Олег Маркеев - Летальный исход

Он ждал, когда улыбка на губах Морти не застынет.

— Так, нет же. Ничего подобного ты не открыл. За что тебе вколачивать кляп в глотку и закатывать в асфальт?

Он тяжко вздохнул, изобразив оскорбленное самолюбие.

— Какой я инквизитор… Скорее уж спасатель из «911».

— Будет спасать их от меня? — Мори кивнул на дверь.

Миллер покачал головой.

— Нет, сынок. Тебя — от них.

Морти вскинул на него удивленный взгляд.

— Они не успокоятся, пока не уничтожат тебя, сынок. И ты знаешь, за что. Нельзя доказывать ученым, что они полные бездари и дураки. Нельзя, сынок. Понимаю, что нужно. Но… — Миллер комично развел руками. — Нельзя. Небезопасно. Вернее, смертельно опасно.

Морти никак не отреагировал, и Миллер решил сделать паузу, старательно вытирая лицо и лысину.

— Кофе хочешь?

Морти отрицательно покачал головой

— Сэр, у нашего ректора Робинсона самый отвратительный кофе на Западном побережье. Это известно всем, кроме него самого.

— Ха… Может, воды?

— Спасибо. И вам не советую. Судя по мешкам под глазами, ваши почки и так работают с перегрузкой. Не успели акклиматизироваться. Учтите, Калифорния — не для всех.

Миллер отмахнулся влажным платком. Про себя отметил, что на сочувствии Морти и попался. Тоненькая брешь в скорлупе его защиты проделана, остальное — дело техники.

— Твоя ошибка в том, что ты все свалил в одну кучу, — тоном доброго и все прощающего дядюшки произнес он. — Смешал антропологию с микробиологией, акустику с органическим синтезом, полевые взаимодействия с высшей нервной деятельностью и сверху все залил логикой. В результате каждый член научного совета понял только свое, а в сумме никто не понял ничего. Выставил их полными невеждами, вот они на тебя и окрысились. Ты этого добивался?

— Нет.

Миллер засопел, сделав вид, что оценил шутку. Не меняя выражения, спросил:

— Ты утверждаешь, что в заговорах навахо содержатся наборы звуковых частот, способные подавить процесс размножения раковых клеток?

— Да.

Морти отвечал, будто был подключен к «детектору лжи»: односложно, без паузы на размышление, полностью сосредоточившись на контроле своих реакций. Чего и добивался Миллер.

— Ты может подтвердить это экспериментальным данными?

Это был ключевой вопрос. Научный совет с подачи Миллера пытался вытянуть из Морти хоть какие-нибудь данные, но он всякий раз уклонялся в теоретические рассуждения. Как выяснилось, опыты, которые он целый год проводил в лаборатории университета, прямого отношения к докладу не имели.

Миллер, хоть и был далек от науки, в слова не верил, только в доказательства. И он их начал собирать, как только редактор «Сайнтифик ресерч» проинформировал его о статье никому не известного микробиолога, способной стать настоящей «бомбой». В университет был отряжена специальная команда агентов. Отработав всего неделю, они получили данные, что Морти эксперименты проводил, причем, успешно. Они даже исхитрились добыть фотокопии рабочей тетради Морти, которую он хранил подальше от любопытных глаз коллег и конкурентов в своем гараже. Но Морти шифровал свои записи такой тарабарщиной, словно сам был из команды «Говорящих с ветром»*.

* — специальное подразделение армейских связистов, укомплектованное индейцами-навахо. В годы Второй мировой войны американская армия вместо математически разработанных шифров решило использовать в радиообмене на Тихоокеанском театре военных действий связистов-навахо, язык племени которых практически не поддается пониманию чужестранцу, а фонетика кажется набором бессистемных звуков. Несмотря на все усилия, службе дешифровки Японии так и не удалось взломать «код навахо», что обеспечило скрытность радиообмена американской армии и спало жизни тысячи солдат. По окончанию войны связисты-навахо были награждены высшими наградами США.

Пришлось прибегнуть к помощи экспертов-психологов. Все три эксперта, к которым обратился за негласной консультацией Миллер, в один голос утверждали, что у Морти должно было получиться. Лично у него — да.

Именно за тем, чтобы самому удостовериться в способности Морти сотворить чудо, Миллер и прилетел, бросив все дела в Вашингтоне. Десяти минут нахождения в непосредственной близости хватило, чтобы убедиться — Морти действительно из проклятого племени магов и колдунов, которым доступно невозможное. Не зря шаманы навахо признали в нем своего.

Морти не ответил по инерции ни «нет» ни «да». Просто пожал плечами, всем видом показав, что теперь не видит смысла.

На этот вариант ответа у Миллера был заготовлен ответный ход.

— Ректор Робинсон уж чересчур взъелся на тебя, парень. Он не просто дает тебе пинка под зад. Он хочет, чтобы, улетев как можно дальше от его владений, ты, упав, размозжил себе голову. — Миллер поморщился, как от зубной боли. — Плохо дело, сынок. Два года псу под хвост, но ты это переживешь. Еще молодой. Найти новое место будет сложно.

Морти придал подбородок к груди. Взгляд исподлобья был тяжелым, как у тяжеловеса на ринге.

— Как я понял, профессор Карлсберг из Массачусетса аннулирует свое приглашение без объяснения причин?

Миллер кивнул.

— Положительный отзыв на твою публикацию его ни к чему не обязывает, согласись, сынок. Насколько я знаю Тони Карлсберга, он не станет встревать в скандал. Предпочтет переждать.

— И на симпозиуме в Далласе можно ставить крест?

— Они еще не прислали уведомление с отказом? Жди, на днях получишь.

Миллер потеребил платок, вздохнув, сунул его в карман.

— Хуже всего, что Робинсон спросил у меня, как фонд Раскина посмотрит на то, что он пошлет нам отзыв об использовании нашего гранта не по назначению.

Это был нокаутирующий удар. Финансовое состояние Морти он знал лучше него самого.

Миллер выдавил улыбочку. Морти явно поплыл от удара.

— Так вы еще и член совета Фонда Раскина?

— Я там не шишка, сынок. Так я Робинсону и ответил.

— И, тем не менее, на заседании совета прислушаются к вашему мнению, как изучившему вопрос на месте, так?

— Возможно, — уклончиво ответил Миллер.

Он, кряхтя, встал. Прошел к окну. Пальцем раздвинул решетку жалюзи.

Тянул паузу. Паузу Морти выдержал на «отлично». Ни скрипнул креслом, ни вздохнул.

— Вряд ли фонд потребует назад деньги. Слишком хлопотная процедура. Но положение не из приятных, — сказал он, не оглядываясь. — У Робинсона кто-то есть в совете, это очевидно. Может и продавит решение тебе на зло. Никаких гарантий дать не могу. Слишком уж он на тебя взъелся.

«Вот теперь все, парень. Ты приперт к стенке. Ни имени, ни денег, ни будущего. Что будешь делать?»

— Что будешь делать? — спросил он вслух.

Повернулся. Морти ждал. Как ждет зверь, загнанный на край каньона.