Марина Серова - Принеси меня в жертву

Родственников «новобрачных» также не наблюдалось. Или среди гостей они все-таки были? Если и были, то точно не отцы-матери Шумских.

Не то чтобы я была приверженцем традиций или неписаных правил проведения семейных вечеринок, но отсутствие Анки-пулеметчицы и Коляна вместе с их бабушками и дедушками вызывало вопросы.

Мысль о том, что родителей может не быть в живых, пришла гораздо позднее.

Почувствовав укол стыда из-за того, что слишком усердно приглядываюсь к чужой жизни, я решила при первой же возможности выбраться из-за стола и спрятаться где-то на территории, чтобы покурить.

Но одной делать это не хотелось, была нужна компания. Не дай бог, я одна тут имею вредную привычку.

Ресторатор продолжал оказывать мне вежливые знаки внимания. В основном это касалось блюд, которыми он хотел меня накормить.

Есть не хотелось, и я устала отказываться.

— Слушайте, а вы принципиально не голодны или я что-то делаю не так? — удивился он, когда я в пятый раз отвергла его предложение отведать «рыбку солененькую, такую никогда не пробовали, я вас уверяю».

— Да нет, действительно есть не хочется, — ответила я. — Порции салата было вполне достаточно. Это все, на что я способна.

С этими словами я продемонстрировала ему свой бокал, вино в котором плескалось на самом дне.

Антон тут же потянулся за бутылкой.

— Не надо, — попробовала сопротивляться я.

— Только плесну, — пообещал он.

Не соврал. Действительно плеснул.

— Значит, вы раньше работали в полиции? — поинтересовался он.

— Было дело, — созналась я.

— И почему оттуда ушли?

Очень не хотелось делиться с ним воспоминаниями о неприятных моментах из прежней жизни. О том, как не срослось с руководством, о последующем сокращении. О том, что бессонные ночи, полные размышлений, после этого случались со мной гораздо чаще, чем того хотелось. О друзьях и знакомых, оставшихся на своих постах, и о решении заняться частной детективной деятельностью. Не те уши, не тот человек.

Но вопрос был задан, необходимо было выкручиваться.

— Почему ушла? — задумчиво переспросила я. — Так вышло.

И я развела руками с самой искренней улыбкой, на которую была способна.

— Понятно.

Что уж там Саранскому было понятно, я не просекла. Главное, чтобы не стал развивать тему.

Но я недооценила своего нового знакомого.

— Нет, я просто хочу знать, куда идут люди, которые сменили погоны на гражданку, — принялся размышлять он. — Мужикам легче, согласитесь?

— Почему это легче?

— Статистически доказано, что мужчины чаще реализуют себя в жизни после службы в органах внутренних дел, — заметил Саранский. — Да хотя бы могут в охранники пойти.

— Я б в охранники пошел, пусть меня научат, да? — перефразировала я известное стихотворение. — Логично. У женщин-полицейских шансов меньше.

Шумский в этот момент выбирался из-за стола.

Елена увлеченно беседовала с одной из девушек. Увидев, что муж уходит, она тут же прервала разговор и схватила его за руку:

— Ты куда?

Василий высвободил руку.

— А что такое? — с вызовом спросил он.

Елена тут же пришла в себя:

— Ничего, просто спросила.

— Умница, — обронил Шумский и пошел через поляну к дому.

Кто-то тронул меня за руку. Рядом стояла Наташа.

— Извини, — улыбнулась она. — Не могла не подойти.

— А что случилось? — непонимающе уставилась я на нее. — У меня салат в зубах застрял?

Шутку девушка оценила, звонко и искренне рассмеялась. Потом наклонилась к моему уху.

— Клёвая кофточка, — прошептала она и тут же распрямилась.

— Спасибо, — пробормотала я вслед.

Наташа, подтанцовывая на ходу, пошла в сторону дома, куда совсем недавно отправился Василий.

Я заметила в ее руке зажигалку. Отлично, вот и компания.

Отодвинув стул, я поднялась на ноги и собралась было догнать красотку, но почувствовала на запястье крепкую хватку.

Антон Саранский задерживал меня, но ничего при этом не объяснял.

— Отпустите, — приказала я, решив, что он попросту перебрал спиртного и выбрал меня в качестве спутницы жизни. Теперь начнет властвовать и решать, что мне нужно делать.

Но я ошиблась. Антон тут же разжал пальцы и вскинул голову.

— Ох, ты ж, ёкарный бабай, — изумленно пробормотал он. — А я думал, что это Наташка.

— Нет, не она.

— Только что подходила. Ушла уже, что ли?

— Ушла.

— Вот черт, — продолжал сокрушаться Саранский. — А я краем глаза видел, что она стоит, но спутал вас.

И он вдруг расхохотался. Самое интересное, что я тоже не смогла сдержаться. Наверное, вино было крепче, чем я ожидала.

Происшествие окончилось тем, что покурить я пошла с Антоном.

— Под пивко могу себе позволить, но в трезвой жизни не увлекаюсь, — объяснил он. — Угостишь сигаретой?

— Угощу. Только вот не знаю, можно ли дымить на участке.

— Только за воротами.

Мы вышли из-под тента и побрели прочь. Именно побрели, потому что после яркого освещения глаза с трудом различали дорогу. Вдоль тропинки стояли декоративные светильники, но их высота едва ли достигала полуметра, поэтому я сильно напрягала зрение, чтобы всмотреться в даль.

Тропинка шла мимо дома. Прямо под окнами на газоне виднелись разбросанные игрушки. Окна на этой стороне дома были закрыты и ярко освещены.

Миновав припаркованные машины, мы подошли к воротам, и из дома тотчас показался Егор Николаевич. Стало быть, присматривал за двором. Может, пил чай, сидя у окошка.

Увидел нас и вышел встречать. Антон пожал ему руку. Сторож окинул нас вопросительным взглядом.

— Дымить собрались? А если ворота не открою?

— Не бренчи, Николаич, — добродушно прогудел Саранский.

Сторожу оставалось только вздохнуть.

Мы вышли за ворота и отошли от них метров на десять.

Я протянула Антону сигарету.

— Впервые оказалась в доме, где курят только за забором, — призналась я. — Слышала, что есть такие строгие хозяева, но лично незнакома. Чувствую себя изгоем.

— Ты и есть изгой, — заявил Антон.

— Спасибо за теплые слова, дорогой товарищ.

Саранский подавил смешок.

— Потому что я тебя здесь никогда раньше не видел, — объяснил он. — Абы кого Шумские в дом не приглашают, вон она какая здесь нарисовалась.

— Хотела уехать, но Вася попросил остаться.

— Доброй души человек, — загадочным тоном произнес Саранский. — Не всегда таким был, правда.

«Я знаю, каким он был», — чуть было не вырвалось у меня.

— Но ты, наверное, в курсе, — продолжил Антон. — Или нет?

— Не понимаю, о чем ты, — ответила я.

— Но вы же некогда работали вместе, — возразил Саранский. — Ты должна помнить.

— Не помню. И не понимаю, — твердо повторила я, давая Антону понять, что не хочу обсуждать Василия, которого знала очень мало и очень плохо.