Дональд Гамильтон - Путешествие будет опасным [Смерть гражданина. Устранители. Путешествие будет опасным]

— Трусишка, — сказала Наоми мягким шепотом, — Хотите заставить меня? Чтобы потом говорить себе, будто вы были ни при чем?

Я сказал:

— Черт возьми, куколка, только скажите, и я тут же перережу вам горло. Просто таблетка чище и безболезненней — так мне говорили, по крайней мере.

— Дайте ее сюда. Мне снова больно. Долго я не выдержу.

— Откройте рот.

— Прощайте, — прошептала она, — и пусть вас преследуют кошмары со мной в главной роли. В цвете и со стереоэффектом. Теперь всуньте ее мне в рот.

Когда мы вышли из рудника на тусклый солнечный свет, то увидели, что внизу на полянке, где раньше стоял «фольксваген», появился полицейский автомобиль. Пока мы сползали вниз по склону холма, какой-то человек открыл заднюю дверцу, вышел и направился к нам. На нем был зеленый костюм из твида, и я расколол его с первого взгляда. Не знаю почему, но все они, сбросив форму, всегда облачаются в твид — такой грубый, ворсистый материал и чаще всего яркого цвета.

— Мистер Хелм? — спросил он, когда мы приблизились к нему, — Я — капитан Холланд, морская разведка США. В этом деле мы сотрудничаем с канадским флотом. Я хочу вас поздравить: похоже, что рыбка клюнула. Пойдемте. Вы заслуживаете того, чтобы присутствовать при ее потрошении.

Большая скала нависала над океаном. Солнце почти село, но сверху под предательски спокойной поверхностью воды виднелись острые подводные рифы. Далеко от берега море было темным и непроницаемым для взгляда. Наискосок от нас, ближе к горизонту, белая лодка направлялась в открытое море, оставляя за собой пенящийся след.

— Он идет, не замедляя хода, — сказал Холланд, — Думаю, он не открывал пакет, а может быть, решил убраться отсюда. Значит, миссис Дриллинг подменила бумаги?

— Так она говорит.

— Жаль. Наши лучшие ученые старались над ними. Забавно, если связка старых писем сыграет ту же роль, — Холланд посмотрел в окуляр подзорной трубы, стоявшей на треножнике, позади которого мы лежали. Это была большая штука, похожая на пересохшую половину бинокля с линзами величиной в две ладони. — И похоже, что так и есть. Курс приблизительно на север. Скорость около двадцати узлов, и больше ему и не выжать — видите, как она прыгает по волнам?

Мой собеседник поднялся на ноги.

— Взгляните, если хотите. Я пойду поговорю с нашими друзьями. Сожалею, что не могу вас пригласить. Но чем меньше вы узнаете о технических деталях последнего акта, тем меньше вам надо будет забыть.

— Пожалуйста, — сказал я.

Я смотрел, как он шел к группе одетых в форму людей, расположившихся у подножия скалы. Рядом с ними стояли какие-то приборы, но их назначение меня мало волновало. Я не отказался бы узнать, для каких переговоров и с кем притащили сюда всю эту аппаратуру, но сомневался, что мне скажут, и потому не спросил.

Я склонился к подзорной трубе и настроил фокус. Труба была что надо! Передо мной как на ладони белая лодка Мьюра разбивала волны в пласты блестящей пены. Дженни уехала. Происходящее было слишком засекречено, чтобы ей разрешили присутствовать, да и ее сейчас гораздо больше интересовало, что делается в городе под названием Гринвич в провинции Британская Колумбия. Кроме того, ванна и свежее белье волновали миссис Дриллинг в данный момент куда сильнее, чем международные секреты. Ими она, надо полагать, была сыта по горло. Я сомневался, что увижу ее когда-нибудь.

Далеко в море лодка изменила свою посадку в воде. Корма поднялась, борта выровнялись, и пена исчезла. Капитан Холланд вернулся и встал рядом со мной.

— Он снизил скорость, — сообщил я, — Он останавливается.

— Простите, можно я взгляну?

Я встал, отряхнулся и инстинктивно посмотрел вверх, но не увидел никаких самолетов, хотя один-то наверняка был. Какую бы ловушку они ни готовили, но неразумно полагаться только на наблюдение с берега. Я услышал, как Холланд издал короткий возглас, и повернулся в его сторону. Он знаком подозвал меня.

— Посмотрите, — прошептал он, словно боялся, что его могут услышать там, в море, на расстоянии нескольких миль, — Хорошенько посмотрите, друг, если вам не случалось бывать в их самых секретных доках. Такое зрелище увидишь нечасто! Одна из последних и самых лучших! И мы поймали ее. Мы поймали ее!

Я пригнулся к трубе и увидел в надвигающихся сумерках, что позади белой лодки появилась влажная плоская тень чудовищных размеров.

Был период, когда автомобили выглядели как повозки без лошадей, а субмарины — как настоящие корабли, которые лишь время от времени ныряли в воду. Но это был не корабль, а подлинное создание глубин. Она была больше любой подлодки, какую я когда-либо видел, и неизмеримо выше. Лишь мгновение она была неподвижна и тут же рванулась вперед и вниз, в океан. Секунда — и видение исчезло.

— Она погрузилась, — сообщил я, — Похоже, что лодка Мьюра тонет.

— Да. Он открыл люк в днище лодки перед тем, как ее покинуть.

Голос Холланда звучал озабоченно. Я взглянул на него и увидел, что он следит не за картиной на море, а за стрелкой замысловатого хронометра на запястье. Лодка Мьюра медленно погружалась кормой вперед. Смотреть больше было не на что. Я поднялся на ноги и встал рядом с капитаном, который, не издавая ни звука, шевелил губами.

— Сейчас, — прошептал он, — сейчас.

Секунду-другую ничего не происходило. Затем далеко в океане возникло белое пятно, из середины которого вырвался гигантский гейзер кипящей воды. К тому времени, когда звук достиг наших ушей, море уже начало успокаиваться. На поверхности осталось только расширяющее масляное пятно. Я услышал, как Холланд издал какой-то странный звук, и посмотрел на него. Он судорожно глотнул, прочистил горло, снова перевел дыхание и сказал:

— Черт возьми, ненавижу смотреть, как гибнет судно, даже если оно принадлежит им. Вы, конечно, ничего не видели.

— Нет, сэр.

— Если все же видели, то только печальный инцидент. Непонятный, необъяснимый случай. Можете не сомневаться, что выражения соболезнования будут посланы, куда следует, как только местные власти установят, что взорвалось у них под носом.

Я сказал:

— Не думаю, что это имеет отношение к нашей субмарине, которая не так давно пропала без вести. Не может же быть так, что наши друзья устроили какой-то блеф в океанских глубинах, а мы только что дали им единственный совет, который они в состоянии понять.

Он взглянул на меня. Затем шепотом, почти нежно, сказал:

— Будем надеяться, что это был блеф, мистер Хелм.

Будем надеяться и молить Бога, чтобы они поняли наш ответ и поверили, что мы не шутили. И конечно, я понятия не имею, о чем это вы говорите.

В Вашингтоне, как обычно, решили, что мне в очередной раз повезло. По крайней мере, эту точку зрения я ощутил в одном кабинете на втором этаже одного здания не важно на какой улице.