Марина Серова - Тень с глушителем

Наконец раздались шаркающие шаги, а через время прохрипел неприветливый голос:

— Кто там?

Я не видела, кому он принадлежит, и поначалу даже готова была предположить, что к воротам подходит мужчина, если бы не знала точно, что, по сведениям хакера, Валентина проживает одна.

— Добрый день, мне нужна Валентина Егоровна, — продумать легенду я не успела и решила положиться на смекалку. Придумаю что-нибудь экспромтом, у меня это всегда неплохо выходит.

— И чего вам надо? — Калитка со скрипом открылась.

На пороге стояла неопрятно одетая, лохматая седая женщина, настоящая старушка. И смотрела она недовольно и вопросительно.

Я сначала удивилась, ведь по моим подсчетам Валентине Липник должно быть около шестидесяти или немногим больше. А эта женщина выглядит чуть ли не старше восьмидесяти. Но потом отметила характерную одутловатость лица и специфический запах густого перегара, исходящий от нее. И все стало более или менее понятно.

— Квартиру ищешь, что ли? — тем временем спрашивала тетка. — Комнату пришла смотреть? Чего заявилась тогда в такую рань?!

— Уже давно за полдень, — нейтральным тоном сообщила я.

— Правда?

— Да, скоро вечереть будет.

— Ладно, пойдем. Комната в цоколе с отдельным выходом, почти апартаменты, туалет и душ в доме, неподалеку. Окно там небольшое, зато и цена скромная, все, как тебе на рынке рассказывали.

Объясняя эти моменты, она пропустила меня во двор, закрыла калитку и неторопливо двинулась внутрь:

— Зайдем из дома, все тебе покажу, но потом станешь ходить из переулка, туда твоя дверь выходить будет.

Видимо, женщина сдавала комнаты своего большого дома. Но не давала объявлений в газету, а пользовалась услугами так называемого сарафанного радио рыночных торговок. И сейчас она приняла меня за потенциальную квартиросъемщицу. И пока я ее не стала разубеждать.

Внутреннее убранство дома совершенно не соответствовало облику его хозяйки. Ремонт пусть и не дорогой, но свежий, и практически стерильная чистота вокруг.

Женщина заметила, что я оглядываюсь, и по-своему истолковала мой интерес.

— Комнаты в доме тоже сдаются, но сейчас нет свободных. Девчонки-студентки живут, они же и порядок здесь наводят. Тебе тоже придется убирать свою комнату. Паспорт с собой у тебя?

— Сейчас нет.

— В следующий раз принеси. Отбирать не буду, не боись, к девицам своим отнесу, копию снимут, и верну. Я кого попало в дом не пускаю, а студентам — пожалуйста, сдаю с удовольствием. Жить рядом с молодыми — одно удовольствие, и для души польза. Молодые души, они зачерстветь еще не успели, рядом с ними дышится легче.

Я могла бы возразить, что Валентина совсем не похожа на человека, у которого мир и покой в душе. Но, разумеется, делать этого не стала.

Мы прошли несколько комнат и, откинув в сторону люк, спустились по короткой деревянной лестнице вниз в подпол и оказались на уровне цокольного этажа.

— Вот тут, — женщина махнула правой рукой, — удобства будут, а сама комната располагается прямо.

Комната оказалась каморкой в полуподвальном помещении, в которой помещалась кровать, тумбочка и узкий шкаф. И проникало катастрофически мало солнечного света. Кроме той двери, в которую мы вошли, была еще одна, ведущая в небольшой внутренний дворик. А уже оттуда был выход прямо на улицу.

Я молчала, прикидывая, что сказать, чтобы начать разговор.

— Что ж, комната тебе совсем не понравилась?

— Дело не в этом, мне нужно немного подумать.

— Думай, девонька, только недолго, цена хорошая, и, если кто придет, я не стану отказывать. Мне деньги нужны.

— Конечно, а мы могли бы с вами немного поговорить?

— Оплата при заселении, на месяц вперед. В жизнь своих жильцов я нос не сую, но после часа ночи не шуметь. И девицам я водить в дом никого не позволяю. Но поскольку у тебя отдельный вход, можешь делать, что хочешь, только следи, чтобы дверь в дом оставалась закрытой.

— Вы имеете в виду тот люк, через который мы вошли?

— Именно! Там замок имеется, и по ночам его полагается запирать на ключ. Серьезно, я не потерплю, чтобы чужаки крутились в моем доме, особенно когда все спят.

— Да, конечно. Только я не об этом хотела спросить.

— Тогда о чем? Какие есть вопросы, говори, не томи!

— На рынке сказали, ваша фамилия Липник. Я знала одну девушку с такой же фамилией, зовут Светлана, вы случайно не родственники?

— Так ты ищешь эту оторву?! — вспыхнула женщина. — Что ж сразу не сказала и комедию тут ломаешь?!

— Подумала, может, и комнату заодно снять? — с обезоруживающей улыбкой сказала я.

Женщина невесело хмыкнула:

— Тогда пойдем наверх, там и поговорим.

— Здесь вполне удобно. А выйти потом я могу через ту дверь, — я кивнула в сторону внутреннего дворика.

— Может это, если уж ты вопросы станешь задавать, а комнату так и не снимешь, немного это, подкинешь страждущей женщине на поправку здоровья?

— Да, конечно, — я порылась по карманам, нашла смятую купюру, — только у меня немного денег всего, простите.

— Спасибо, этого вполне хватит. — Женщина протянула руку и подрагивающими пальцами взяла деньги. — Спрашивай, чего хочешь знать, пока не передумала.

— Скажите, а посторонние люди часто интересуются Светланой?

— Да, бывает иногда.

— В последнее время чаще?

Вместо ответа она молча пожала плечами. И истолковывать это можно было по-разному.

— А ее саму вы давно видели?

— Не видела и видеть не желаю! — отрезала женщина и добавила витиеватое ругательство. — На хрена мне такая племянница сдалась?! Знаешь, что она с родной матерью вытворила?! Отправила в психушку совершенно здорового человека, да так с врачами договорилась, чтобы никого к ней не пускали. Загубила она мать-то, загубила.

— Мама Светланы здорова?

— Теперь уж, после стольких лет лечения чудными препаратами, наверняка — нет. А тогда она просто скорбела после потери мужа, может, немного замкнулась в себе от горя и депрессии. Но была вполне вменяема и адекватна. Ей доброты нужно было немножко, тепла человеческого. Поговорить с кем, может, съездить куда, развеяться, глядишь, все постепенно и наладилось бы. А эта гадина упекла мать в психушку и в ус не дует. Конечно, так ведь проще, с глаз долой — из сердца вон. Хотя какое у нее сердце?

— А Светлана всегда была такой?

— Гадиной?! Да вроде нет, — женщина пожала плечами, — себе на уме, вот это точно про нее! А девка вроде была нормальная, спокойная, вежливая и училась хорошо. Только немного холодная да неласковая. Все думали, это ерунда, главное, ум да оценки. Вот закончит университет, в люди выйдет, вырвется из этой серой жизни. А все без толку!

— Но, насколько я знаю, Светлана в университет поступила и достаточно успешно училась. Что же произошло тогда, почему она была вынуждена уйти?