Линда Ховард - Незнакомка в зеркале

Возможно. Ни один из них никогда уже не будет в полной безопасности.

– Не возражаешь выслушать несколько советов от старика? – спросил Эл, резковато, но гораздо спокойнее, чем в начале встречи.

– Не обещаю, что приму, но выслушать не возражаю. Валяй.

– Найди новую работу.

– Работу? – удивился Ксавье, вот уж чего он никак не ожидал услышать.

– Используй свои профессиональные навыки.

Позже, после ухода Эла, они вместе с Лиззи прокрутят запись. Сейчас она слушает и прикрывает ему спину. Вероятно, хохочет до слез. Нет, посмеется потом. Сейчас она целится в затылок Форджа.

– Исчезни, – тихо посоветовал Эл. – Смени себе имя, смени ей имя, поселитесь на Бора-Бора, в Париже или гребаной Омахе, неважно. Открой пекарню или хозяйственный магазин, или черт знает что еще. Автошколу, на худой конец, – улыбнулся он. – Ну, может, не автошколу. Обоснуйтесь в хорошем месте, слепите парочку-другую детишек. Живите как все нормальные люди.

– Совет от человека, который был женат… сколько раз?

– Все могло бы получиться со второй бывшей женой, если бы я вовремя поселился в Омахе и открыл книжный магазин или пекарню, – пожал плечами Эл, потом пристально взглянул на Ксавье потемневшими глазами. – Убирайся. Это мой последний совет. Просто оставь всё позади. Живи своей жизнью.

Мысленно пожелав себе того же, Эл Фордж встал и пошел прочь, не оглядываясь.

Почти год спустя

Безжалостно палило обжигающее техасское солнце. Лиззи стояла на стрельбище их с Ксавье фирмы по подготовке специалистов по безопасности и целилась в мишень из большого «глока», в наушниках, которые ненавидела, потому что они усиливали и без того невыносимую жару, и методично нажимала на курок, пока обойма не опустела. Потом перезарядила пистолет и снова принялась стрелять.

И вдруг сердце забилось тяжело и медленно.

Высохший пейзаж словно дымкой заволокло, в голове начали всплывать иные картины.

За прошедший год Лиззи по крохам и кусочкам восстанавливала прошлое, но никогда ключевое событие само по себе. Большинство воспоминаний касалось Ксавье, их головокружительного исступленного романа и мучившей ее неопределенности, потому что он… это же Ксавье – отлично подготовленный и смертельно опасный, запредельно мрачный и сексуальный, иногда пугающий, но неизменно возбуждающий. Лиззи даже под пытками никогда бы не призналась, что в профессиональном отношении ей до него как до Луны… зато в личных они на равных. В конце концов именно его любовь, в которой она когда-то сомневалась, помогла справиться с ужасом и скорбью по поводу своего давнего преступления.

Ксавье был прав – тогда она сломалась. Если бы ей дали хотя бы месяц, чтобы прийти в себя, возможно, последующих проблем удалось бы избежать.

Ксавье этого мнения не разделял, он считал, что при любом раскладе Фелис рано или поздно устранила бы всех соучастников. Наверное, он снова прав. Теперь остается только гадать. Несомненно одно – именно ослабление блокировки мозга Объекта В толкнуло Макгоуэн на край.

В глубине души Лиззи оплакивала Фелис, с которой вместе работала и тренировалась.

И вот теперь – может, из-за знакомого веса пистолета, от привычной отдачи или от запаха пороха – защитный занавес опустился.

Лиззи вдруг вспомнила туфли на высоких каблуках и серо-голубой костюм с темно-синей шелковой блузкой – точная копия одежды Натали Торндайк в тот день.

Вспомнила, как Чарли Дэнкинс подал сигнал проникнуть в президентский люкс.

Она прошла прямо в спальню первой леди с элегантной сумочкой, которую бросила на кровать. При себе держала небольшой наладонник, способный скопировать данные с одной флешки и перекинуть на другую. Только вставила вторую флешку в порт USB, как дверь спальни отворилась.

Какую-то секунду все трое – Лиззи, президент и первая леди – молча таращились друг на друга. Затем Натали подняла руку, и Лиззи увидела пистолет.

Пригнувшись, бросилась к первой леди, схватила за руку с оружием и толкнула вверх. Противница сопротивлялась с удивительной силой. Президент прыгнул на Лиззи, пытаясь скрутить и бросить на пол, но та обхватила ноги первой леди в отчаянной попытке удержать равновесие.

Натали снова нацелила на нее оружие. Лиззи снова вскочила и уцепилась за пистолет, стараясь вырвать. Палец скользнул на спусковой крючок. Первая леди с силой швырнула ее об стол, обе, сражаясь, крепко держали пистолет, и Лиззи случайно спустила курок. Три выстрела. И все три попали в президента.

Натали застыла как вкопанная, в ужасе глядя на упавшего мужа.

Лиззи моментально набросилась на неприятельницу, схватила ее за волосы и ударила головой об стену. Первая леди пошатнулась и закатила глаза.

– Держи, – рявкнула Лиззи, сунула ей в руку пистолет и развернула лицом к президенту.

Затем схватила неопровержимую улику – маленький наладонник с флешкой и кинулась в гардеробную. Единственное место, где можно спрятаться.

Глупо конечно. Там ее неизбежно найдут, но больше негде затаиться. Уже выбивают дверь. Комната, соединяющая номера, заперта.

В темной гардеробной Лиззи слушала шумы снаружи. Снова выстрелы. Она стояла как замороженная, живот свело от ужаса, рассудок пытался осмыслить кошмар произошедшего. Они попались. Выхода нет. Их всех казнят. И она убила президента.

Лиззи не помнила, как выбралась из президентских апартаментов, ведь смежная комната была заперта. В голове мелькали Ксавье и другие агенты, как ее вывели оттуда, как кто-то быстро переодел… Боже, это была Фелис. Потом… горе. Боль. Слезы. Непреходящее чувство вины. Не помогали никакие увещевания, никакие доказательства измены президента. Казалось, душа превратилась в огромную зияющую рану, которая никогда не затянется…

Только теперь, стоя под палящим техасским солнцем, Лиззи неожиданно поняла, что исцелилась. Стирание памяти подарило три мирных года, за которые она выздоровела. Целью промывки мозгов было совсем другое, но побочный результат получился именно таким.

И теперь Лиззи вспомнила весь кошмарный эпизод целиком.

Позади раздались шаги Ксавье. Она повернулась и с привычным удовольствием наблюдала, как он идет. Идет к ней. Черные ботинки, джинсы, оливково-серая майка. На правой ноге пистолет в кобуре.

– Ни одного в яблочко, – заметил он, увидев, что дыры на мишени сгруппировались вокруг центра.

Лиззи легонько вздрогнула, пытаясь скрыть нервозность, но Ксавье не упускал из виду ничего, что касалось любимой. Нахмурился, схватил ее за плечи и повернул лицом к себе. Темные глаза впились в синие, и он сжал ее крепче.

– Вспомнила. – Утверждение, не вопрос.

– Да, – с трудом выдавила Лиззи, в горле встал ком, слезы подступили к глазам, но она не собиралась плакать.