Кристоффер Хольст - Летний сон в алых тонах [litres]

– Экстраординарный, – повторяю я. – Я с тобой соглашусь.

– Мне осталось преодолеть всего несколько метров, – говорит Адам. – Разбудить женщину в доме и спросить у нее, можно ли мне переночевать на диване.

Мы оба смотрим на стоящий чуть поодаль садовый домик. Свет в нем погашен. Рози, должно быть, уже уснула. У меня в голове появляется идея.

– А не хочешь переночевать у меня?

Слова срываются с моего языка раньше, чем я успеваю закрыть рот. Адам смотрит на меня с улыбкой.

– Что это ты такое предлагаешь, Силла Сторм?

– Ну, если ты не в состоянии осилить всю дорогу до дома…

Он наморщивает лоб. Смотрит поверх моего плеча на мой зеленый домик.

– Выглядит симпатично.

– Внутри он еще симпатичнее. А диван у меня длинный и вполне удобный. Обещаю, на чердак я тебя не потащу. Там все равно места на двоих не хватит…

Адам смеется.

– Наверное, это будет неплохо, если не придется будить маму.

– Согласна!

И с этими словами я отворяю калитку и пропускаю его вперед. Около двери домика Адам останавливается и ждет, пока я запру калитку и, пошатываясь, двину следом. Наконец, я отпираю дверь, и мы входим внутрь. Голос в голове настойчиво твердит мне Don’t shit where you eat, Cilla [25] Не гадить там, где ешь, Силла (англ.). , но я беззаботно отмахиваюсь от него.

Потому что сейчас я храбрая.

Или же больная на всю голову.

А, в сущности, какая разница?

Я запираю за собой дверь.

Адам уже успел продвинуться вглубь комнаты и теперь стоит спиной к моему икеевскому дивану. Он оглядывается и кладет свой пиджак на край дивана. Я скидываю лодочки на коврик перед дверью. Мелькает мысль протянуть руку и зажечь свет, но я этого не делаю. Вместо этого мы просто смотрим друг на друга.

Стоит полная тишина. Сквозь кружевные занавески на окнах в комнату заглядывает луна. Лунный свет скользит по его белой рубашке, освещает колючую щетину на подбородке.

– Хорошо у тебя здесь, – говорит он тихо.

– Спасибо.

– Очень уютно. Очень… и ты.

И этого достаточно.

Я вижу это по нему. Вижу, чего он хочет.

На самом деле я должна была прислушаться к голосу разума в моей голове, который советовал мне забраться на чердак, а Адама оставить устраиваться на диване. Одного. Но я этого не сделала.

Вместо этого я шагнула к нему и позволила заключить себя в его объятия. Все произошло безумно быстро. Его пальцы, запутавшиеся в моих волосах, его жаркое дыхание на моем лице. Он прижал свои губы к моим и страстно поцеловал меня, и на вкус этот поцелуй оказался совершенно фантастическим – словно мята, лед, сахар и алкоголь одновременно.

Я сорвала с него рубашку, одна пуговица оторвалась и со стуком упала на пол. Потом я прижала ладони к его горячей груди, ощущая под пальцами мягкие волосы. Его запах снова обрушился на меня, пьяня и дурманя. Он стянул с меня платье, сорвал трусики, быстро, грубо. Я засунула руку ему в брюки. Он широко улыбнулся мне в темноте. После чего мы оба упали на диван, прямо на мягкие подушки.

Я чувствую, как все мое тело охватывает возбуждение. Вечернее вино и напитки включаются в кровообращение, заставляя всю меня дрожать под его весом.

Я уже предчувствую скорую головную боль. Утренний стыд, раскаяние и все прочее, что к этому прилагается. Но я с радостью встречу все. Только пусть это случится. Я никогда не делала ничего подобного прежде. И возможно, именно это делает происходящее таким фантастическим. Это так неправильно. И в то же время так правильно. Его язык играет с моим, сквозь его темные кудри просвечивает луна, и тут он входит в меня.

Интересно, другие тоже видят луну? Или сегодня вечером она светит только для меня одной? Для меня и Адама.

Бум, бум, бум.

Меня разбудил утренний стук Рози в дверь.

Я широко зевнула и потянулась у себя на чердаке. Привычно стукнулась головой о потолок и одновременно почувствовала, как между висками нарастает боль. Ох, вот ты черт . Ну, конечно. Это все вино. И мохито в придачу. Мне срочно нужна таблетка от головной боли. А может, две. Плюс несколько чашек крепкого кофе. Но как раз с этим Рози может мне помочь. А для начала я, пожалуй, должна открыть ей дверь.

Я сползаю с матраса и начинаю потихоньку спускаться по лестнице. Но на середине останавливаюсь как вкопанная. И ошеломленно смотрю во все глаза на то, что лежит у меня на диване. Головная боль вдруг становится вдвое сильнее. На моем диване лежит мужчина . Он лежит, зарывшись носом в подушку, а одеяло за ночь соскользнуло с него и упало на пол. Выставив на полное обозрение его голую задницу и светло-коричневую от загара спину. На шее – завитки темных волос.

Адам.

Снова раздается стук. И следом до меня доносится голос Рози: «Эй! Пора вставать! Утренний кофе!»

Дьявол. Д.Ь.Я.В.О.Л.

Я едва не падаю с лестницы прямо на деревянный пол и принимаюсь в панике метаться в поисках халата. Сотни мыслей скачут в голове, словно шарики для пинг-понга. Чем мы вчера занимались? Было ли что-нибудь между нами? Мы же не… Да. Да, именно этим мы и занимались. Я переспала с сыном моей новой соседки. Он переспал со мной. Мы переспали друг с другом.

– Эй, есть кто живой? – надрывается Рози по ту сторону двери.

Я подскакиваю к дивану и с такой силой толкаю Адама, что он переворачивается на спину. Растерянно открывает глаза и недоуменно оглядывается.

– Вставай, черт возьми!

– Чего?

– Вставай, говорю! Там за дверью твоя мать. Ты должен спрятаться.

Он садится на постели, ошалевший и ничего не понимающий. Я помогаю ему встать и показываю на кухню, где рядом с плитой есть хозяйственный шкаф, который почти пустует, если не считать хранящегося там пылесоса.

– Полезай туда!

– Издеваешься?

– Нет! Быстрее.

– Дьявол.

Адам заворачивается в одеяло и, стараясь ступать как можно тише, подходит к шкафчику, забирается внутрь и прикрывает за собой дверцу. Однако она не желает закрываться до конца, и кусочек его стопы продолжает торчать наружу. Блин, вот засада. Но если я сейчас не открою, то Рози встревожится и пойдет звонить в полицию. Ведь убийства на Буллхольмене вещь вполне привычная.

Быстренько оглядев себя в зеркале, я открываю дверь.

– Ну наконец-то! – восклицает Рози. – Погода сегодня совершенно замечательная! Предлагаю завтрак в саду со сливочным сыром и мармеладом из бузины. Я как раз поставила в духовку булочки.

По правде сказать, мысль о еде сейчас не кажется мне привлекательной. Для начала я должна принять таблетку парацетамола. Но потом я, разумеется, не откажусь посидеть на солнышке в компании свежих булочек. Оглядев Рози, я прихожу к выводу, что она и в самом деле выглядит бодрой и свежей.