Эверт Лундстрём - Операция «Отче наш»

– Он говорил, что Билл подсказал ему решение. Странно, ведь в тот день он вовсе не разговаривал с Биллом.

Мона Лиза встал.

– Надо все-таки поискать в конторе, вдруг повезет. Подожди немного, я оденусь.

Контора выглядела так, словно Георг покинул ее всего несколько минут назад. Везде лежали бумаги, ожидая, когда о них вспомнят. На спинке стула перед письменным столом висела синяя шерстяная кофта Георга. Кипу бумаг на столе венчала пачка сигарет. На вытяжной доске стояла чашка с недопитым кофе. Казалось, сейчас откроется дверь и войдет сам Георг.

– Начнем с письменного стола… – предложил Мона Лиза.

– Мы ведь даже не знаем толком, что ищем. – Я принялся наудачу перебирать бумаги.

– В Писании сказано: кто ищет, тот найдет. – Мона Лиза выдвинул верхний ящик и принялся изучать его содержимое.

Не повезло нам, сколько ни искали во всевозможных местах. Через час я готов был сдаться. Пустая затея. Уже ни на что не надеясь, я прошел в мастерскую и сердито сбросил с большого рабочего стола кусок парусины. Но и тут не было ни чертежей, ни набросков. Чертыхнувшись про себя, я повернулся кругом, чтобы вернуться в контору к Моне Лизе. И резко остановился.

На самой середине стола лежала зажигалка Георга. Та самая, что служила ему для работы с синтетическими тросами. Без которой, как говорил сам Георг, он вовсе не мог обходиться.

Но ведь в тот роковой вечер Георг вроде бы направился в мастерскую заваривать концы? А зажигалку оставил здесь? Вот уж никак не похоже на Георга. Над чем бы он ни трудился, всегда держал под рукой нужный инструмент.

Я сунул зажигалку в карман и прошел к Моне Лизе, продолжая лемать голову над этой загадкой.

– Здесь нет никаких записей о спинакерах, черт дери… – уныло произнес Мона Лиза. – А ты нашел что-нибудь?

– Только вот это. – Я показал ему зажигалку Георга.

– Что за штука? – Он взял ее в руки. – Специальное приспособление для усталых директоров, которые не в силах удержать в руке сигару, когда прикуривают?

Он рассмеялся, взвешивая на ладони необычную зажигалку.

– Георг приспособил ее, чтобы заваривать тросы.

– Вот как! В самом деле хитро придумано.

Мона Лиза вернул зажигалку мне, не сообразив, что означает моя находка.

– Да, неплохо, – согласился я, снова убирая зажигалку в карман.

Мне не хотелось посвящать его в свои размышления, и я ограничился тем, что сказал:

– Погаси свет, выключатель у тебя за спиной. Мона Лиза послушался, и вместе мы отправились в подвальчик «Гранд-Отеля» выпить пива. За одним из столиков в углу сидел Билл, и мы присоединились к нему.

– Ну, Морган? Небось тебе уже в кошмарах снится поведение «Леди» на бакштагах? – приветствовал меня Билл.

Лицо его выражало сочувствие, но мне почудился в глазах Билла чертенок, потешающийся над моими затруднениями.

– Да уж… – протянул я.

– Что-нибудь надумал?

– Ага – что я был дурнем, когда ввязался в эту затею.

Билл весело ухмыльнулся.

– С кем не бывает… Но если серьезно: есть какие-нибудь соображения, как заставить «Леди» идти быстрее с попутными ветрами?

– Георг был абсолютно уверен, что нашел решение. Сам говорил об этом накануне пожара.

– Уверен?

– Он сказал, что ты объяснил ему, в чем дело.

– Я? – искренне удивился Билл. – Да мы с ним в день пожара и не говорили об этом.

– Сам удивляюсь. – Я постарался восстановить в памяти сказанное Георгом. – «Билл растолковал, в чем недостаток нашего спинакера» – это его слова.

– Исключено! Не было у нас никаких разговоров о спинакере.

Разумеется. Если бы Билл знал решение, он поделился бы со мной.

– Испытания в гидродинамических каналах дали однозначный ответ, – вступил Мона Лиза, молча слушавший нас. – «Викинг Леди» обязана идти быстрее на всех курсах.

– Тебе остается одно, Морган, – сказал Билл.

– А именно? – Меня раздражал его безапелляционный тон.

– Действовать методом исключения, дружище. – Он сделал паузу, раздумывая. – Мачту мы настроили дальше некуда. И на всех курсах, кроме бакштага, «Леди» идет, как положено. Стало быть, мачту трогать нельзя… Согласен?

– Конечно. Сдвинем мачту – пойдем медленнее бейдевиндом.

– Так точно. Остается одна возможность, если мы не хотим списать «Леди» и строить нового претендента…

– Какая же? – перебил я его.

– Спинакеры!

Я промолчал. Эти проклятые спинакеры уже всю душу из меня вымотали. Билл поднялся со стула.

– Время позднее, спокойной ночи, парни.

– Спокойной ночи, Папочка. В дверях Билл обернулся.

– В твоем распоряжении совсем немного дней, Морган.

– Это тоже не новость! – сердито крикнул я ему вслед.

И услышал, как он посмеивается про себя, поднимаясь в свой номер.

В эту ночь я опять долго не мог уснуть. Но не капризы спинакеров заставляли меня вертеться ужом в постели, а мысли о Георге. Неотступно преследовавший меня мучительный вопрос: еще одна диверсия? Кто-то умышленно убил его?

Нет, говорил я себе, не может быть! Не может, не может, не может.

Одно дело – угрожать мне, задать взбучку и в конце концов попытаться угробить «Конни». Но убийство! Нет, Георг сам был виновником пожара. Но как в таком случае объяснить то, что его зажигалка лежала совсем в другом месте? Почему ее не было при нем?

Нет!.. Только не убийство.

Насмотревшись за ночь сумбурных снов, я проснулся утром в отвратительном настроении. Кое-как почистив зубы, погляделся в маленькое мутное зеркало над умывальником. Борода была вымазана зубной пастой. Я наклонился и подставил ее холодной струе из крана.

Как назло в поясе моих джинсов оторвалась пуговица. Я отыскал несессер, в котором лежали иголки и катушка с толстыми нитками. После нескольких неудачных попыток, послюнявив нитку, ухитрился продеть ее в ушко. Самому стало смешно при мысли о том, что я считаюсь одним из лучших парусных мастеров в стране. Видели бы меня сейчас мои почитатели…

Прокалывая в третий или четвертый раз толстую джинсовую ткань, я вдруг вспомнил замечание Билла, которое он сделал однажды вечером, рассматривая наш с Георгом очередной чертеж для нового спинакера. Вроде бы парус ему понравился, и все же он в чем-то сомневался. Как он тогда сказал? Что-то насчет попутных ветров… «Чистый фордевинд бывает редко»…

Ну да. Именно так: «Чистый фордевинд бывает редко».

Огромный опыт и интуиция подсказали Биллу это замечание при одном взгляде на наш чертеж. Насколько я помнил, к этому тогда и свелась вся его критика.

Не эти ли слова Билла вспомнил Георг?..

Черт, я промахнулся иглой и уколол кончик пальца. Выступила капля крови, я слизнул ее языком.

В самом деле: может, и впрямь замечание Билла о фордевинде подсказало в тот вечер Георгу решение задачи?