Жоэль Диккер - Загадка номера 622

Нам известно, что около половины седьмого Тарногол закажет рюмку водки. Это его старый излюбленный ритуал – каждый день, утром и вечером, где бы он ни находился, он заказывает рюмку водки. А признает он исключительно “Белугу”.

– И что из того? Я должен лично принести ему рюмку, чтобы он выпил и немедленно сдох?

– Дайте мне закончить, Макер, и слушайте повнимательнее, черт возьми! Вы думаете, в P- 30 работают любители? Заказы, сделанные из салона, не поступают в бар “Паласа”, а выполняются специальным сотрудником. Прямо рядом с Альпийским салоном, вы сами увидите, есть закуток с барной стойкой и шкафчиком из черного дерева в глубине, где стоят разные бутылки. Оттуда он и возьмет водку для Тарногола. Подмените там “Белугу”. В пакете лежат латексные перчатки, наденьте их, а то наследите. Чтобы избежать путаницы, отравленную бутылку я пометил красным крестиком на этикетке сзади. Поставьте ее в шкафчик. Вот и все, что от вас требуется.

– А если кто‐нибудь еще закажет водку?

– В салоне будут только члены совета. А ни Жан-Бенедикт Хансен, ни его отец водку точно пить не будут, потому что терпеть ее не могут.

Макер тихо возразил, уставившись в пустоту:

– Я бы предпочел все устроить сам, не прибегая к таким крайним мерам… Я не убийца…

– Вы действуете на благо своей родины. Это не убийство, а патриотический жест. Швейцария вас не забудет. А теперь идите, подмените скорее бутылку в баре на втором этаже. У вас больше нет права на ошибку, надеюсь, вы это понимаете.

По-прежнему сидя в шкафу, она услышала, как открылась балконная дверь. Через щелку ей было видно, как Макер и его собеседник – наверняка тот самый Вагнер – прошли через комнату к выходу. Макер нес в руке бумажный пакет. С порога до нее донеслись слова Вагнера:

– Ваше отвращение к убийству делает вам честь, Макер. Но пора уже устранить Тарногола. Убейте его, прежде чем он испортит вам выходные и разрушит жизнь!

Дверь за ними захлопнулась. Они ушли. Она похолодела от ужаса.

Вагнер проводил Макера до лифта.

– Удачи, Макер! – сказал он, когда открылись дверцы. – Возможно, мы видимся в последний раз. Выполните свою миссию. Мне тут лучше не задерживаться. Как только вас изберут президентом, все остальное исчезнет навсегда. P- 30, ваши задания, всё. Поэтому прощайте. Благодарю вас за двенадцать лет образцовой службы.

Макер на мгновение засомневался, не рассказать ли Вагнеру о фотографиях, которые оказались в распоряжении Тарногола. Но тут же отмел эту идею – зачем подливать масла в огонь. Вагнер скрылся за служебной дверью, а Макер спустился на второй этаж и пошел в сторону приватных салонов. Рядом с Альпийским салоном он действительно обнаружил нишу, которую ему подробно описал Вагнер, со стойкой и эбеновым шкафчиком с бутылками.

Убедившись, что вокруг никого нет, он надел перчатки и поставил “Белугу” с крестиком среди других крепких напитков, а стоявшую там водку той же марки поспешил вылить в ближайшей туалетной комнате. Мысль, что он оставил яд в общедоступном месте, не давала ему покоя, и, решив на всякий случай присматривать за баром, он уселся в стоящее неподалеку кресло. Это оказался идеальный наблюдательный пост: он держал в поле зрения шкафчик с бутылками и дверь Альпийского салона, где через полтора часа совет банка соберется на заключительное совещание. Теперь оставалось только ждать. Если за него проголосуют, он ликвидирует отравленную водку до того, как официант успеет налить рюмку Тарноголу. Ну а если, не дай бог, Хансены не сдержат слово, он пустит все на самотек. Тарногол погибнет от яда. Он умрет почти сразу, в страшных судорогах. Хансены поймут намек. Тут Макер сообразил, что у него не будет никакой возможности узнать результаты голосования до того, как их объявят всему банку. Тарногола лучше обезвредить прямо в салоне. Значит, ему нужен сообщник. Он схватил мобильник и позвонил Жан-Бенедикту, который сидел в своем номере четырьмя этажами выше. Макер сказал, что ждет его у дверей Альпийского салона, и Жан-Бенедикт тут же спустился.

– Все нормально? – с тревогой спросил он.

– Все нормально. Но мне понадобится твоя помощь.

– Конечно. Что от меня требуется?

– Как только ты поймешь, что они одобрили мою кандидатуру, сообщи мне эсэмэской.

– Мобильные телефоны запрещены на заседаниях совета, – возразил Жан-Бенедикт. – Такие правила.

– Ну так выйди из зала под каким‐нибудь предлогом. Я останусь тут.

– Зачем сообщать? Ты будешь президентом, вот, считай, что я тебе сообщил.

– Сделай, как я прошу! – не сдавался Макер. – И не задавай мне вопросов. Просто сделай. Это очень важно.

Суббота, 15 декабря, накануне убийства

В 16.30, вернувшись с прогулки, Лев поднялся на шестой этаж “Паласа”. Он шел по просторному коридору к своему номеру, как вдруг из‐под плотных портьер высунулась чья‐то рука и схватила его за плечо.

Он резко обернулся.

– Анастасия? – воскликнул он. – Но…

Она поцеловала его и прижалась к нему.

– Куда ты подевалась? Я чуть не умер от беспокойства! Что ты делаешь в Вербье?

– Мне пришлось приехать к Макеру. Он в большой опасности…

Лев приложил палец к ее губам, чтобы она не сболтнула лишнего, и поскорей повел ее к себе, пока их не заметили.

– Макер вот-вот совершит ужасную глупость, – сказала Анастасия, когда Лев запер за ними дверь.

– Какого рода глупость?

– Я думаю, он хочет убить Тарногола.

– Что?

– Лев, дело плохо. Макер шпионил на швейцарское правительство.

– Ты шутишь? – рассмеялся Лев.

– Увы. Он был задействован в каких‐то операциях для защиты интересов швейцарского финансового центра. Судя по всему, он косвенно причастен к убийству бывшего айтишника Эвезнер-банка и его жены, которые хотели сдать имена испанских клиентов в их налоговые органы.

– В камине моего номера Альфред нашел обрывки какой‐то тетради, но там ничего нельзя разобрать.

– Это исповедь Макера. Я ее сожгла, чтобы подстраховать его. Ох, Лев, если бы ты только знал…

Она не смогла закончить фразу, ей было слишком тяжело это произносить. Лев, понимая, что она вот-вот сорвется, обнял ее.

– Мне обязательно нужно поговорить с Макером, – сказала Анастасия, всхлипнув. – Я видела его из своего укрытия, но он был не один.

– Лучше не общайся с ним, – посоветовал Лев.

– Почему?

– Потому что я боюсь, что ты передумаешь и останешься при нем. Боюсь потерять тебя, как пятнадцать лет назад.

– Нет, Лев. Мне нужен только ты. Но я не хочу, чтобы с Макером случилось несчастье. Я не желаю ему зла!

Лев, посерьезнев, взглянул на нее:

– Я сам всем займусь, обещаю тебе! Макер станет президентом. У него все будет хорошо. Доверься мне. Главное, ни при каких обстоятельствах не выходи из моего номера!