Андрей Быстров - Странники в ночи

- Триста шестьдесят дабл-кредов, или триста двадцать на двойном эмиттере. Вы дебютируете?

Слово "эмиттер" разбудило в памяти Ани смутную ассоциацию, но она тут же увяла, не обретя ни с чем прочной связи. Озабоченная этим робким слепым движением в сознании, Аня не вникла в смысл вопроса и утвердительно наклонила голову.

- Тогда прошу в другой зал. Подберем что-нибудь для раздельной фазы.

Слегка ошалевшая от избытка слов с неясным значением в странных контекстах, Аня шагнула под арку.

В следующем зале продавалась одежда - рядами висели платья, плащи, пальто, куртки и шубы. Две девушки подступили к Ане с разных сторон, обе похожие на ту, первую, как её зеркальные отражения. Они наперебой щебетали, расхваливая товар, но Аня не слушала их - она старалась осмыслить, как же это возможно, чтобы три девушки отличались одна от другой не больше, чем шарики из одного подшипника. Семейное предприятие, фирма близнецов... Или серийная продукция?

Одинаковые девушки снимали с вешалок и демонстрировали Ане платья различных фасонов и расцветок, но одна деталь оставалась неизменной - узкий полукруглый вырез внизу сзади. Такая приверженность модельеров единственной экстравагантной находке несколько удивила Аню.

- А зачем вырез? - спросила она.

- Как зачем? Для хвоста... Вы дебютируете или нет?

Аня не успела ответить (да и что она могла сказать?), потому что в зал вошло чудовище. Ростом под три метра, оно напоминало тиранозавра, какими их рисуют в палеонтологических альбомах, и хвост у него был... Огромный, мощный. Круглые глаза размером с блюдце на отвратительной бородавчатой морде затягивала мутная пленка, из приоткрытой пасти, где виднелись острые как бритвы зубы, стекала красноватая слюна. Монстр глухо ворчал и угрожающе вертел треугольной головой.

В отличие от Ани, метнувшейся за вешалки к дальней стене, одинаковые девушки совсем не испугались чудовища. С приклеенными улыбками они двинулись к нему... Аня не стала дожидаться конца захватывающей сцены. Она рванула ручку угловой двери, очевидно ведущей в подсобные помещения, пробежала по темным, уставленным ящиками коридорам и вылетела на улицу, как снаряд из пушки.

Погода испортилась, небо заволокли облака. Задыхаясь после быстрого бега, Аня пошла медленнее, она старалась восстановить нормальный ритм дыхания и вообще хоть немного успокоиться, уравновеситься. Это ей не очень-то удавалось...

Все прохожие шагали Ане навстречу - ни одного в противоположном направлении. Людей было много, казалось, что население города, застигнутое каким-то предупреждением, высыпало из домов и спешит в укрытие. В толпе суетился маленький человечек в пестром клоунском одеянии и желтом колпаке с кисточкой. Выражение его лица было отнюдь не клоунским, напротив, исполненным слишком глубокого уныния даже для Пьеро. Время от времени он тоскливо завывал:

- Они идут! О-о-о, они идут!

Кровь стыла в жилах от этого безнадежного воя.

Вибрирующий басовитый гул донесся издалека, он становился громче и страшнее, а потом небо заполнили армады низко летящих черных бомбардировщиков. Они неслись над городом с ревом, едва не задевая крыльями самых высоких зданий. Их антенны излучали волны паники, захлестывающие, опрокидывающие толпу...

Бомбардировщики умчались прочь, но представление в небесах продолжалось. Теперь там, на неизмеримой высоте, происходили лазерные битвы титанических сверкающих машин, бесшумно исчезающих в ослепительных шарах словно бы ядерных взрывов. Эти сражения механических гигантов выглядели не совсем реальными, разворачивались будто во сне, одновременно приснившемся всем людям в городе - может быть, из-за громадных расстояний и отсутствия звуков. Тем не менее зловещая эманация страха, как видно, парализовала каждого на улице, заставила остановиться и смотреть вверх в горестном ожидании неизвестно чего.

Усилием воли Аня стряхнула оцепенение. Домой, скорее домой, там островок покоя и безопасности в обезумевшем мире... Она сделала лишь пару шагов, когда ужасная мысль пригвоздила её к месту.

А что, если её дом - уже не её дом, если он только внешне остался таким, каким был прежде? Что, если мебель, предметы обстановки, любимые вещи, пластинки и книги только прикидываются таковыми, а на самом деле превратились в затаившихся врагов, готовых напасть в любой момент? Что, если выключатели способны ужалить намертво электрическим током, телефонный провод приготовился обвиться вокруг шеи и задушить, а в шкафу копошатся кошмарные, смертельно опасные призраки?

- Нет, - вслух сказала Аня и повторила громче : - Нет!

Она не имела права поверить собственным страхам, хоть на минуту поддаться гипнозу ядовитого шепота. Весь город, весь мир могут сойти с ума и ополчиться на человека, но не дом, где он вырос, где прожил всю жизнь! Дом человека - это его альтер эго, второе я, он не может стать врагом, потому что воевать с ним - все равно что воевать с самим собой. Как преданная собака, дом прощает все обиды, вольно или невольно нанесенные хозяином, и он всегда будет последним приютом, убежищем от бурь.

Решительно Аня зашагала по тротуару, толкая замерших людей с опустошенными, обращенными к чуждым небесам лицами. Она дошла до перекрестка, свернула направо, и в глаза ей бросились невыносимо яркие даже днем всполохи движущихся реклам. Через мерцающие темно-красным огнем вертикальные плоскости электрифицированных щитов тянулись бесконечные бегущие строки. Слова не разделялись интервалами и ползли непрерывной лентой, напоминающей искрящуюся змеиную кожу.

ВЫТОНЕТЕВИНФОРМАЦИОННОЙБЕЗДНЕПОПРОБУЙТЕРЕАЛИТВЫТОНЕТЕВИНФОРМАЦИОННОЙБЕЗДНЕПОПРОБУЙТЕРЕАЛИТПОПРОБУЙТЕПОПРОБУЙТЕПОПРОБУЙТЕРЕАЛИТРЕАЛИТРЕАЛИТ

На других щитах, синих с желтым, восхвалялось что-то столь же загадочное.

ПУТЕВОДИТЕЛЬКРАМПАИЗБАВЛЯЕТОТВНУТРЕННЕЙСУГГЕСТИИВЫЖИВАНИЯПУТЕВОДИТЕЛЬКРАМПА

Рекламных щитов было великое множество, чересчур много для рядовой городской улицы. Стиснув зубы, Аня шла среди них - так разведчик, облачившись в форму вражеской армии, отобранную у пленного, смело идет мимо солдат и офицеров противника. Спасение - в уверенном виде, в имитации небрежно-спокойного шага. Если окликнут, конец: ведь разведчик не знает ни слова на языке неприятеля, ему нужно лишь запомнить расположение укреплений, орудий и пулеметных гнезд. Такая ситуация может возникнуть на войне: рота, взвод или полк попадают в окружение, и кому-то приходится отправляться в рискованный рейд. Но такой разведчик, во-первых, вызывается добровольно, а во-вторых, во имя шанса прорваться затем в район дислокации своих войск... Аня была лишена этих моральных преимуществ, и вдобавок она была не воином, а просто женщиной, вдруг заброшенной во враждебный мир.