Керстин Гир - Замок в облаках

Роман Монфор ухватил меня за локоть, одновременно обращаясь к Егорову:

– Нет-нет, дорогой мой. Вам не нужно возвращаться. Садитесь в сани, устраивайтесь поудобнее, выпейте шампанского, а тем временем моя сотрудница быстро сбегает к вам в панорамный люкс и принесёт шапочку для барышни. – Он выдернул из рук Егорова тяжёлый ключ, сунул его мне под нос и прошипел по-немецки: – У вас две минуты!

Я неуверенно взяла ключ у него из рук.

– Но я понятия не имею, как выглядит соболья шапочка… – запинаясь, пробормотала я.

Однако Роман Монфор уже втолкнул меня в створку вертящейся двери.

Ну ладно. Две минуты, говорите? В принципе можно успеть. Если, конечно, нарушить правило фрейлейн Мюллер номер четыре: «Никогда не бегайте! Ходите по коридорам с достоинством, не привлекая внимания и не производя шума». Я всё равно была «в штатском», а не в гостиничной униформе, поэтому, вероятно, могла пренебречь им. В «луноходах» всё равно невозможно было вышагивать с достоинством, тем более бегать. Если побежать в «луноходах», я буду выглядеть как утка, ковыляющая на крейсерской скорости, но думать об этом сейчас мне в любом случае не стоило. Я решила, что просто побегу, ни на кого не оглядываясь, и всё. В частности, не оглядываясь налево, потому что там, на стойке регистрации, стоял Бен.

Кратчайший путь к панорамному люксу лежал через фойе и бальный зал, который я с разгона пролетела до самой сцены. Отсюда на второй этаж, прямо в коридор перед панорамным люксом, вела лестница. Я запыхалась, сердце стучало как сумасшедшее, но до панорамного люкса я добралась меньше чем за минуту. Перед входом в номер я замешкалась, вставляя ключ в замочную скважину. Секунды шли. Наконец распахнув дверь, я сразу увидела соболью шапочку! Она лежала на постели и была из такого же коричневого меха, как и шубка на Даше. Вот повезло!

Я с облегчением прыгнула на постель и схватила шапочку.

– А теперь мы помчимся быстрее ветра, мой маленький соболь, чтобы наш подвиг был не напрасен, – сказала я, одновременно обнаружив, что нахожусь в номере не одна.

Кто-то прятался за портьерой. И делал это не особенно удачно: сбоку выглядывало плечо в чёрном.

Я судорожно соображала, не сбежать ли мне, пока не поздно, с собольей шапочкой в руках. Дескать, я ничего не видела и, вообще, это не моё дело.

Тем временем грабитель выбрался из-за портьеры и широко мне улыбнулся. Это был не кто иной, как Тристан! Я чуть не задохнулась от неожиданности. Тристан тихо рассмеялся.

– Хорошо, что это ты, – произнёс он. – А я уж было подумал, что это гостиничный вор.

После стремительного бега в «луноходах» через весь отель и паники из-за того, что в номере Егоровых находится кто-то чужой, меня только на то и хватило, чтобы потрясённо прошептать:

– Пожалуйста, скажи, что я ошибаюсь и ты не вломился сюда без спроса! – Вероятно, это была самая выдающаяся глупость, которую можно было сморозить в подобный момент.

– Ну, я бы не сказал, что вломился сюда, – ответил Тристан светским тоном. – Окно было открыто, и я решил, что это благоприятный случай, чтобы проверить одно из моих подозрений. А ты что здесь делаешь?

– Меня послали за собольей… А что у тебя за подозрения?

Мои мысли разбегались в разные стороны, как тараканы. Что вообще полагалось делать служащим, если они застали одного из постояльцев отеля на месте преступления? Что? Вот чёрт! Как бы поступил Иисус? Нет, как бы поступила фрейлейн Мюллер? Незаметно вышла бы в коридор и вежливо, не привлекая внимания, закричала бы: «Держи вора!»? Даже если грабитель с некоторой долей вероятности являлся бы не грабителем, а представителем золотой молодёжи, который обожает лазать по фасадам, мало что в этой жизни принимает всерьёз и доводит бедных гостиничных практиканток до помрачения рассудка?

Две минуты, данные мне для того, чтобы принести шапочку, истекали. Я кожей ощущала, как сыплется воображаемый песок в часах, в то время как пялилась во все глаза на Тристана, не будучи в состоянии ни предпринять, ни придумать ничего хоть немного вразумительного.

– Ну ладно… – выдавила наконец я. – Мне надо отнести эту дурацкую шапочку, а ты немедленно исчезнешь отсюда, прежде чем тебя подстрелит телохранитель Егоровых. Встретимся через пять минут там, где мы увиделись в первый раз. Если ты не сможешь объяснить всё это более-менее правдоподобно, то буду вынуждена рассказать об этом происшествии моему начальству. – И, не заботясь о том, принял ли Тристан мои слова всерьёз, я выбежала из номера.

Вероятно, то, что я придумала, выглядело верхом идиотизма, но это было лучше, чем тупо стоять и размышлять, пока драгоценные секунды неотвратимо утекали одна за другой.

Захлопнув за собой дверь, я скатилась по лестнице, пролетела через бальный зал, пронеслась мимо ложи консьержа и стойки регистрации, выскочила из вертящейся двери и оказалась на площадке перед входом в отель. Последние несколько минут, несомненно, стоили мне седых волос, однако, похоже, никто не заметил, что я немного задержалась. На самом деле прошло всего три минуты. Семейство Егоровых только что устроилось в санях и как следует укуталось меховыми одеялами.

– Ну вот, я же говорил! – Роман Монфор вырвал у меня из рук соболью шапочку и с поклоном передал её мадам Егоровой. – Вот она, целая и невредимая. Теперь вашу вечернюю прогулку в санях ничто не омрачит.

– Вы прелесть! – проворковала мадам Егорова.

И хотя обращалась она к Роману Монфору, я почувствовала себя неловко. Это я была прелесть… правда, только что лично дала безнаказанно уйти грабителю, проникнувшему в люкс Егоровых.

Маленькой Даше наконец надели «правильную» шапку, старый Штукки прищёлкнул языком, и сани плавно тронулись с места – это были последние на сегодня обязанности Жестика и Жилетика. Закатные лучи солнца скрылись за горными вершинами, в пламени факелов на снегу заплясали таинственные тени. Из долины по-прежнему доносился перезвон колоколов, которому вторили бубенчики на сбруе лошадей и восторженный смех Даши.

– А вы что тут стоите – воро́н считаете?! – рявкнул на меня Роман Монфор. – Идите работайте. – И, прежде чем я смогла возразить ему, что мой рабочий день давно закончился, Монфор Скандалист эффектно повернулся на каблуках и отправился восвояси.

Сам он ворона несчастная! Похоже, он ещё не поддался всеобщему рождественскому настроению. Я выждала некоторое время и поспешила в том же направлении.

Проходя через фойе, я поймала обеспокоенный взгляд Бена.

– Всё в порядке, Фанни?

– Всё отлично… – пробормотала я, не замедляя шаг. – Мне только ещё нужно как можно скорее…

Я специально не договорила. Пусть Бен сам домыслит мой ответ. Ведь до варианта «мне нужно как можно скорее встретиться в бельевой на третьем этаже с Тристаном Брауном, который только что забрался в панорамный люкс без разрешения» он точно не додумается. Наверное, решит, что мне срочно понадобилось в туалет.