Николай Стародымов - След мстителя

— И это твои проблемы, — проворчал в тон Маркел. — Что нужно делать?

— Я уже говорил: ты должен обеспечить мне беспрепятственный проход к Борисевичу. Обеспечишь — ты жив. Нет — умрешь. По-моему, все честно.

— Хорошо, — решился Маркел. — У тебя пистолет — у тебя и право.

Он поднялся к пульту:

— Кого вызывать?

Понимая, что сейчас произойдет, Александр не выдержал, рассмеялся:

— Кого сочтешь нужным.

Маркел покосился на него и, поколебавшись, утопил кнопку общей тревоги.

— Не старайся, — потешался Харченко. — Эта кнопка не работает. Я ее уже отключил.

Взгляд секретаря был исполнен страха. Животного страха за свою жизнь. До этого момента он надеялся, что сумеет поднять тревогу и тем самым искупить вину за свое предательство. Теперь должно было последовать возмездие.

— Маркел, дружище, — проникновенно произнес Александр. — Я же тебе сказал, что ты будешь жить. Так не провоцируй меня на адекватные действия. Понял? К тебе ведь не какой-нибудь ханурик пришел — я твои мысли и шаги на два хода вперед предвижу. Уловил? Вот и хорошо. Тогда четко и ясно скажи: как ты обеспечишь мое проникновение к Борисевичу? Имей в виду: я к нему попаду в любом случае, с твоей помощью или без оной. Так что в твоих интересах сделать так, чтобы ты оказал мне в этом деле посильное содействие. Ну так что?

— Что вас интересует?

Маркел был сломлен. И даже перешел на «вы».

— Сколько человек задействовано в охране?

— Четверо. — Потом покосился на трупы. Поправился: — Теперь один.

— Почему так мало? — немного удивился Александр. — Обычно больше.

— Да нет, так и есть. Обычная охрана — смена в пять-шесть человек.

— Ладно. И где этот последний из могикан?

— Внешняя охрана.

— Когда он здесь появится? Когда выходит на связь?.. Короче, где он?

— Он возлежит в гамаке на заднем дворе. Сюда придет к ужину.

— Когда ужин?

Большие настенные часы над пультом показывали без двух минут девять.

— Скоро, — неопределенно пожал плечами Маркел. — Через полчасика примерно. Может, позже…

— Собак он выпускает?

— Он.

— Когда?

— После ужина, как совсем стемнеет.

Ясно. Такого человека в тылу оставлять нельзя.

— Дальше! Кто еще вхож сюда?

— Практически никто. Мы не любим охранников, — Маркел покосился на убитых. Кровь из ран уже не струилась, пропитала одежду, устоялась лужицами на затоптанном линолеуме. — Дармоеды… — добавил с чувством.

— Ну зачем же так о покойных… Кто в ближайшее время должен входить к шефу?

— Только повар.

— Когда?

— Когда будет готов ужин. Совсем скоро.

— Ясно… Шеф кого-нибудь ждет сегодня?

Маркел не ответил. Покосился на дуло пистолета, направленного на него.

— Ну же?

— У него сейчас… гостья.

— Любовница, что ли?

Опять Маркел ответил не сразу:

— Скажем лучше, подруга на вечер.

Понятно.

— Кто сейчас должен находиться в «предбаннике»?

— Я.

— А кроме тебя?

— В данный момент никого нет.

— А кто может появиться?

Опять пауза.

— Так кто же?

— Стас.

— Ба, знакомые все лица! — воскликнул Александр. Маркел и Стас — эти два имени или, скорее, клички назвала Стася среди присутствовавших на похоронах Аннушки. — А Лизаньки сегодня не ждете?

— Нет, — угрюмо буркнул секретарь. — Она в выходные здесь не бывает.

— Ну а Стас-то зачем пожалует?

Маркел взглянул удивленно. Харченко понял, что сказал что-то не то. И попытался тут же исправить оплошность:

— Собственно, зачем он может появиться, понятно. Меня интересует, почему у тебя?

— Как это почему? Кроме как через мою комнату, он к шефу попасть не сможет.

Вот тут ты врешь, братец. Стася четко указала, что в апартаменты Борисевича можно попасть и через другой вход, минуя комнату охраны. Им, в частности, пользуется повар… Ну да ладно, каждый человек имеет право на маленькие тайны. Так думай же, что ты меня сумел обмануть.

— Ясно. Ну что ж, дружище, хватит болтать, пора к делу приступать. Зови внешнего охранника!

Маркел колебался.

— Слушай… — начал было Харченко и запнулся: — Кстати, как тебя по-человечески зовут?

— Евгений.

— Пойми, Женя, тебе другого пути нет, как мне подчиниться. Еще Пифагор говорил, что идти несколькими путями невозможно. Я же не предлагаю тебе позвать твоего друга Стаса. Тот, коли подвернется, сам будет виноват. Ты даже перед своей совестью будешь чист. Но этого дуболома — охранника, которого ты сам же считаешь дармоедом, — неужто из-за него тебя совесть мучит?

— Свой все-таки, — буркнул Маркел.

Но кнопку вдавил, подтянув к себе микрофон.

Александр выразительно поднял пистолет, направил точно в лоб говорившему: мол, попробуй только ляпнуть не то, что нужно! Тот отмахнулся раздраженно: мол, и сам понимаю, что к чему.

— Жора, это я, Маркел. Загляни-ка ко мне…

— Сейчас буду, — громко сообщил динамик.

Маркел отключился. Угрюмо и выжидательно посмотрел на Харченко.

— Ты его убьешь?

— Тылы надо обезопасить, Женя. А кроме того, сейчас я отрежу тебе путь к отступлению.

Тот обреченно опустил голову. Томительно тянулись минуты.

Охранника мститель убивать не стал. И без того на его пути остается жертв куда больше, чем ему хотелось бы. Стража он от души огрел рукояткой пистолета по голове. И сковал за спиной руки наручниками.

— Вот так, Маркел, — сказал он потрясенному происшедшим секретарю. — Мне лишняя кровь не нужна. Твоя жизнь — тоже. Мне нужен Борисевич. Я тебе предлагаю баш на баш. Ты меня проведешь к Севе. И живешь. Или я прохожу к нему сам. Но ты не живешь.

— Но подожди… — секретарь был ошеломлен. — Ты хочешь сказать, что я тебя проведу и буду свободен?

— Именно это я и говорю, — Харченко наслаждался изумлением своего собеседника. — Но только не думай, что я до такой степени дурак. Я понимаю, что ты можешь тут же вызвать подкрепление, что можешь посадить в коридоре пару-тройку ребят с автоматами… Ты прав, ты все это можешь. Но только делать ты ничего этого не станешь. Потому что мне главное — войти туда. А из комнаты шефа выйдет только один из нас. Если выйду я — твоя месть будет глупа. Если он — подкрепление и подавно не понадобится. Логично? Логично. Так что веди меня к Борисевичу. Повар пусть входит. А вот Стаса предупреди, чтобы он не совался в мужской разговор. Вдруг мы там будем интимом заниматься?…

Александр вошел в комнату, держа миниатюрную «ламу» наготове. Наверное, это смешно, но больше всего он сейчас не хотел, чтобы Борисевич оказался в постели. Прерывать любовные ласки всегда неприятно. У него такой случай уже был, когда ворвался в спальню на фазенде…

К счастью, все оказалось проще. Виктор в халате и полуодетая девица сидели в креслах за низеньким столиком. На стеклянной поверхности теснились несколько бутылок, блюдечко с дольками лимона, вазочка с колотыми орешками, открытая коробка конфет…