Кэйго Хигасино - Жертва подозреваемого X

Эту записку Исигами бросил в почтовый ящик Ясуко, перед тем как позвонил в последний раз. Вместе с запиской он опустил три письма. Все они недвусмысленно свидетельствовали о том, что он — маньяк, преследующий Ясуко. Все три письма сейчас находились в полиции.

В записке было подробно изложено, как использовать письма и как отвечать на вопросы полицейских, которые должны в скором времени к ней прийти. Содержались указания не только для Ясуко, но и для Мисато. В той старательности, с которой была составлена инструкция, предвосхищающая все возможные обстоятельства, видна была забота о том, чтобы они с дочерью при любых обстоятельствах оставались под защитой. Только благодаря этой инструкции и Ясуко, и Мисато смогли, не растерявшись, стойко выдержать пристрастный допрос полицейских. Ясуко поддерживала мысль, что, если она оплошает и ложь обнаружится, все труды Исигами пойдут насмарку. Наверное, и у Мисато было такое же чувство.

В конце инструкции была приписка:

«Мне кажется, что господин Куниаки Кудо — человек, которому можно полностью доверять. Его участие в вашей судьбе принесёт счастье и вам, и вашей дочери. Обо мне забудьте раз и навсегда. Вы не должны ни в чём себя винить. Если вы не обретёте счастья, это будет означать, что все мои усилия были напрасны».

Перечитывая, она вновь залилась слезами.

Никогда в своей жизни не встречала она такой беззаветной, такой глубокой любви. Она даже не догадывалась, что в этом мире такая любовь существует. Под бесстрастностью Исигами таилась любовь, неведомая обычным людям.

Когда Ясуко услышала, что Исигами явился в полицию, она подумала, что он решил взять на себя её вину. Но от Юкавы она узнала, что всё намного сложнее и страшнее. И теперь, перечитав записку, она поняла её скрытый смысл.

Надо пойти в полицию и во всём сознаться! Но этим она не спасёт Исигами. Он тоже убийца.

Глаза задержались на футляре, подарке Кудо. Приподняв крышку, она посмотрела на кольцо. Возможно, прежде всего, как того желает Исигами, ей следует позаботиться о своём счастье. Иначе — он сам об этом пишет — его усилия окажутся напрасны.

Но какая пытка — всю жизнь утаивать правду, лгать, притворяться! Возможно ли при этом быть счастливой? До конца дней её будут терзать угрызения совести, ни на минуту не оставят в покое. Или эти нестерпимые мучения и будут искуплением содеянного?

Она примерила кольцо на безымянный палец. Бриллиант был прекрасен. Как она была бы счастлива, если б могла с чистым сердцем броситься в объятия Кудо! Но теперь это всего лишь пустая мечта. Её душа навеки осквернена. Если уж кто кристально чист, так это Исигами.

Она положила кольцо обратно в шкатулку, и в эту минуту зазвонил мобильный телефон. Она взглянула на дисплей. Незнакомый номер.

— Алло? — сказала она.

— Это мать Мисато Ханаоки? — спросил мужской голос.

Сразу же появилось дурное предчувствие.

— Да, в чём дело? Кто вы?

— Меня зовут Сакано, я из школы, где учится ваша дочь.

— Что-нибудь с Мисато?

— Видите ли, мы только что обнаружили вашу дочь без сознания в кладовой при спортивном зале. Не знаю, как и сказать, она, понимаете ли, ножом или ещё чем-то перерезала себе на руках вены.

— Что? — Ясуко резко вскочила, едва дыша.

— Она потеряла очень много крови, мы немедленно отвезли её в больницу. Успокойтесь, её жизни ничто не угрожает. Проблема в том… Есть вероятность, что это была попытка самоубийства.

Ясуко уже не слышала, что ей говорят.

Стена перед глазами была испещрена пятнами. Выбрав несколько подходящих, он мысленно соединил их прямыми линиями. Получилось пересечение треугольника, квадрата и шестиугольника. Затем он раскрасил их в четыре цвета так, чтобы соседние секторы были разных цветов. Разумеется, всё это он проделывал в голове.

С этой задачей Исигами справился за одну минуту. Мысленно стерев схему, выбрал другие точки и проделал то же самое. Кажется просто, но, сколько ни повторяй, не надоедает. Когда надоест проблема четырёх цветов, можно, взяв другие пятна, составить задачу по аналитической геометрии. Рассчитать координаты всех пятен на стене — уже это должно занять порядочно времени.

То, что физическое тело находится в заключении, — ерунда. Были бы бумага и карандаш, и ничто не помешает ему заняться решением математических проблем. Если свяжут по рукам и ногам, можно то же самое проделывать в голове. Даже если его лишат зрения, даже если его лишат слуха, никто не сможет запустить руки в его мозг. В этом для него был неисчерпаемый источник райского наслаждения. Существует золотоносная жила под названием «математика», а чтобы её истощить, не хватит и всей жизни.

Не надо ни наград, ни признания. Конечно, льстит самолюбию публикация работы и отклики на неё. Но не в этом суть математики. Кто первый взобрался на гору, конечно, важно, но главное — знать, что этот первый ты.

Разумеется, потребовалось время, чтобы даже такой человек, как Исигами, пришёл к своему нынешнему состоянию. Ещё совсем недавно он, казалось, навсегда утратил смысл жизни. Его угнетала мысль о том, что у него за душой нет ничего, кроме математики, и, если бы он избрал другой путь, его существование было бы абсолютно бесполезно. Каждый день он думал только о смерти. С горечью он вынужден был констатировать, что, умри он завтра, никто не опечалится, не пожалеет. Да что там говорить, никто, скорее всего, даже не заметит, что он умер.

Это было год назад. Исигами стоял посреди своей квартиры с верёвкой в руке. Искал место, к чему её прикрепить. Неожиданно оказалось, что найти такое место в современной квартире не так-то просто. В конце концов он вбил толстый гвоздь в потолок. Повесил на него верёвку, связанную петлёй, проверил, выдержит ли она его вес. Перекрытие поскрипывало, но гвоздь не согнулся и верёвка не порвалась.

В голове не было ни одной мысли, ничего, о чём стоило подумать напоследок. Никаких причин для смерти нет. Но и жить нет ни малейшего смысла.

Он взобрался на табуретку и уже собирался просунуть голову в петлю, когда раздался звонок в дверь.

Это был звонок судьбы.

Он мог, конечно, не отзываться, но ему не хотелось причинять никому неудобств. А ну как кто-то пришёл по срочному делу!

Открыв дверь, он увидел женщину и девочку. Мать и дочь.

Женщина представилась, сказала, что переехала в соседнюю квартиру. Стоявшая рядом девочка поклонилась. При взгляде на них какое-то новое, прежде неведомое чувство пронзило Исигами.

«Какие обе красавицы!» — подумал он. До этого момента он никогда не замечал красоты, никогда ею не восхищался. Он и смысла искусства не понимал. Но в тот миг он всё понял. Он осознал, что в сущности это то же, что красота решённой математической задачи.