Кэйго Хигасино - Жертва подозреваемого X

— Но после ты его о чём-то спрашивал, так? Я об этом.

Юкава как-то печально улыбнулся и покачал головой:

— Это не имеет значения.

— Не имеет значения?

— Главное — разговор о шестерёнках. Обдумав его, он решил явиться в полицию.

Кусанаги шумно вздохнул.

— Кажется, ты в университетской библиотеке просматривал газеты. Зачем?

— Токива сказал? Ты решил и за меня взяться?

— Я не хотел этого делать. Но ты меня вынудил, потому что ничего мне не говоришь.

— Да я особо не обижаюсь. Это твоя работа, если тебе надо что-то узнать обо мне — пожалуйста, сколько угодно.

Кусанаги, взглянув на Юкаву, виновато опустил голову.

— Прошу тебя, Юкава. Прекрати меня дурить. Ты ведь что-то знаешь, да? Так скажи мне. Наверняка преступник не Исигами. В таком случае, как ты считаешь, будет справедливо, если его осудят? Ты же не хочешь, чтобы твоего старого приятеля считали убийцей?

— Подними голову.

Кусанаги послушно посмотрел на Юкаву. И ужаснулся. Такое страдание читалось на его лице.

— Разумеется, мне бы не хотелось, чтоб его осудили как убийцу. Но содеянного не вернёшь. Почему только всё так получилось?

— Что тебя мучает? Откройся мне! Я же твой друг.

— Друг, но в то же время — полицейский.

Кусанаги потерял дар речи. Впервые за долгие годы он почувствовал, что между ними стена. И оттого, что он полицейский, он не может спросить друга, которого никогда ещё не видел в таком состоянии, о причине страданий.

— Я сейчас собираюсь зайти к Ясуко. Пойдёшь со мной?

— А ты позволишь?

— Если хочешь. Только условие: не открывай рта.

— Хорошо.

Юкава круто развернулся. Кусанаги поплёлся за ним. Видимо, первоначальная цель Юкавы была лавка «Бэнтэн». Следователя так и подмывало спросить, о чём его друг хочет поговорить с Ясуко, но он сдержался. Дойдя до моста Киёсу, Юкава быстро поднялся по лестнице. Когда Кусанаги ступил на верхнюю ступень, то увидел, что Юкава остановился и ждёт его.

— Видишь это офисное здание? — Юкава показал на ближайший дом. — На входе стеклянные двери. Нас видно?

Кусанаги посмотрел в указанном направлении. В стеклянных дверях отражались две фигуры.

— Видно, и что?

— Когда я встретился с Исигами сразу после убийства, я точно так же смотрел на наши фигуры, отражающиеся в стекле. Вернее, вначале я даже не заметил. Посмотрел, когда Исигами обратил моё внимание. За секунду до этого у меня и в мыслях не было, что он может иметь какое-то отношение к убийству. Я был так счастлив, что встретил своего старого друга…

— Хочешь сказать, что, увидев в стекле отражение, ты стал его подозревать?

— Он тогда сказал: «Ты совсем не изменился, такой же моложавый. Не то что я. И волосы по-прежнему густые…», тем самым признавшись, что озабочен своей плешью. Это меня изумило. Дело в том, что Исигами, каким я его знал, был абсолютно равнодушен к своей внешности. Он всегда придерживался убеждения, что по внешности нельзя судить о достоинствах человека, и говорил, что никогда не выберет жизненный путь, при котором внешность играет хоть какую-то роль. И вот надо же, он заботится о своих волосах! У него действительно плешь, но он уже не в том возрасте, когда это вызывает огорчение. Тут-то я и догадался: он оказался в ситуации, когда обращаешь внимание на свою внешность, короче, он влюблён. Но почему именно здесь он вдруг ни с того ни с сего заговорил об этом? Неожиданно забеспокоился о том, как он выглядит?

Кусанаги понял, к чему клонит Юкава.

— Потому что он вот-вот должен был встретиться с предметом своей страсти? — спросил он.

Юкава кивнул.

— Я тоже так подумал. Женщина, работающая в лавке бэнто, соседка по квартире, женщина, у которой убили бывшего мужа, — уж не она ли занимает его мысли? Однако, если это так, возникает большой вопрос: не имел ли он отношения к убийству? Разумеется, это не могло меня не волновать, но я решил занять позицию стороннего наблюдателя. Может быть, и его любовь всего лишь мой домысел. В следующий раз, встретившись с Исигами, я зашёл вместе с ним в лавку. Решил посмотреть, как он себя поведёт, авось что-нибудь пойму. И надо же, так совпало, что в этот момент неожиданно появился ещё один посетитель. Приятель Ясуко.

— Кудо, — сказал Кусанаги. — Он с тех пор не на шутку за ней приударил.

— Ничего удивительного. В тот момент, когда она разговаривала с этим Кудо, лицо Исигами… — Юкава сдвинул брови и покачал головой. — Короче, мне всё стало ясно. Исигами по уши влюблён в эту женщину. Его лицо было искажено ревностью.

— Но в таком случае сразу же возникает другой вопрос…

— Да, понимаю. Было только одно объяснение, разрешающее это противоречие.

— А именно — Исигами замешан в убийстве. Так вот что заставило тебя подозревать его? — Кусанаги вновь посмотрел в сторону стеклянных дверей. — Ты страшный человек. Неужто эта мелкая оплошность стала для Исигами роковой?

— Даже после стольких лет, что мы не виделись, я не забыл его непреклонной воли и аскетизма. Иначе наверняка пропустил бы его слова мимо ушей…

— В любом случае ему не повезло! — сказал Кусанаги и пошёл в сторону лавки. Но тотчас остановился, заметив, что Юкава не идёт за ним следом.

— Разве ты не собирался зайти в «Бэнтэн»?

Юкава медленно приблизился к нему.

— У меня к тебе просьба, которая может показаться жестокой, — сказал он, глядя себе под ноги. — Согласен?

Кусанаги выдавил улыбку:

— Смотря какая.

— Можешь выслушать меня как друга? Можешь на какое-то время перестать быть полицейским?

— Я не понимаю. О чём ты?

— Прежде чем мы встретимся с Ясуко, хочу тебе кое-что рассказать. Но я буду говорить с тобой именно как с другом, а не как с полицейским. Поэтому пообещай, что ни при каких обстоятельствах не разболтаешь никому то, о чём сейчас услышишь. Ни своему начальству, ни приятелям — никому. Можешь поклясться? — В глазах за стёклами очков чувствовалось напряжение. И решимость.

«Смотря по тому, что я услышу», — хотел сказать Кусанаги. Но слова застряли у него в горле. Он понял, что, если скажет их, этот человек навсегда перестанет считать его своим другом.

— Хорошо, — сказал он. — Обещаю.

Проводив глазами вышедшего из лавки покупателя, взявшего бэнто с жареной рыбой, Ясуко посмотрела на часы. Осталось всего несколько минут до шести часов. Облегчённо вздохнув, она сняла белую шапочку.

Кудо предложил ей встретиться после работы. Он позвонил днём на мобильный телефон.

— Мы должны отпраздновать, — сказал он. Его голос звучал весело.

На вопрос, что отпраздновать, он ответил:

— Разве непонятно? Отпразднуем арест настоящего убийцы! Теперь ты свободна от подозрений. И у меня как гора с плеч свалилась. Наконец-то полиция оставит нас в покое, за это не грех и выпить.