Николай Стародымов - След мстителя

— Быстро! Дальше! Кто знает, как его можно отыскать? Малыш знает?

— Нет, что вы! — Стахович вообще вжался в спинку кресла, стараясь отодвинуться как можно дальше. — Мы с Малышом слишком мелкие люди для того, чтобы выходить на него. Это страшный человек. Я сейчас вам про него говорю, а у самого мурашки по коже…

— Это потому, что ты меня плохо знаешь, — усмехнулся Александр. И вспомнил невпопад жуткий крик Моисеева, когда тот падал с моста. — Если бы знал лучше, по тебе бы мурашки бегали величиной с черепаху от одной только мысли, что от меня захочешь что-нибудь утаить.

Стахович опять поежился.

— Протасов знает?

Валера обмяк, скорчился в кресле. Обреченно кивнул.

— Хорошо, с этим покончили. Теперь следующее. Кто и за что решил убить Анну Валентиновну?

— Да откуда я могу знать?

— Знаешь, Валера. А если нет — догадываешься. Ты в момент убийства находился возле магазина, страховал убийц… Кто и за что?

За окном порыв ветра качнул разлапистое дерево. Ветка слегка царапнула стекло. Валера подскочил словно ужаленный. Оглянулся с ужасом.

— Теперь тебе, Валерик, придется долго еще вздрагивать от каждого шороха, — насмешливо посочувствовал Харченко. — И успокоишься ты только после того, как умрет последний гад из всех причастных к этому делу сволочей. Так что в твоих интересах мне перечислить их всех и как можно скорее. Ну же, я уже заждался.

Стахович молчал. Тогда Александр решился на последнее средство. Шантаж, запугивание, сочувствие и неизбежность расправы — когда все это выдерживается в должной пропорции, против такого «коктейля» трудно устоять.

— В общем, так, Валера. Давай заканчивать. Твоя жизнь сейчас только в твоих руках. Если ты будешь молчать, я тебя начну пытать. Если начну пытать, ты мне выложишь все как миленький, но только после этого я буду вынужден тебя прикончить — потому что только твой цветущий внешний вид гарантирует мне свободу действий. Если я тебя убью, это произойдет через час. Если о твоем предательстве — а ведь ты уже кое-кого из своих предал — узнают Малыш с Протасовым, жить тебе останется тоже немного. Вот и весь твой выбор. Ты мне сейчас говоришь все, я ухожу, ты своим об этой нашей беседе ничего не рассказываешь — и мы больше никогда не встречаемся. Даже если пожелаешь, отыскать меня тебе не удастся. А если даже свидимся в этом тесном мире, будет зависеть только от тебя — пройдем мимо друг друга, будто никогда не встречались, или один из нас, а именно ты, Валерик, станет покойником. Тогда, возможно, ты будешь жить еще долго и счастливо, и будет у тебя много детей, толстых и красивых. Если же будешь упрямиться, ночевать сегодня тебе придется в покойницком холодильнике. Тебе не доводилось там раньше бывать? Напрасно, таких, как ты, туда надо на экскурсию изредка водить. Жуткое зрелище. Впрочем, когда ты будешь там лежать, тебе будет все равно. Ты будешь постепенно промораживаться насквозь, как куриные окорочка американские, что на базаре продаются… Итак, что ты решаешь?

Во время всего этого монолога Стахович медленно наливался желтизной. Глаза его обезумели. По лицу струились капли пота. Александр вдруг подумал, что, если потрогать его руки, они должны оказаться холодными, как у покойника.

— Ну!

— Я все расскажу.

— Вот так-то лучше. Начинай!

Валерий выпростал нижний край рубашки из брюк и ею размазал пот по лицу. Потом взглянул на пришедшего. Сейчас он был готов предать родную мать.

— Кто, за что и почему приговорил Красотку… Ну, так мы эту директрису называли… Кто ее приговорил и нанял Стервятника, я и в самом деле не знаю, — начал он как-то обреченно, словно ожидая, что мститель ему не поверит. — Вы же сами говорите, что мое дело — баранку крутить. Знаю только, что Павлуша…

— Кто такой Павлуша?

— Протасов то есть. Павлушей его в свое время сам Сильвер окрестил, так что он кличкой очень гордится.

— Понятно. Дальше.

— Павлуша как-то подъехал к Красотке с каким-то деловым предложением, что-то он от нее хотел. Она отказалась. Тогда Павлуша пригрозил ей ребятами Анастаса. Анастас — это главарь местной бандочки рэкетиров и костоломов. Хитрый, дьявол, ребята его шороху во всей округе навести могут, а его лично никто не знает и в глаза не видел… Но Красотка послала Павлушу подальше и говорит: со мной, с ней то есть, нужно все вопросы решать по-хорошему, потому что у нее тоже прикрытие имеется. А Павлуша рассмеялся и говорит, что ее прикрытие битая карта, что он ей предлагает вступить в долю, в то время как может купить с потрохами… Тут даже я понял, что Павлуша перегибает палку, что с такими женщинами так говорить нельзя…

— А ты что же, свидетелем разговора был?

Стахович понял, что проговорился, подставился. Начал торопливо объяснять:

— Только самого окончания его. Шеф меня вызвал по рации, чтобы я ему сок принес.

— Сок? Не понял. Это что ж, у Аннуш… У Анны Валентиновны не было чего попить?

— Так наш Павлуша страшно боится быть отравленным. Он как-то признался, что ему лучше пулю схлопотать, с машиной в клочья разлететься — но только не яд… Вот и вызвал он меня. Тут-то она свой норов и показала. Встала из-за стола, высокая, красивая, глаза сквозь очки так и сверкают… Вон, говорит, отсюда… И добавила несколько слов, таких, что нечасто сейчас услышишь. Не матом его послала, а что-то такое наговорила, типа подлец неотесанный, хам, мурло неумытое, выродок… Ну, я не помню, что-то в этом духе. На мат Павлуша не обиделся бы, ему к такому не привыкать, а вот на хама неумытого… Он озверел. И тут же из машины стал названивать кому-то.

— Имя! — рявкнул Александр.

— Он не сказал, никак не обращался. Просто сразу заговорил, без обращения. Твоя сучка, говорит, хвост поднимает, ты ее приструни, а не то, говорит, если она волну гнать начнет, нам всем, говорит, худо будет. И отключился сразу.

Харченко немного призадумался. Потом кивнул:

— Ладно, об этом достаточно… Чем официально занимается ваша фирма?

— Мелкооптовая торговля. Посредничество. Ларьки. Рынки… Короче, вся та мелочь, которую проконтролировать у нас очень сложно, где можно заниматься махинациями. Нас регулярно уличают в этих махинациях, штрафуют, грозились лицензии лишить… Мы платим штрафы, Павлуша и Герман…

— Кто такой Герман?

— Заместитель Протасова. Но, вы сами понимаете, такое деление на начальников и подчиненных — условность. Все делаем одно дело. Герман — это Сашка Титов. Ну а Германом его прозвали в честь космонавта. Так вот, Павлуша с Германом ездят по всем этим налоговым инспекциям, плачутся, платят штрафы, дают взятки, вбухали какие-то деньги на детский дом… Короче говоря, изображают из себя неумелых, недалеких жуликов, которые и рады бы всех наколоть, да не получается… А на самом деле все это ширма. Под их прикрытием идет крупная торговля наркотиками.