Елена Гордина - Святая инквизиция [litres]

Краснолицый депутат Алексей громко храпел, его огромный живот, кажется, жил отдельной от хозяина жизнью и поднимался, и опускался в такт его громкого завывания.

– Как вам Шеффилд? – к Ольге обратилась Мария, та самая женщина, больше похожая на бухгалтера или школьную учительницу, чем на провидца. – Нравится? Вы раньше бывали за границей?

В ответ Ольга улыбнулась, эта женщина с короткой стрижкой, в джинсах и свитере смотрелась как самая нормальная среди них всех.

Сама Ольга тоже была в джинсах и водолазке, но ее лысая голова и желтые глаза мало способствовали нормальности восприятия ее образа.

– Мне нравится, – Воротынцева не лукавила, ее действительно поразила местная природа, – хотя мне не с чем сравнивать.

Мария хотела в ответ ей что-то сказать, но в этот момент микроавтобус остановился.

– Все, выходим, приехали! – засуетился пухлый Коля.

Провидцы, зевая и потягиваясь, потихоньку стали выбираться из салона.

– Мы с вами будем жить вот в этом отеле, – Коля показал пухлой ручкой на двухэтажное строение, увитое плющом. – Первый этаж – это бар, историческая ценность, а на втором этаже, он уже надстроен несколько лет назад, теперь находится гостиница на десять номеров. Здесь мы и будем жить ровно три дня и все три дня будем работать, поэтому предлагаю поторопиться.

Ольга внимательно посмотрела на гостиницу. Первый этаж был выложен из камня и глины, деревянных подпорок. Второй, видимо, из более легких стройматериалов, потому что его фасад был просто выкрашен «под камень». Здание смотрелось довольно привлекательно, словно только что сошедшее с туристических открыток, но у Ольги оно вызвало какую-то смутную тревогу.

Уже в холле гостиницы оказалось, что все провидцы будут жить в номере по два человека, и Ольга, до последнего надеявшаяся на спасительное одиночество, была размещена в одном номере с Наталишечкой.

– Привет, давай знакомиться! – Ольга первая протянула ей руку, но в ответ «великая провидица, которая видит прошлое и будущее по волосам людей» лишь презрительно ей фыркнула:

– Виделись в автобусе.

Ольга едва сдержалась, чтобы не нагрубить ей в ответ, а потом решила, что овчинка выделки не стоит, и просто пошла в номер первой.

Номер оказался небольшим, две кровати, между ними кресло, у каждой кровати своя тумбочка и настольная лампа. Небольшой шкаф для одежды, полка для обуви, средства для чистки туфель и прочая мелкобытовая ерунда.

Ольга выбрала кровать ближе к окну, чтобы, отвернувшись, можно было видеть луну или солнце, в зависимости от времени суток.

Воротынцева распаковала сумку, повесила одежду в шкаф, когда в номер зашла Наталишечка и презрительно поджала губы:

– И я должна здесь жить? Я? Они с ума там, что ли, посходили! – и бросив чемодан на пол, громко хлопнула дверью и выбежала в коридор.

– Коля! Николай! – услышала Ольга недовольный рев Наталишечки. – Я в этом хлеву жить не буду!

Воротынцева лишь ухмыльнулась, а про себя подумала: «Будешь, еще как будешь здесь жить, куда ты денешься?»

Ольга посмотрела на часы, до съемок, которые были назначены уже сегодня на восемь часов вечера, еще оставалось пара часов, и их можно было провести с пользой.

Например, погулять во дворе, подышать свежим воздухом, посмотреть поместье XVI века, куда их привезли, да и вообще собраться с духом.

Ольга почему-то странно себя чувствовала: как только она переступила порог этой гостиницы, на нее словно навалилась вся вселенская тяжесть.

«Долгий перелет и стресс», – успокоила себя Ольга, взяла куртку, солнцезащитные очки и вышла из номера.

Второй этаж в гостинице был оформлен в средневековом стиле, если такой, конечно, был, Ольга в этом не разбиралась. Но нарочито грубые стены, деревянные балки, чугунные решетки и обилие свеч наталкивали на мысль, что здесь пытались воссоздать времена XVI века.

Воротынцева медленно прошла по второму этажу и спустилась на первый, а вот там уже действительно все было по-настоящему. Стены были, а не казались старыми, и даже три (всего три!) окна в баре, который здесь располагался, смотрелись так, словно ничего за пятьсот лет не изменилось.

В помещении был сумрак, горели сотни свечей (электрических), огромные деревянные столы и стулья, в углу возле барной стойки – большой котел и черпак. Атмосфера была передана настолько точно, что у Ольги перехватило дыхание. Круто!

В баре было довольно многолюдно, несмотря на то, что до вечера еще далеко. Ольга решила взять себе кофе и выйти на улицу покурить, после перелета ей явно нездоровилось.

Пока бармен готовил ей ванильный капучино, Ольга внимательно разглядывала внутренний интерьер бара, на одной из стен она увидела гравюру, явно претендующую на старину: молодая полноватая девушка с кудряшками весело смеялась, запрокинув голову назад.

– Кто это? – спросила Воротынцева у бармена, кивнув на гравюру.

Ольга неплохо говорила на английском, и это спасало ее от языкового барьера.

– Это? – мужчина поднял на нее удивленные глаза.

Ольга была уверена, что это он так на нее отреагировал. Все-таки не каждый день к нему в бар приходят лысые и желтоглазые девушки, хотя в полумраке цвета глаз может быть и не видно.

– Вот на этой гравюре, кто это? – Чем дольше Воротынцева смотрела на девушку с кудряшками на фото, тем больше не по себе ей становилось. Словно она знала ее, нет, где-то видела, нет, читала… Ольга не могла понять свои мысли, и это ее страшно напрягало.

– Это? – переспросил парень. – Говорят, это дочь хозяина этого поместья, который жил здесь в шестнадцатом веке.

– Ясно, – ответила Ольга, хотя ей совершенно ничего не было ясно, какая-то глупая история с непонятным дежавю.

Воротынцева взяла кофе и вышла из бара покурить. На улице она столкнулась нос к носу со святым игуменом отцом Никифором, мужчина бродил взад-вперед и читал себе под нос какие-то не то молитвы, не то заклятия. Наверняка репетировал перед предстоящей съемкой.

Ольга с ужасом взглянула на полоумного, по ее мнению, мужика и быстро пошла прочь. О том, чтобы спокойно отдохнуть перед съемками в компании этого человека, не могло быть и речи.

Вокруг гостиницы располагался довольно большой и уютный парк, особенно Ольге нравились большие зеленые кроны деревьев, которые скрывали в тени тропинку, по которой она спустилась к пруду.

Пруд сам по себе тоже был необыкновенным, небольшим, но очень красивым, вода в нем была очень чистая, словно в горном озере, и Ольга, которая решила прогуляться вдоль водоема, видела камни на его дне.

Воротынцева докурила, огляделась по сторонам и не придумала ничего лучшего, чем спрятать окурок у себя в кармане джинсов, настолько вокруг все было чисто. Кофе она тоже допила, а бумажный стаканчик положила в сумку.