Жоэль Диккер - Загадка номера 622

– Мама велела не упрямиться, если ты пригласишь меня на ночь в свой люкс. “Такой красавец, и к тому же богатый, тут не о чем даже думать”.

– Можешь провести ночь в моей квартирке на улице О-Вив.

– С удовольствием.

– Когда‐нибудь я предложу тебе жилье получше, – обещал он. – У тебя будет жизнь, о которой ты всегда мечтала.

Она страстно поцеловала его, чтобы он умолк.

– Мне плевать на люкс в “Берге”, дурачок. Я всегда мечтала о ком‐то вроде тебя. Остальное не имеет значения. Кстати, почему в отеле? Звучит как‐то бесприютно и неприкаянно.

– А где ты хочешь жить? – спросил Лев.

– Не знаю, но уж точно не в отеле.

– Ну все‐таки должно же быть место, где ты мечтала бы поселиться.

– В Колоньи есть один дом, – призналась она, – на шоссе Байрона, откуда вроде бы открывается потрясающий вид на Женеву. Я прохожу мимо него по дороге к Эвезнерам. Если смотреть от ворот, дом едва заметен вдалеке, но я представляю себе, что живу там и по утрам пью кофе на террасе, над самым озером.

– Давай поедем посмотрим на этот дом прямо сейчас, – предложил Лев.

– Что? Прямо сейчас? Но уже почти десять.

– Пошли. Помечтать никогда не поздно.

Они взяли такси и поехали в Колоньи. Дом стоял на вершине холма, рядом с парком Байрона, куда Лев и отвел Анастасию. Они сидели на скамейке и любовались захватывающим дух пейзажем.

– Вообрази, что мы сидим на террасе нашего особняка и этот вид принадлежит нам.

– А он и так принадлежит нам, – улыбнулась Анастасия, – даже без особняка.

Лев крепко обнял ее. Они восхищенно смотрели на мерцающее озеро и огни города, очертания которого угадывались в темноте.

– Однажды я подарю тебе этот дом, – пообещал Лев. – Когда‐нибудь я смогу положить к твоим ногам самые прекрасные сокровища. Эвезнер-старший очень доволен мной и собирается повысить меня в должности до Нового года, с рождественским бонусом в придачу. Он сказал, что, если так и дальше пойдет, я скоро начну отлично зарабатывать.

– Меня не волнуют деньги, Лев, сколько раз повторять. Тебе хорошо в этом банке?

– Ну да. Почему ты спрашиваешь?

– Я была готова наняться горничной в “Палас Вербье”, чтобы быть рядом с тобой. Никогда не забывай об этом.

В Эвезнер-банке Льва определили в кабинет к Макеру и Жан-Бенедикту. В угол поставили еще один стол, чтобы выделить ему рабочее место. Оба кузена-наследника, будущие члены совета директоров, благосклонно смотрели из‐за своих прекрасных столов черного дерева на новичка, снисходительно именуя его стажером. По просьбе Абеля Эвезнера они должны были посвятить его во все тайны ремесла.

Анастасия работала в секретариате юридического отдела, этажом ниже. Она часто заходила к ним в перерыве выпить кофе, иногда они вместе шли обедать. В коридорах сотрудники банка оглядывались на нее. Анастасия вскружила всем головы своим умом и красотой, обоим кузенам в том числе. Чтобы особо не выделяться, она попросила Льва держать их роман в секрете. Он поначалу не мог понять, зачем им вообще скрываться.

– В любви нет ничего плохого, – говорил он.

– Дело не в нас, а в них, – отвечала Анастасия. – Думаю, нам лучше подстраховаться.

– Подстраховаться? А кто нам угрожает?

– Твои коллеги! Ты что, не понимаешь, тебе тут все завидуют.

– Да кто может завидовать обычному стажеру?

Когда он это говорил, она кидалась к нему в порыве неистовой любви. Она обхватывала его лицо руками и шептала, глядя ему прямо в глаза:

– Лев Левович, ты единственный, кто не видит то, что очевидно всем.

Анастасия поражалась, как Лев, сам того не желая, неуклонно поднимается по служебной лестнице. Всего за несколько недель он стал звездой.

Изначально предполагалось, что он будет сопровождать более опытных коллег на деловые встречи в качестве простого наблюдателя, постигая все тонкости банковского искусства, но вышло так, что язык и культуру собеседников, как правило иностранцев, он понимал гораздо лучше, чем кто бы то ни было. Более того, в “Паласе” он приобрел непринужденность в общении с самыми состоятельными клиентами, чьи невообразимые требования и экстравагантность уже не могли застать его врасплох. Вскоре Лев уже сам вел переговоры. Рабочие беседы плавно перетекали в дискуссии на темы политики и культуры, а то и в философские рассуждения, к безграничному удивлению очередного банкира, которого он сопровождал.

Теперь в кулуарах банка только о нем и говорили. Его коллеги, директора и клиенты единодушно заключили, что этот молодой человек – настоящий кладезь талантов.

Разумеется, хор славословий оказался нестройным. Некоторых задело за живое появление этого выскочки, тем более что Лев, как поговаривали, до сих пор подвизался в каком‐то горном отеле и банковского опыта за плечами не имел. Наконец эти пересуды дошли до совета банка. Вице-президентом был тогда Абель Эвезнер, пост президента занимал его отец, Огюст. Человек уже очень пожилой, он с трудом передвигался, но ясностью его ума и неколебимой приверженностью традициям можно было только восхищаться. Сохранив за собой титул и ореол президента, в банке он появлялся только по средам, на еженедельных заседаниях совета, переложив повседневное управление на Абеля.

– До меня доходят странные слухи, – сказал Огюст Эвезнер своему сыну Абелю на очередном заседании, которое выдалось на редкость бурным. – Все вокруг твердят о некоем неопытном юноше. Оказывается, какой‐то альпийский дурачок несколько недель назад поступил к нам на работу, и на него сразу возложили важные обязанности.

– Его зовут Лев Левович, – решил уточнить Абель. – И он далеко не дурачок. Это один из самых блестящих людей, с которыми меня сводила судьба.

– Левович? – переспросил Огюст Эвезнер. – Из какого гетто он вылез?

Это замечание очень развеселило двух других членов совета – Ораса Хансена и его отца по имени Жак-Эдуар.

– Ладно вам, – разозлился Абель, – Лев невероятно умен! И важные обязанности на него возложили именно благодаря его исключительной одаренности. Я не понимаю, в чем проблема.

– Проблема в том, что он служил посыльным в гостинице! – Орас Хансен был явно задет за живое. – Ты поручил посыльному управлять активами. У нас тут банк или балаган?

– К твоему сведению, – возразил Абель, – в июне прошлого года, когда Лев еще служил “посыльным”, как ты выражаешься, он предсказал действия Федеральной резервной системы США, а наши эксперты облажались. И в тот день все клиенты потеряли деньги.

– Чистое везение! – недовольно хмыкнул Орас, отметая этот аргумент. – У него были шансы пятьдесят на пятьдесят. Кроме того, облажались все швейцарские банки, не только мы.

– Все, кроме него! – заметил Абель.