Павел Астахов - Шок-школа [litres]

Если притерпеться к удобствам во дворе, у нас тут хорошо.

Можно вволю спать, неспешно завтракать, вдумчиво читать, завернувшись в теплый плед, хорошие книжки и качаться на скрипучих качелях с видом на покосившуюся изгородь, за которой роща, потом крутой склон и речка.

Если мы досидим здесь до лета – окажемся на курорте.

– А давайте пить чай! – предложила Натка. – У нас есть малиновое варенье и песочное печенье!

– Как у Мальчиша-Плохиша! – обрадовался Сенька, при упоминании варенья с печеньем моментально материализовавшийся на порожке – уже чумазый, то ли в саже, то ли в смоле.

– Мойдодыра на тебя нет, – вздохнула я.

– У нас теперь новый кумир – Мальчиш-Кибальчиш, – Натка ловко поймала сына за ухо, не пустив его дальше порога. – Арсений, раздевайся прямо здесь…

– Налетела тут из-за дыма и огня буржуинская сила, и схватила, и скрутила она Мальчиша-Кибальчиша! – с надрывом прокомментировал действия матери сын-артист. – Заковали Мальчиша в тяжелые цепи. Посадили Мальчиша в каменную башню. И помчались спрашивать: что же с пленным Мальчишем прикажет теперь Главный Буржуин делать?

– Руки мыть и чаем поить, – ответила я, самовольно присваивая себе почетное звание Главного Буржуина. – Саш, полей там Сеньке из ковшика.

– А после чая уроки делать! – спохватившись, строго добавила Натка как зам главбуржуина. – Оба!

– Фу, уроки! – Мальчиш-Кибальчиш умчался в сени, загремел там железом, зажурчал водой.

– В самом деле, зачем нам уроки, если годовые оценки теперь и так поставят, а ОГЭ отменили? – прокричала Сашка из кухни.

– Что сказать, зачем им это? – шепотом спросила у меня Натка и, не дождавшись ответа – почем я знаю, как теперь мотивировать нерадивых школьников?! – запальчиво прокричала в ответ: – Затем, что ученье – свет, а неученье – тьма!

– Тогда мы, юные падаваны, переходим на темную сторону силы! – объявила Сашка.

За первую неделю карантина мы пересмотрели все «Звездные войны». Напрасно, видимо. Надо было что-то тематическое смотреть, про школьные годы чудесные. Кино про Алису Селезневу, например, про Электроника или про Петрова и Васечкина.

Вот, кстати, у меня вопрос: почему раньше снимали так много хороших фильмов, где непременной частью счастливой жизни ребенка была школа, а сейчас таких кинокартин вовсе нет?

– Никаких темных сил, будете заниматься как положено, зря я, что ли, купила все для вашего дистанционного обучения! – возмутилась Натка.

Это правда: из компенсации, полученной от Трефа, Натка щедро выделила приличную сумму на организацию удаленных учебных мест. Удобства у нас во дворе, зато Интернет 5G – и компьютеры со скайпом и зумом, и принтер, и сканер, и даже графический планшет есть. Учись не хочу!

– Вот не хотят они учиться, – словно подслушав мои мысли, заключила сестра. – Оболтусы. Балбесы. Митрофанушки.

– Печенье. Варенье. Чай, – абсолютно с той же интонацией возвестила Сашка, вплывая в горницу с подносом.

Потом мы все-таки загнали молодых падаванов за компьютеры, строго-настрого наказав им в интернете не серфить, не стримить и не чатиться, а учиться, учиться и учиться, как завещал… неважно кто.

Мы с сестрой строго сказали:

– Мы все проверим! – и, плотно прикрыв дверь, вернулись к чаю с печеньками.

– Новости посмотрим? – Натка, не обращая внимания на мою кислую гримасу – что там смотреть, опять страшилки про вирус? – включила телевизор. – Ба, тут знакомые все лица! Смотри-ка, Аркадий Осипович на Первом канале!

Она прибавила звук, и мы услышали знакомую речь с незабываемым гипнотическим эффектом:

– Педагогике не учат, педагогами рождаются, и мы собираем таких прирожденных педагогов под крышей Шоко-школы. Конечно, это всего лишь одна площадка, но ее опыт чрезвычайно интересен и показателен.

– И может быть распространен гораздо шире? – с придыханием предположила приятная барышня, интервьюирующая господина Трефа. – На целый район, на всю столицу? Даже, не побоюсь этого слова, на всю страну?

– Правильно, не бойтесь, – Треф наградил милую девушку доброй отеческой улыбкой. – Поговорим о перспективах образования в России. Опыт Шоко-школы показывает состоятельность и востребованность именно нашей концепции образования, и мы планируем распространить ее на всю страну, для чего будем отстаивать такую модель в Министерстве образования.

– Но это же огромная работа, кто будет этим заниматься? – заволновалась милая девушка.

– Я лично, – успокоил ее Треф.

– И налично, и безналично, – съязвила Натка. – Боюсь, у Трефа хватит денег, чтобы купить министерство, и что тогда?

– Школа будущего будет не такой, какой ее знали мы и даже вы, – сказал на это Аркадий Осипович в телевизоре. – Совсем скоро, я уверен, в обучении детей примет участие искусственный интеллект, более того: для улучшения способностей учащихся и максимального освоения ими программы будут применяться самые передовые технологии, например чипирование детей…

Хрясь!

Что-то хрустнуло-треснуло, завораживающий голос смолк, голубой экран погас.

Натка брезгливым жестом, как какую-то гадость вроде дохлой мыши, отшвырнула в сторону выдернутую из розетки вилку и отпихнула ногой электрический шнур.

В наступившей тишине стало слышно, как в соседней комнате Сенька бубнит:

– Чудная картина, как ты мне родна: белая равнина, полная луна…

– Афанасий Фет, – зачем-то сказала я.

– Вот! – Натка подняла палец. – Фета в школе я одобряю! А Трефа – нет!

И громко крикнула:

– Арсений, не филонь, читай с выражением!

Подробнее об этих событиях читайте в романах Г. Устиновой и П. Астахова «По ЗОЖу сердца».

Подробнее читайте об этом в романе Т. Устиновой и П. Астахова «Жилье по обману».