Екатерина Островская - Передай привет небесам

Наконец претендент стал работать корпусом и уходить головой под удар или уклоняться в сторону… Но сам он бил сильно и пару раз поймал Алексея на расслабленности. И оба раза пробил левым крюком – ударом, которого от него не ожидали даже тренеры. В обоих случаях Метелин едва устоял на ногах. Зато Гарри Хук аплодировал.

А вот Альберт Иванович недоумевал. Он сказал после тренировки:

– Как ты мог так подставиться? Тем более это самый любимый удар того ирландца Бакли: перед боковым он опускает немного правую руку, а потом уходит наклоном влево, чтобы с ударом вывернуть локоть кверху, увеличивая мощь. Мы же с тобой просматривали его бои, ты должен знать. А что касаемо нашего Юры, то он за эту неделю заметно прибавил. Он доволен, и я, и Гарри, и спонсоры… Кстати, на твой бой мы пойдем с мистером Хуком вместе. Массажист с нами, естественно. Вдруг бой продлится все шесть раундов: он не даст твоим мышцам закислиться.

Неделя шла, ничего не менялось. Виктория по-прежнему не замечала Алексея. То есть замечала, даже кивала головой вместо приветствия, но молчала.

В пятницу, накануне боя, позвонил Ерохин и сказал, что будет в зале Ледового дворца, где пройдет Вечер бокса.

– А что касается твоей просьбы, то работа продвигается. Не буду говорить о подробностях, но меня, как бывшего опера, некоторые факты заинтересовали. Похоже, кому-то очень не терпелось заявить о раскрытии преступления, тем более жена показала на тебя…

За день до боя было контрольное взвешивание. Эган Бакли оказался действительно полным человеком: весил он сто пять килограммов, а ростом был на семь сантиметров ниже Алексея. К тому же уступал ему значительно в длине рук. На Метелина он смотрел свысока, несмотря на разницу в росте не в свою пользу, и усмехался. А еще он был рыжим.

После контрольного взвешивания Алексей вышел в зал и удивился его размерам. В колонии в зал набивались не более двухсот человек, потому что больше не вместилось бы. И там всегда было очень душно. А здесь было прохладно и просторно. Метелин готовился к следующему дню, не ожидая от соперника чего-то сверхъестественного.

Возвращаясь в Павловск, он завернул к своему дому, где ему и делать было нечего. В последний момент передумал заходить в квартиру матери, а позвонил в дверь к соседям. Они впустили его к себе и напомнили, что в воскресенье будет День защитника Отечества, а потому пригласили его в гости. И он пообещал приехать.

Следующий день тянулся очень долго: пробежка, тренировка, обед… отдых, тренировка без нагрузок и без спарринга… Уехали еще до ужина. А потом маялись долго в ожидании боя. Когда позвали на ринг, Алексей подумал, что ослышался, а потом поспешил, побежал даже, словно боялся, что поединок могут начать без него.

Сначала представили гостя. А потом Метелина, сказав, что он провел на профессиональном ринге шесть боев, в которых одержал три досрочные победы. Кто-то пытался зааплодировать. А кто-то начал свистеть.

Бой закончился быстро, даже очень. Ирландец сразу пошел вперед, слегка опустил правую руку, собираясь делать уклон влево, и тогда Алексей ударил передней рукой в открытый подбородок. Бакли дернулся, а потом рухнул на настил лицом вниз, не подставив руки, чтобы смягчить падение. Рефери не стал даже открывать счет. Нокаут очевидный и глубокий. Бой продлился всего пять секунд.

Даже Гарри Хук не поверил.

– How could he miss such a jab? [17] Как он мог пропустить такой удар? ( англ .) – удивился он.

– Действительно, коровье стадо! – попытался подытожить Кирилл.

– Нельзя так! – возмутился Гусев. – Любого соперника надо уважать.

– Так «бакли» в переводе с ирландского обозначает «коровье стадо», – объяснил массажист.

А Метелин был спокоен. Он не был удовлетворен победой, потому что боя как такового и не произошло. А то, что в зале свистят, аплодируют и топают ногами, то это их зрительское дело. Рефери поднял его руку, Альберт Иванович обнял, а Гарри Хук похлопал по плечу. Потом, уже в подтрибунном помещении, Кирилл сказал, что хотел бы и он так легко зарабатывать по десять тысяч баксов за пять секунд.

– А ты тренируйся каждый день двадцать лет подряд, – посоветовал Гусев, – может, получится когда-нибудь.

– Какие десять тысяч? – не понял Метелин.

– Твои призовые за победу, – объяснил массажист и удивился, – а ты что, не знал разве?

Альберту Ивановичу позвонил менеджер и сообщил, что с ним только что связывался представитель Федерации бокса и сказал, что Метелина готовы видеть на ринге почаще… Менеджер поэтому лично хочет спросить у Леши, когда бы он хотел провести следующий бой.

Альберт Иванович задал этот вопрос своему ученику, и Метелин ответил:

– Завтра или в любой день на следующей неделе.

Представитель федерации, очевидно, посчитал этот ответ шуткой. А потом менеджер перезвонил снова. И получил тот же ответ.

Алексей переоделся, в раздевалку пришел Ерохин и предложил доставить Метелина и Альберта Ивановича на базу. Гусев тут же как-то очень поспешно отказался, сказав, что вернется вместе со всеми остальными.

– Тогда мы вдвоем, – не стал настаивать Сергей и посмотрел на Алексея со значением, как будто намекая, что им есть о чем поговорить.

Ерохин вел машину сам. Алексей сидел рядом на пассажирском сиденье. Сергей начал говорить о боксе, о прошедшем бое, восхитился тем, как быстро Метелин уложил ирландца, сказал, что Леше надо почаще участвовать в боях, а для этого придется найти второго спарринг-партнера.

– Скорее всего, возьмем того кубинца. Согласимся на его требования, поторгуемся, сбросив размер его премиальных, и он согласится.

– Мне не в тягость и там, и там, – признался Метелин, – но давай лучше о моей просьбе. Ты сказал, что уже есть какие-то подвижки…

– Подвижки есть, но для того, чтобы отправить дело на доследование и пересмотр приговора, необходимы доказательства. Пока известно только, что незадолго до убийства неподалеку от особняка Черновых стояла темно-серая иномарка. Водителя в машине не было, но женщина, которая видела и запомнила иномарку, уверяет, что в ней лежал большой и красивый букет цветов…

– Машина кого-то из гостей, – не удивился Алексей, – приехали на день рождения моего тестя с цветами и подарками. А тут такое дело.

– Все может быть, но этот автомобиль стоял не у особняка или на дороге рядом с забором, где останавливали гостей, а метрах в двухстах…

– Да мало ли чья это машина, – отмахнулся Метелин, – посторонних людей каких-нибудь…

– Я так не считаю. Во-первых – букет на сиденье. Во-вторых: фамилии всех прибывших в тот день гостей известны, автомобили их тоже. Марка каждой машины, номер и главное – цвет кузова… Ни одной темно-серой среди них не значится. Можно было бы проверить камеры на дорогах, чтобы узнать, какой автомобиль проезжал под ними приблизительно в это время. Но тогда этого не сделали, а сейчас записей наблюдений уже нет. Вспомни, может, у твоих знакомых или у приятелей твоего тестя была темно-серая иномарка?