Светик тихо вздохнул.

– Эх, придется все-таки лезть в воду! Ну, держись, если какая-нибудь ерунда!

Ребенок скукожился, будто его хлестко ударили, и Кузя сдался:

– Ладно, сиди тут, никуда не уходи.

Он закатал мокрые брючины (хотя надобности в этом никакой не было) и побрел на середину пруда. Нагнувшись, он осторожно пошарил по дну рукой. Попадалась, и правда, ерунда, вроде пивных крышек, гальки и железяк разного калибра, а потом что-то острое ткнулось в ладонь.

– Ой! Блин…

Кузя дернул рукой и вытащил находку. Это был кораблик, тот самый, со сломанным рулевым колесом.

– Знакомая вещица…

Светик увидел игрушку и улыбнулся.

– Значит, я не ошибся.

Кузя вложил кораблик в руку мальчика. Под парусом что-то блеснуло.

– Наверно, стеклышко попало! Надо убрать, а то наколешься!

Он потряс игрушку и к ногам вывалился прозрачный осколок с закругленными краями бледно-розового цвета. Кузя покрутил его на свету:

– Ух, блестящий какой! Красивый… Даже выбрасывать жалко!

Он вложил находку обратно в углубление под парусом:

– Пусть остается. Ладно? На память…

Светик благодарно прижался телом к Кузе.

– Теперь, пора топать домой! Только вот куда тебя – в больницу, или… Нет, лучше всего рассказать деду. Все-таки он с премьер-министром… на короткой ноге…

Не усели они подняться и до середины переулка «Гусиные тропки», как дорогу преградила женщина. Кузе показалось, что он ее уже где-то видел. Во всяком случае, ее свободолюбивые кудряшки.

– Подождите! – крикнула она, раскинув широко руки.

– В чем дело? – забеспокоился Кузя.

– Я объясню. Только дайте сказать.

Женщина явно разволновалась. Она обратилась к Кузе:

– Мальчик, послушай, это мой сын… Его зовут Светик. Я его узнала!

– Каким образом? – спросил с сарказмом Кузя, прижимая Светика к себе поближе.

– Потому что я – его мама!

Она упала на колени перед Светиком и зарыдала, сотрясаясь плечами. Кузе стало неудобно.

– Не плачьте! Давайте разбираться! Не могу же я первой встречной поверить!

– Да! – вытерла она послушно слезы. – Ты ничего не решишь… Сегодня день удивительный. Супруг пришел домой и сказал, что встретил мальчика у стены…

– Ваш муж Сергей? Так это он про меня сказал, он Светика не видел!

Женщина пропустила реплику Кузи мимо ушей и продолжила:

– Меня как на крыльях понесло! Я подумала, Божья Матерь сына обрела, и мне повезет.

Кузя решил подстраховаться. Мало ли женщин ищут детей!

– Светик… у него отец есть. Премьер-министр, между прочим.

– Откуда ты это знаешь? – вздрогнула болезненно женщина.

– Долго рассказывать…

– Ко мне в дом приходили… некие люди, вопросы задавали, и я догадалась, что со Светиком беда случилась.

Кузя сорвался:

– Чего же Вы его с отцом оставили? У него работа ответственная, да еще в стране беспорядки… Вы телевизор смотрите?

Кузя хотел еще добавить, что ко всему прочему премьер-министр бриллиант редкий посеял, но вовремя прикусил язык. Вряд ли женщине эта информация была бы интересна.

– Так получилось… Не вини меня, мальчик. Взрослые часто совершают ошибки. Разреши мне ее исправить!

– Я не имею права! Светика нужно вернуть отцу, а там сами разбирайтесь!

– Не говори никому… прошу… Мне никогда Светика не отдадут, а он без меня пропадет! И я – тоже…

– Я должен солгать?

– Ради Светика… Он мне дороже всего на свете!

Ее лицо болезненно перекосилось.

– Даже дороже розового бриллианта? – вырвалось некстати у Кузи.

Женщина вытянулась в струну.

– С розой внутри?

– Так это Вы его… выкрали? Ух, черт…

– Это свадебный подарок. Премьер-министр подарил мне его в день бракосочетания, как символ нашей любви.

– А потом что же?

– Я его оставила. Нет любви, нет семьи… Зачем тогда бриллиант?

– Дело в том, что он утерян, – выговорил еле-еле Кузя. – Премьер-министр пообещал его отдать взамен мира в стране.

– Какая наивность… Мой бывший супруг потерял больше, чем бриллиант или государство, – сказала удрученно женщина, обнимая за хрупкие плечи Светика. – А я нашла! Так что, оставишь мне сына? Ты не переживай, я теперь другая, и ребятни в доме полно. Они моего мальчика полюбят, как родного!

Кузино сердце дрогнуло.

– Ладно, пусть так и будет! – махнул он рукой.

– Никогда о твоей милости не забуду! – воскликнула женщина.

Она повела Светика за собой, а тот не сопротивлялся, будто всю жизнь вот так и ходил, с мамой.

***

Кузя вернулся домой поздно вечером опустошенный, смурной и голодный. Дед встретил его на пороге:

– Где ты шляешься весь день? Не евши, брюки где-то замочил…

Кузя в спор вступать не стал. За весь день он серьезно вымотался. Дед что-то говорил, а его слова тонули в воздухе, не доходя до ушей внука. Кузя очнулся в кровати. Рядом сидел встревоженный Иван Ксенофонтьевич:

– Не приболел ли, золотце мое?

– Чего ты, дед? Просто день такой…

– Это какой же?

На Кузю накатила новая волна усталости:

– Да так… Мне тебе кое-что рассказать надо…

– Натворил чего?

– Не знаю, – выдохнул тяжело мальчик, так что веснушки на лице потускнели. – А ты какое отношение к премьер-министру имеешь?

– То тебе знать не надо, – уклонился старик от прямого ответа. – Дорасти еще.