Марина Серова - Тень с глушителем

— Скандал там вышел какой-то, и она ушла, сама забрала документы, не хотела, чтобы кто-то особо пронырливый до правды докопался.

— До какой именно правды? — Мой тон совершенно не изменился, он оставался мирным, спокойным и доброжелательным.

Но женщина все равно насторожилась. Возможно, просто решила, что сказала лишнее, но она неожиданно насупилась и скороговоркой пробормотала:

— Я больше ничего не знаю. То дело прошлое, давно было, да быльем поросло.

— Вы обещали мне все рассказать, — стала настаивать я, — поймите, если дело давно прошлое, это Светлане никак не повредит, а мне важно знать правду. Абсолютно всю правду.

— Повредит — не повредит! А Светка потом явится, да язык мне вырвет, чтобы не болтала зря лишнего! С нее-то станется!

— Вы так сильно ее боитесь? — Мой тон был ровным и спокойным, даже немного сочувствующим.

— Никого я не боюсь! — Валентина снова выругалась. — Я старая, спившаяся и давно разочаровавшаяся в жизни тетка! Чего она мне сделает?! Хотя, было бы желание, кару придумать завсегда можно.

— В прошлом Светланы действительно скрывается столь жуткая тайна? — растерянно протянула я.

— В прошлом? — словно эхо, повторила она. — Да не то чтобы. Просто понимаешь, подруга у ней была, Машка. С девицами из группы Светка-то не сдружилась, говорила, больно заносчивы и кичливы девки городские. Не приняли ее, видно, считали выскочкой из маленького городка.

— А эта Маша откуда взялась? Она из другой группы или, может быть, с другого потока?

— Не знаю, Светка никогда не говорила. Но она была старше года на два или три даже, значит, курс точно другой. Но их поселили рядом в одной комнате, и к тому же Машка была тоже родом из какого-то поселка под Самарой. Считай, почти землячки, вот и сдружились. А потом Машка нашу наивную дуру во все это и втянула.

— Света вроде умная девушка.

— Ум и житейская смекалка — вещи разные. Плюс молодость да наивность. Решила, видно, поправить финансовое положение, и раз-другой, ничего такого, а потом сама не заметила, как увязла по самое «не могу»! — Говоря так, женщина провела рукой по лицу горизонтальную линию, чуть выше уровня рта. Очевидно, этим жестом она пыталась продемонстрировать, насколько глубоко увязла племянница. — Вот тут и случился скандал, из-за которого Светка бросила учебу. Она просто побоялась, что эти проныры, активистки из группы, узнают всю правду. Тогда ее все равно поперли бы, но только уже по решению администрации.

— Но что такого делали девушки? Нечто противозаконное?

— А как же! Они занялись проституцией! Вот уж дал бог родственницу, так дал — позору не оберешься.

Я немного помолчала, переваривая полученную информацию. Хоть рассказ Татьяны и намекал на то, что у давнего скандала была какая-то сексуальная подоплека, мне именно это могло прийти в голову в последнюю очередь.

— А вы не знаете, как они работали?

— Тебе что нужно, словно маленькой, объяснять, как работают проститутки?! — фыркнула женщина.

— Основной принцип вполне понятен. Я имею в виду: они работали в каком-то заведении, давали объявление или стояли на трассе?

— Светка говорила, все это называлось «Элитный эскорт», заправляла бизнесом какая-то мадам, видимо, в таком специальном заведении. Ее имени я не знаю, адреса, разумеется, тоже. Слышала только, что курировали их какие-то бандиты.

— В смысле крышевали? — Я решила, что Валентина просто путает термины, по незнанию всех тонкостей вопроса.

— Нет. Вопросы-то они улаживали, если те возникали. Но это был их бандитский бизнес.

— Понятно. А что за группировка, вы случайно не в курсе?

— Да почем же мне знать?!

— Ага. Ладно, спасибо вам за помощь. А вы случайно не знаете, где теперь эта Маша?

— К тому времени, как случился скандал со Светкой, она учебу закончила, получила диплом и уехала, наверное.

— Наверное? То есть вы не уверены?

— Из общежития она съехала, это точно. А покинула город, бросила ли свои занятия или нет, я понятия не имею. Племянница никогда не говорила.

Несмотря на то что в биографии Светланы кое-что прояснилось, полученная информация вызывала новые вопросы. С одной стороны, стало ясно, почему девушка приняла решение уйти из учебного заведения. С другой, совершенно непонятно, откуда у Светланы Липник появился вес в преступной группировке. Ее там знают, некоторые даже уважают и боятся. Это я успела уяснить. А к жрицам любви, даже бывшим, принято относиться с толикой презрения, особенно в бандитской среде. Может, она тщательно скрывала, чем промышляла в студенческие годы?

Кстати, со слов Валентины было неясно, бросила ли Света проституцию после скандала или, наоборот, сделала это своим основным занятием, полностью забросив учебу.

Если она осталась в этом бизнесе, можно попытаться объяснить ее осведомленность. Мужчины зачастую весьма болтливы в постели. Это всем известный факт и особенность, которой научились пользоваться шпионы еще со времен Средневековья.

Но эта осведомленность может быть только лишь в некоторой степени. Светлана вполне могла получать информацию от рядовых бойцов. И быть в курсе некоторых событий и фактов. Но никто из представителей верхушки организации не станет откровенничать с ночной бабочкой. А Липник, похоже, знала именно такие детали, доступные лишь главарям. Это факт, и он по-прежнему вызывал у меня вопросы.

Впрочем, обо всем нужно обстоятельно подумать, систематизировать и проанализировать информацию. Но не здесь, а в тишине и спокойствии надежного убежища. А до него еще, между прочим, добраться нужно.

Я попрощалась с Валентиной Егоровной, как и планировала, вышла через заднюю дверь в крошечный дворик и сразу же попала на улицу через незаметную калитку.

Моя машина находилась неподалеку отсюда. Я осмотрелась и рванула напрямик к автомобилю.

Кажется, все обошлось, и даже если за этим местом наблюдали, я успею ретироваться, пока о моем визите успеют доложить и стянуть силы к скромному домику зеленого цвета. А если наблюдатели и сейчас здесь, сумею оторваться от возможной слежки. Главное, до автомобиля как можно быстрее добраться.

И вот здесь меня ждал сюрприз, не сказать, что приятный, скорее, наоборот.

В машине на переднем пассажирском сиденье с довольной кривоватой усмешкой сидел Сыч собственной персоной.

Я молча открыла водительскую дверь и уселась на сиденье рядом.

— Набегалась? — самодовольным тоном поинтересовался он.

— А вы? Решили мой пистолет вернуть? — не осталась в долгу я.

— Погожу пока.

— Тогда, может быть, куртку? Она очень удобная и теплая.

— Смотрю, ты в сжатые сроки обзавелась другой.

— Да, уж пришлось, на дворе не май месяц.