Эверт Лундстрём - Операция «Отче наш»

– Это все? – Он смотрел испытующе, словно догадывался, что меня что-то гнетет.

– Все, все, – сказал я.

– Тогда тебе того же!..

Я слушал, как Билл идет по коридору. Как входит в свой номер и закрывает дверь.

Пусть то, что известно мне о диверсиях, еще сутки останется тайной. Пока не завершатся гонки на Кубок «Америки». Чертовски тяжелое бремя… И верно ли я поступил?

Мне бы тоже лечь и выспаться, набираясь сил. Вместо этого я апатично сидел у себя в кресле, загружая пепельницы окурками. В голове вертелась одна мысль: «Кто это сделал?.. Кто это сделал?»

Я все время убеждал себя, что мои товарищи-парусники не причастны к диверсиям. Даже когда «Конни» пошла ко дну. Я выстроил версию, по которой некто посторонний засунул мой нож в трубу гальюна. Ну, а на самом деле? Не будет ли более верным предположить, что это сделал один из моих товарищей? За полчаса до нашего выхода в море.

Если же допустить такую возможность…

Память сразу подсказала: Мартин.

Как это было? Буксир «Торд» входил в гавань Мар-странда. Билл подошел ко мне и велел готовиться к буксировке… Крикнул «Все наверх!», чтобы его услышали Чиннмарк и Мартин. Что было дальше? Мартин поднялся не сразу. Он задержался под палубой «Конни» и что-то прокричал в ответ. Что-то насчет спасательного жилета… Ну да, я и теперь слышал его голос: «Только застегну спасательный жилет!»…

Может быть, он в эту минуту был занят совсем другим делом?

Нет, это исключено. Только не мой старый приятель Мартин! Мы же с ним знали друг друга еще юниорами, когда у Сэре гонялись на «Звездных» за Королевский кубок. Только не Мартин, тут в моих рассуждениях что-то не так. Он, как и я, гонщик до мозга костей. И не меньше любого из нас мечтает добыть самый престижный трофей в парусном спорте.

В памяти возникла еще одна картина: стол в номере Мартина и купоны с ипподрома в Обю. Пачка пяти-десятикроновых купонов. Если Мартин азартен в одной игре, он и в другой может пойти на высокие ставки.

А пожар в парусной мастерской? Ведь это от Мартина я услышал, что Георг пошел в мастерскую заваривать тросы? На его словах основывалась наша версия о причинах пожара. Мы не сомневались, что загорание произошло, когда Георг оплавлял концы в мастерской. Но ведь я нашел зажигалку Георга в конторе – разве этот факт не доказывал, что он тогда вовсе не занимался тросами? А тот, кто утверждал обратное, солгал.

У меня пересохло во рту. Я подошел к умывальнику, нагнулся над краном и сделал несколько глотков теплой воды. Потом подставил под струю лицо и хорошенько растер его мохнатым полотенцем. Этакий очистительный ритуал.

Подойдя к окну, я уставился в ночь. Вдали над морем облака ритмично озарялись слабыми вспышками. Где-то за горизонтом работал маяк.

Я должен поговорить с Мартином. Иначе мне сегодня не уснуть.

Его номер был третий от лестничной площадки. Я осторожно постучался. Тишина. Постучался снова, сильнее. Молчание.

– Мартин!..– позвал я. – Ты спишь?

Мертвая тишина. Я опять постучал. И еще раз позвал его. Нажал ручку двери. Заперто.

– Мартин!..

То ли спит как убитый, то ли его нет в номере. Я сбежал вниз к стойке администратора. Ключ от комнаты Мартина отсутствовал на доске с крючками. Это еще ничего не говорило, Мартин мог выйти из гостиницы, взяв ключ с собой. А если так – то зачем? Чтобы думали, что он спит у себя в номере, тогда как на самом деле он совсем в другом месте?

«Викинг Леди»!

Я метнулся к окну и обвел взглядом темный двор. Нам часто приходилось ездить по делам операции «Отче Наш», поэтому в наше распоряжение предоставили три машины. Автобус – возить экипаж, «вольво» для разных поручений, джип для доставки снаряжения. В частности, пока шли тренировки, джип все время был в работе, возил мои паруса.

Сейчас автобус и джип стояли на месте. «Вольво» отсутствовал.

Вернувшись к стойке, я схватил ключи от джипа.

Я еще ни разу не водил его сам, все же он меня послушался. Часы на приборной доске показывали без четверти двенадцать. Улица была хорошо освещена, поэтому я ехал с ближним светом. Мемориальный бульвар был пуст. Ни души. Изредка мелькали фары встречных машин, на тротуарах возникали одинокие силуэты людей.

За те недели, что мы жили в Ньюпорте, я успел довольно хорошо изучить город и теперь воспользовался переулками, сокращая путь. Грин-Стрит, Фрэнк-Стрит, Коттонс-Корт, Маркет-Сквер. Приземистые дома угрюмо жались друг к другу в ночи.

Свернув на Длинную набережную, я издали увидел яхт-клуб. Черные окна, запертые двери.

В полном смятении я подъехал и остановил джип возле знакомого «вольво».

Навстречу мне из будки вышел ночной сторож, младший из охранников, поочередно дежуривших на пирсе. Рассмотрев меня, он усмехнулся:

– Экипажу «Викинг Леди» явно не спится сегодня… Нервы?

– А что, здесь уже кто-нибудь есть?

– Мистер Графф недавно приехал.

– Он еще там? – Я указал кивком на «Леди». Лодка лежала на черном бархате моря точно нефритовая драгоценность.

– Там, ага, – подтвердил сторож.

– И часто он бывает здесь по ночам?

– Кто?

– Мистер Графф.

– Что-то я не заметил.

– Позавчера вечером он приезжал?

– В тот раз тут Арчибальд был.

– Арчибальд?

– Паркер, Арчи Паркер дежурил тогда. Мы выходим в ночь через два дня на третий. – Он сдвинул фуражку на затылок. Испытующе посмотрел на меня. – Что-то ты много вопросов задаешь.

– Без этого не добьешься ответа. А теперь, будь другом, пропусти меня на пирс. Он молча отворил калитку.

Я быстро подошел к «Леди». Под палубой горел свет, но Мартина не было видно. Я ступил на борт и направился к кокпиту.

– Морган?.. Какого черта ты здесь? – Мартин услышал мои шаги и поднялся по трапу.

– Как раз об этом я хотел спросить тебя, – отозвался я.

Мартин уставился на меня. Мне показалось, что на его худом, аскетическом лице написан испуг. Однако, когда он заговорил, это впечатление пропало.

– Мои контактные линзы куда-то подевались… – сказал Мартин, отводя взгляд. – Я подумал, что мог обронить футляр здесь на борту… А ты сам что тут делаешь среди ночи?

– Контактные линзы?.. Первый раз слышу, чтобы ты плохо видел!

– Уже пять лет линзами пользуюсь. – Он смущенно улыбнулся. – Кто же станет распространяться о своих изъянах…

Линзы? Морочит голову? Ладно, Бог с ними.

– Мартин, мне надо с тобой поговорить.

– Больно голос серьезный.

– Так ведь и дело серьезное.

Мартин протянул мне пачку «Честерфилд».

– Тогда, может, закурим для начала…

Я взял сигарету, мы закурили. Стояла напряженная тишина. Я соображал, как лучше поступить.

– Как ты узнал, что я здесь? – первым заговорил Мартин.

– Искал тебя в номере, потом увидел, что «вольво» нет на месте, и сделал вывод.