Питер Чейни - Великолепная западня

– Будь я проклята, если это не мистер Кошен, – пробормотала она. Лицо ее приняло выражение детской невинности. – Разве я не могу побыть одна в своем доме? – спросила она, – Это моя спальня, и я не люблю, когда в нее заглядывают прохожие.

– Послушай, радость, – сказал я, – я и раньше видел женщин в розовых штанишках. Я осмелюсь сказать, что все розовые штанишки в мире кажутся мне одинаковыми.

– Да, – сказала она. – Я уже слыхала от тебя подобные речи! А потом ты скажешь, что дама всегда платит.

– Ты не веришь мне, – заметил я. – По крайней мере, дама, о которой я рассказываю, не ты.

Я снял пальто и шляпу и сложил в углу. Когда я вернулся, Монтана набросила на себя крепдешиновый халатик с меховым воротником. Некоторые из вас, ребята, могут подумать, что это от скромности. Но не поймите меня неправильно – эта пройдоха сумела бы показать свои телеса даже будучи одета в броню.

– Тебе что-то нужно, Лемми? – спросила она. – Или ты пришел поблагодарить меня за намек, который я тебе дала? Возможно, ты уже съездил и повидал Уайтекера. Как насчет выпивки, герой?

– Тащи все, что у тебя есть.

Она подошла к буфету и вернулась со стаканами, бутылкой виски и сифоном. Потом смешала напитки и протянула один стакан мне.

– Что-нибудь не так, милый? – спросила она. – Ты чем-то обеспокоен.

Я пожал плечами.

– Веришь или нет, Монтана, но я действительно обеспокоен. Я совершил одну ошибку и чувствую себя деревенским идиотом.

– В чем дело? Что-то трудно поверить, чтобы ты мог совершить ошибку.

– И все-таки я ошибся. Я поехал в этот Барчклер и увидел Уайтекера. Когда я прибыл туда, он ждал меня, связанный как цыпленок. Но я думал, что это липа, что этот парень лишь выдает себя за Уайтекера, и испортил все дело.

Она изумилась.

– Это не похоже на тебя, – сказала она. – Но, может, ты не поверил в то, что я сказала тебе? Ясно, что ты пытался быть слишком умным.

– Возможно, – согласился я. – Во всяком случае, так было. Поэтому я отвалил оттуда и поехал в клуб «Меландер» к Вилли Кришу. Там все было в порядке, но Карлетта Франчини плохо вела себя и схлопотала пулю. А копы арестовали парня по имени Фриско.

– В жизни много волнующего, не так ли? А эту Джеральду ты видел?

– Да, – ответил я. – Я привез ее с собой, сейчас она здесь, в городе.

Она кивнула и снова наполнила стаканы.

– Значит, топчешься на Одном месте, – сказала она. – Печально. И это после того, как я пыталась помочь тебе.

– Да, – кивнул я, – это плохо… Естественно, я тебе не поверил. Думал, все это липа.

– Бог мой! Зря ты не поверил, что я пытаюсь помочь тебе всем, чем могу. Я хотела дать тебе шанс, надеялась, что ты все уладишь и все кончится тихо и мирно. Я же сказала тебе, что хочу отделаться от Панцетти…

– Да? Если ты этого хочешь, почему ты не пошла в Ярд с моей запиской? Я ведь просил Херрика помочь тебе убраться из этой страны. А ты даже не пыталась. Ты сидишь здесь, пудришь нос и ждешь… Чего?

– Спасибо большое. Никогда больше ничего в жизни не сделаю для копа. Я пыталась помочь тебе, потому что ты хорошо знаешь, что я люблю тебя. Я согласилась убраться отсюда и хотела сделать это сегодня. Велела горничной уложить вещи и хотела днем сходить в Скотленд-Ярд, повидать твоего Херрика.

– Я вижу, ты собиралась отправиться в Ярд на четырехдюймовых каблуках, чтобы удобнее было сидеть в камере.

– О чем ты говоришь, черт возьми? При чем тут камера?

– При том, что я позвонил Херрику и просил его посадить тебя в камеру, как только ты явишься с запиской. Ты хитра, как змея, Монтана, и привыкла всех обманывать. Когда-нибудь ты по ошибке обманешь сама себя. Все, что у тебя есть, это пара очаровательных ножек, отличная фигурка да бедра тридцать четвертого размера. Когда я вижу тебя, мне хочется лучше иметь дело с парой аллигаторов, чем с тобой.

– Ах ты, грязный сыщик! – завопила она. – Ты, паршивый ублюдок! И ты так говоришь после всего того, что я сделала для тебя! Да я ради тебя пожертвовала всем. Да я лучше умру четыреста пятьдесят раз, чем подойду теперь к тебе. Если ты еще притронешься ко мне, я всыплю тебе яд!

– Лучше выпить яд, чем прикасаться к тебе, – сказал я. – Я бы сам дал тебе яд, но ты до того набила свое брюхо спиртными напитками, что тебя ничего не возьмет.

– Ах ты, проклятая ищейка! – Она подскочила ко мне и даже вся почернела от ярости. – Негодяй! Какого черта ты болтаешь? Вместо того чтобы быть благодарным такой замечательной и чувствительной даме, как я, ты хотел упрятать меня за решетку! И ты думаешь, я прощу тебе это?

– Отойди-ка подальше. Здесь не фестиваль стриптиза. Чего доброго, твое бельишко соскочит. – Я допил свой стакан. – Успокойся, детка. Давай начнем разговор сначала.

– Что тебе надо? Какого черта?

Я встал, взял ее на руки, понес к дивану и усадил. Она стала брыкаться, и я стукнул ее по заду, а она ударила меня в глаз, но не сильно. Потом я вернулся в свое кресло.

– Слушай, Дездемона. Я дам тебе добрый совет. Успокойся и выслушай меня.

Она смотрела на меня, как змея. Глаза у нее блестели.

– Прежде всего хочу информировать тебя, что я умнее дамы, которой ты себя считаешь. Ты дьявольски глупа.

– Я знаю, что ты умеешь болтать, но пока ты ничего не сказал. Ты все врешь, знаю я тебя.

– Подожди, сестренка, – сказал я. – Пока я ничего не сказал. Ты должна согласиться, что я всегда знаю, что говорю. Прежде всего я хочу тебе сказать, что ты страшная лгунья. Болтая о Барчклере, говорила, что хочешь отойти от Панцетти и вернуться в Америку. Но если ты хочешь удрать от него, почему возвращаешься к нему? Ты чертовски хорошо знаешь, что Панцетти никогда не покидал Штатов. Хорошо знаешь, что этот парень торчит в. Чикаго, что он никогда не был здесь.

Она открыла рот, чтобы что-то сказать.

– Не волнуйся, – продолжал я, – и не ухудшай положения. Все, что ты болтала о желании удрать от Панцетти, чистая липа. На самом деле ты хочешь вернуться к нему! Ты работала здесь для него.

Я закурил сигарету и посмотрел на нее. Она ничего не сказала, а разлеглась на диване, подложив руку под голову. Я видел, что она задумалась.

– Панцетти держит здесь Вилли Криша и других ребят, – продолжал я. – Они явились до появления Уайтекера. Криш, Фриско, Зокка и, возможно, еще пара парней. Ты тоже была здесь. Ребята делали свое дело и не вмешивались ни в какие аферы. Я прав, детка?

Она засмеялась.

– Продолжай, – сказала она. – Ты заинтересовал меня. Я не стану останавливать тебя.

– Карлетта Франчини была в Штатах, чтобы следить за Уайтекером. Она узнала о моей поездке в Канзас. Она узнала также, что Уайтекер написал письмо Джеральде о том, что едет сюда. Поэтому она сообразила, что Джеральда приедет сюда, и, возможно, дала тебе телеграмму, чтобы ты присмотрела за ней. Потом она выследила меня, вместе с Мандерсом, радистом с «Флориды», который работал на немцев. Забрала мои документы, так что Вилли Криш смог действовать нод моим именем. Когда я приехал сюда, другой парень выдал себя за сотрудника Скотленд-Ярда и рассказал мне липовую историю о Лаурел Лаун в Хэмпстеде в надежде, что Фратти отправит меня и Джеральду на небеса. Поэтому все выглядело так, будто Панцетти решил избавиться от меня, а заодно и от Джеральды. А на самом деле Панцетти по своему обыкновению сидит в стороне и имеет железное алиби. Пока он торчит в Чикаго, никто не сможет обвинить его в преступлениях, которые происходят здесь.