Александр Чагай - Каро-Кари

– Все это подтверждение того, о чем я тебе говорил. Работа есть работа. Никто не заставлял тебя ею заниматься. Сам пришел. Это твой выбор. Подавай в отставку и спи со всеми подряд. С чеченками и пакистанками, цэрэушницами и агентессами МИ-6. А пока…

– Кадровым сотрудникам ЦРУ и МИ-6 запрещено вступать в интимные связи с гражданами других стран.

– Уж ты бы нашел способ, – фыркнул Ксан. – А сейчас – извини. Сам подставился. Вел бы себя по-другому в присутствии Идриса, не глазел на супругу его законную, не смущал, пускали бы тебя к ним по-прежнему. Учить тебя и учить надо.

– Ага. – Шантарский кинул на приятеля сардонический взгляд. – «Медведя лет пяти-шести учили, как себя вести…»

– Но это не значит, что тебе не придется заниматься Хамиллой.

Шантарский вопросительно посмотрел на Ксана.

– Что-то меня царапает, когда я общаюсь с этой красоткой. Когда говорю о ней с Идрисом… Не то, что тебя, понятно… Я бы ее проверил, эту золушку. Сиротка внезапно вытягивает счастливый билет и становится светской дамой, богатой и уважаемой. И мужа делает чеченским представителем. Не сомневаюсь, что не будь Идрис женат на Хамилле, черта с два он бы полез в чеченские дела. Стал бы почетным консулом какого-нибудь Эквадора. Или Новой Зеландии.

– К чему ты клонишь?

– Тебе было бы неплохо съездить в Турцию.

К идее Ксана Алексей Семенович отнесся прохладно. Чтобы оформить командировку сотруднику посольства в третью страну, требовалось разрешение центра, выделение средств – билеты, командировочные, гостиничные… Никто не согласится, достаточных оснований нет.

– Какие мы приведем аргументы? Хотим проверить наш контакт? Мы в нем сомневаемся? Так нам скажут – найдите другой контакт. Только и всего. Твои подозрения на песке строятся. У тебя же ничего нет. Ровным счетом ничего!

– Кроме интуиции. А она…

– А она в профессии разведчика – первейшее дело! Кто бы возражал… В профессии – да, но не в телеграмме в центр! Для бухгалтерии интуиция не повод деньги давать на внеплановую командировку.

– Ладно, тогда… Пусть съездит в Турцию отдохнуть. Стамбул посмотрит, Анкару. На море смотается. Развеется. Шантарский давно не отдыхал. Ему будет полезно.

Резидент хмыкнул.

– Хитрый чертяка. Развеется… – Он задумался, поскреб подбородок. – Ну, может быть… Конечно, тебе тут одному справляться придется…

– Одну неделю выдержу, – заверил Ксан.

– В счет отпуска он, конечно, может поехать. Допустим… Но билеты оплатить я не смогу. И на квартальную премию тоже пусть не рассчитывает. Не за что пока. За проколы не дают. По-твоему, Шантарский поедет на собственный кошт? Захочет? Ты спроси.

– Я смогу его убедить.

– Ну-ну. – Резидент снова поскреб подбородок – к вечеру у него отрастала щетина, и он проверял ее жесткость. – Видишь, какой я покладистый, с Турцией иду навстречу. Разрешаю отправиться на отдых сотруднику, который этого ну никак не заслуживает. Только потому, что ты попросил. А вот как поступить в связи с сообщением Идриса о возможном теракте против посольства или росграждан… Ума не приложу.

– Он человек осведомленный. Хотя и старается казаться обыкновенным бизнесменом, которого лишь коммерция интересует. Просто так не стал бы предупреждать.

– И все равно этого недостаточно, чтобы в набат бить.

– Мне кажется, предупреждение Идриса основано не только на слухах. И ничего удивительного в том, что он не хочет выдавать свой источник информации. Были бы одни слухи, он бы промолчал.

– Возможно, ты прав, слухи такие у всех на слуху, – скаламбурил Старых. – В прессе все время инсинуируют насчет того, что европейцев и русских вот-вот начнут убивать. Только и ждут, чтобы покрасочнее отобразить все это. Любители сенсаций…

– К тому же, никто не призывает бить в набат. Просто нужно усилить бдительность, провести дополнительный инструктаж сотрудников, отказаться от поездок во всякие проблемные места, от рискованных затей…

– И в Пешавар не ездить?

– Особенно в Пешавар. Это же северо-запад, рядом афганская граница, Зона племен. Там трудно что-либо контролировать.

– Ты прекрасно понимаешь, о чем я. – Резидент недовольно скривил рот. – За срыв пешаварской схузы Матвей Борисович глотку перегрызет. Он спит и видит, как открывает первое заседание Общества пакистано-российской дружбы, а потом шлет праздничную реляцию в центр. Не знаю, какие доводы нужны, чтобы он отказался от своей голубой мечты.

– «Голубой» сегодня лучше не говорить, – сострил Ксан. – Каким бы посол ни был, ориентация у него вроде традиционная…

– Прибереги свои шуточки для Шантарского, – осадил подчиненного Старых. – Такой же пошляк, как и ты. Не до шуточек. Ты представь – на этом проблемном северо-западе, где талибов пруд-пруди, и пакистанских, и афганских, где все время теракты, открывается местное отделение Общества дружбы с Россией. А? Это же событие! Приглашены большие шишки, подготовка идет полным ходом. А ты хочешь все под откос пустить. Матвей Борисович не простит.

– А вы попробуйте его отговорить. Перенести на попозже…

– Попробовать-то попробую. Но шансов мало.

– По крайней мере, потом нам не скажут, что мы не предупреждали.

– И это будет нашим единственным утешением, – мрачно констатировал Старых.

В следующие десять или двенадцать дней произошло несколько событий.

Матвей Борисович Харцев наотрез отказался отменить мероприятие в Пешаваре. Ему страстно хотелось отрапортовать в центр о своем вкладе в укрепление двусторонних отношений с Пакистаном, а также, что было не менее важным – занять видное место на страницах местной светской хроники. Российский посол переживал из-за того, что его западные коллеги нарасхват в бомонде, а о нем вспоминают не часто. Будет хороший повод изменить это постыдное положение.

– Мы привлечем к нам внимание, – говорил он на совещании руководящего состава посольства, – это необходимо со всех точек зрения. Необходимо политически. К нам будут по-другому относиться. Больше уважать. И я не позволю сорвать торжественное открытие общества. Какие-то слухи… Разве это основание? Ваше мнение, Бахыт Бахытович?

– Если бы действительно готовился теракт, я бы об этом знал, – важно возвестил Талдашев. – Безопасность будет обеспечена на сто процентов. У меня полное понимание с пакистанцами. В полиции мне твердо обещали.

– Ну вот, видите. – Посол победно глянул на резидента. – Твердо обещали. Безопасность на сто процентов!

– В Пешаваре на сто процентов ничего обеспечить нельзя, – пробурчал Старых.

– Ох, Алексей Семенович, милый, – укоризненно покачал головой Харцев, – ну нельзя быть таким скептиком и всего бояться! В противном случае будем сидеть по своим кабинетам, носа не высовывать и ничего не делать. Мы в Пакистане все-таки, здесь риск всегда есть, по-иному не получится. Мы же знали, куда ехали!