Жоэль Диккер - Загадка номера 622

В качестве утешения Роз впервые сказал себе, что да, жизнь удалась. Ему суждено было полюбить. У него нет детей. Но у него есть Лев. Он полюбил его, и тот отвечал ему любовью.

Когда‐нибудь у Льва будут дети. И он станет им дедом. Эдмон Роз, уставившись на свое отражение в окне, улыбнулся сам себе. Все‐таки он оставит какой-никакой след на этой земле.

Суббота, 15 декабря, накануне убийства

Пообедав, Макер вернулся в 15.00 в “Палас Вербье”. Через два часа совет директоров соберется для решающего голосования.

Он вышел из отеля около полудня, ему необходимо было проветриться и немного прийти в себя – надоело постоянно сталкиваться в салонах “Паласа” с сотрудниками банка, которые все как один угодливо обращались к нему “месье президент” и красноречиво улыбались. От всего этого у него становилось тошно на душе. В поисках тишины он догулял до “Дани”, своего любимого ресторана у подножия лыжных трасс, и пообедал там – по дороге у него разыгрался аппетит, – заказав запеченные гренки с сыром и фондю.

В холле Макера окликнул портье:

– Месье Эвезнер, я хотел сообщить вам, что приехала ваша жена.

– Моя жена?

– Да, я еще не имел удовольствия встречаться с ней. Ведь Анастасия Эвезнер – это ваша жена?

– Да, разумеется, – просияв, подтвердил Макер.

– Мадам попросила второй ключ от вашего номера, и, поскольку вы отсутствовали, я взял на себя смелость исполнить ее просьбу.

– Вы поступили правильно.

Макер поспешил наверх. Но, войдя в номер, разочарованно констатировал, что Анастасии там нет. Тем не менее она написала помадой на зеркале в ванной: “Котенок, я тут. A.”

Ее помада лежала на краю раковины. Макер схватил ее и поцеловал. Анастасия покупала ее в одной и той же парижской лавочке, и он всегда возмущался, когда, выполняя задания P- 30 во французской столице, вынужден был тащиться по пробкам на другой конец города, чтобы пополнить ее запасы. На сей раз эта помада привела его в восторг. Он буквально восхищался ею. Анастасия приехала! Она приехала поддержать его! Они рука об руку пройдут через это испытание, и оно упрочит их любовь. Макера охватила невообразимая радость. Этот маленький тюбик внезапно показался ему прекрасным символом счастья и прибавил ему сил. Теперь он готов встретиться с Тарноголом и добиться поста президента, принадлежащего ему по праву. Ему так хотелось увидеть Анастасию и обнять ее. Куда она подевалась?

Она сидела в шкафу, прямо здесь, в нескольких метрах от него, наблюдая за ним через щелку, но не осмеливалась показаться ему. Сначала она колебалась, приезжать ли в Вербье. Потом, когда уже приехала, долго раздумывала, надо ли ей заходить в “Палас”. Как он отреагирует, увидев ее? Что произойдет между ними? Тщательно подготовившись к этой встрече, она вдруг разнервничалась и уже не понимала, как следует поступить. Да и вообще, что она хочет? Поддержать его, быть рядом в такой важный день? Или объявить ему ужасную новость о том, что все конечно и он вернется в пустой дом? Наверное, лучше ничего пока не говорить, чтобы не испортить ему торжественный момент. Главное, посмотреть, как он отнесется к ее появлению.

Как раз в ту минуту, когда она собиралась выйти из шкафа, раздались глухие удары по стеклу. Как будто кто‐то стучался в окно.

Макер вздрогнул и повернулся к балконной двери.

– Вагнер! – заорал он, увидев на балконе своего куратора.

Она решила не показываться. Вагнер? Это еще кто такой? Макер вышел на балкон, закрыв за собой дверь, чтобы морозный воздух не проник внутрь. Поэтому она не слышала их разговор.

– Вагнер, – повторил Макер, подходя к нему. – Боже мой, как вы сюда попали? Вы до смерти напугали меня!

– Я уже тут несколько часов мерзну, ожидая, когда вы наконец соблаговолите явиться, – пожаловался Вагнер вместо ответа. – Где вы пропадали?

– Я гулял, с вашего позволения.

– Нашли время дышать свежим воздухом! До объявления имени президента осталось всего ничего. Не могли бы вы объяснить мне, почему Тарногол еще жив?

– Не волнуйтесь, все под контролем! Орас и Жан-Бенедикт проголосуют за меня. Я уверен, что стану президентом.

– С чего это вдруг?

– Я заключил с ними сделку. В обмен на их голоса. Я переименую банк в Эвезнер-Хансен и через пятнадцать лет уступлю свою должность Жан-Бенедикту. Так что все в ажуре.

Вагнер скорчил недовольную мину:

– Не понимаю, зачем эти проволочки, было бы гораздо проще ликвидировать этого негодяя. Короче, делайте что хотите, главное – заполучить президентство. Хотя мне кажется, не очень благоразумно с вашей стороны доверять свою судьбу Хансенам, ведь если Тарноголу удастся их перевербовать…

– Если Тарногол будет валять дурака, я его убью! – воскликнул Макер, нащупав в кармане пузырек с ядом.

Вагнер посмотрел на него как на полного идиота:

– Вы ужасный дилетант, Макер! Уже слишком поздно, яд же подействует только через двенадцать часов! Я вас предупреждал. Надо было отравить его вчера вечером. Хороши вы будете, если он умрет, назначив президентом Льва.

– Черт! – выругался Макер.

– Нет, вы только на него посмотрите! Вы постоянно нарушаете мои инструкции! Если бы вы следовали нашему плану с самого начала, мы бы сейчас не оказались в таком дерьме. Бывает, что выбора нет, Макер. Уж этот урок вы могли бы усвоить за двенадцать лет службы в P- 30!

– Так что же мне делать, если придется избавиться от Тарногола? – спросил Макер, внезапно растерявшись от отсутствия запасного варианта.

У Вагнера в ногах стоял бумажный пакет. Он вытащил оттуда бутылку “Белуги”.

– Это ваш последний шанс. Водка отравлена. Выпив рюмку, Тарногол умрет через пятнадцать минут. Судороги, остановка сердца – и готово. Обычно при вскрытии ничего обнаружить нельзя.

– Обычно?

– В отличие от других медленно действующих ядов наш, в принципе, можно выявить. Но маловероятно, что судмедэксперт проведет тесты на содержание данного конкретного вещества в организме. Главное, постарайтесь, чтобы никто не видел, как вы разгуливаете с этой бутылкой и вручаете ее Тарноголу прямо перед тем, как он окочурится, растянувшись на ковре. Это будет выглядеть подозрительно, если вы понимаете, о чем я.

– А вдруг начнется расследование, – запаниковал Макер, – они сделают анализы, и потом…

– Сохраняйте спокойствие, Макер. Все будет хорошо. Заставьте его выпить рюмку этой “Белуги”, и дело с концом.

– И как, по‐вашему, я его заставлю?

– По моим сведениям, совет банка проведет последнее совещание в пять часов. Они зарезервировали Альпийский салон, где уже заседали вчера вечером. Члены совета просидят там до семи и направятся оттуда прямо в бальный зал, чтобы объявить имя нового президента.