Ирина Грин - Зыбучие пески судьбы [litres]

Кира покачала головой.

– Не спеши, у тебя есть еще время на раздумья.

– Соколова Александра Сергеевна, – произнесла Кира, пробуя новое имя на вкус. Отчество осталось прежним. Александра – такое же мужское имя, как Кирюша. Да и фамилия Соколова нравилась ей больше, чем Колобкова. – Хорошо, я подумаю. А как вам удалось так много о ней узнать за три дня?

– Все очень просто: у меня есть свои люди в полиции. Я попросил сообщить, если вдруг поступят сведения о пропавшей девушке твоих лет. На следующий же день к ним пришло заявление из гостиницы о пропавшей молодой постоялице. Ее вещи, документы остались в номере, а сама она не появлялась уже трое суток. Если бы не закончилась оплата за номер, никто бы не стал поднимать шум, но собственник гостиницы не захотел нести убытки. Остальное – дело техники. Узнать всю подноготную человека, зная его данные, в наш век всеобщей компьютеризации можно, не выходя из кабинета, что и было проделано моими помощниками.

– Здорово. – В голосе Киры прозвучало истинное восхищение.

– Это еще не все. Как ты, наверное, знаешь, я побывал в Крыму. И тут я не могу тебя порадовать.

– Как? – похолодела Кира. Все мечты последних дней грозили провалиться в тартарары. – Нет дома?

– Дом-то как раз есть. Нет поселка. Оказывается, он существует только на бумаге. Фирма «Строй-Хаус» разработала проект, утвердила, получила землеотвод под строительство, собрала с будущих владельцев коттеджей деньги и приступила к работе. Тут-то и вспомнились слова Л. Н. Толстого: «Чисто писано в бумаге, да забыли про овраги, как по ним ходить» [17] Л. Н. Толстой. «Песня про сражение на р. Черной 4 августа 1855 г.». . Оказалось, подводная река, которая должна была обеспечивать водой жителей поселка, летом полностью пересыхает, и других источников воды поблизости нет. А лето в Крыму, как известно, длится с мая по ноябрь. Это обстоятельство ставило жирный крест на проекте. Тут, опять же по Толстому, «выезжали князья, графы, а за ними топографы», то есть руководство «Строй-Хауса», заказчики и проектировщики, и пришли к выводу, что со строительством поселка нужно повременить до решения вопроса с альтернативным водоснабжением. Вопрос до сих пор не решен. Впрочем, один домик, для проживания руководства во время командировок на объект, был построен. Он небольшой, простенький, но очень симпатичный. Одно из достоинств – высокий забор. На крыше имеется солнечная батарея, так что проблем с электричеством не будет. Но отсутствие воды сводит все эти положительные стороны на нет. Уж не знаю, каким образом твоему отцу достался этот домик, но в администрации расположенного в семи километрах поселка право собственности Колобковой Татьяны Максимовны подтвердили. Мало того, Сергей заключил договор с охранным агентством и своевременно оплачивал их услуги. Таким образом, дом вроде как есть, но жить в нем невозможно из-за отсутствия воды и инфраструктуры – магазинов, больниц. Если вопрос с закупкой продуктов и медикаментов еще как-то можно решить, хотя это значительные расходы, но вода… – Бронислав Федорович пожал плечами. – Конечно, можно собирать дождевую воду, поставить во дворе – места там достаточно, – бочку, но на привозной воде далеко не уедешь.

– Что вы предлагаете? – чуть не плача спросила Кира.

– Вернуться в Гореловск, в свою квартиру – это раз. Два – вернуться к мужу. Все-таки, прости меня, Кира, я считаю предлог, руководствуясь которым ты решила порвать с ним, надуманным.

– Это исключено, – покачала головой Кира.

Конечно, может, она и поступила бы так, если бы не пресловутые пятьсот тысяч.

– Можно еще остаться здесь, в Славнинске. Я могу помочь снять недорогую квартиру. Выставим на продажу дом в Крыму, квартиру в Гореловске и на вырученные деньги приобретем какую-нибудь жилплощадь.

– Я бы предпочла поехать в Крым, – после недолгой паузы ответила Кира. И решительно повторила: – Да, в Крым! Это папа мне подсказал, тогда, в больнице. Он сказал одну странную фразу и добавил: «Я узнаю, что это значит». Здесь, в больнице, я нашла ее в интернете.

– Я тебя услышал. Давай ты еще подумаешь хорошенько. Кстати, и это уже в‐третьих, нам удалось разыскать сына Матильды Пасичник.

– Мати? – удивилась Кира. – У нее есть сын?

– Да, Гектор Пасичник. Ну вот, ты уже улыбаешься. Такой ты мне больше нравишься. Именно Гектор. А как, по-твоему, могла назвать своего единственного сына женщина по имени Матильда, дочь Аполлона? – Негода улыбнулся, и его серо-голубые глаза хитро блеснули. – Ничего интересного о своей матери он сообщить не смог, кроме того, что она получает пенсию по инвалидности. Ее банковская карточка лежит дома и давно просрочена, это говорит о том, что на счету Мати могла скопиться энная сумма денег. Думаю, для переезда деньги вам не помешают. Вот, пожалуй, и вся моя информация. Я оставлю тебе планшет с крымскими фотографиями, посмотри. Подумай. Будешь готова к разговору – звони, номер мой у тебя есть.

Он включил планшет, нашел нужную папку и протянул планшет Кире.

Домик и впрямь оказался небольшим. Абсолютно непохожий на помпезную аляповатую эклектику с пародией на ампир, так полюбившуюся представителям определенного класса населения страны, он скорее напоминал швейцарское шале: покатая крыша из коричневой черепицы с большим углом наклона и козырьком, который сильно выступал над основными стенами, каменный, несколько брутальный, первый этаж, и деревянный второй, кажущийся невесомым из-за террасы с деревянной обрешеткой, идущей по периметру. От фотографий так и веяло уютом и теплом, всем тем, чем Кира хотела обеспечить свою маму.

– Я выбираю Крым, – сказала она, возвращая планшет Негоде. – И готова стать Александрой Соколовой.

– И все-таки давай отложим окончательное решение до завтра, – предложил Бронислав Федорович. – Как известно, утро вечера мудренее.

Конечно же, Кира с ним согласилась. Впрочем, согласие это было исключительно для вида. Свой выбор она уже сделала.

Рабочий день давно закончился, но Тимур, похоже, домой вовсе не собирался. Иван с Асей уехали, у Кристины срочных дел не осталось, и вполне можно было бы последовать их примеру, но уж очень хотелось, чтобы Тимур предложил подвезти ее до дома. За окном поджидал «Киа», и на предложение Молчанова она, вероятнее всего, ответила бы вежливым отказом. Хотя не факт. Музыка, та самая, что играла в его автомобиле в тот злополучный вечер, до сих пор преследовала Кристину, вызывая желание попробовать повторить все еще раз.