Наталья Андреева - МоLох

Она заметно нервничала, хотя платье выбрала скромное. Юбка целомудренно закрывала колени, лиф — грудь. Широкий пояс подчеркивал тонкую Нинину талию, туфельки на шпильке — изящные щиколотки.

— Садись, — кивнул Квашнин на стул, который проворно отодвинул официант. — Извини за вчерашнее, — отрывисто сказал Василий Дмитриевич, — не удержался. Уж больно соблазнительно ты выглядела. А платье на днях пришлют из Москвы. Взамен того, которое я испортил.

Нина вспыхнула. Он откровенно ее разглядывал, и также, не стесняясь, говорил о своих чувствах. В отличие от того же Боброва, который после «потом, Андрей», послушно разжимал руки. Им Нина легко могла управлять, Квашниным — нет. И то, что вчера он так легко сдался, означало лишь, что место было выбрано неудачно. Да и время тоже.

— Что пить будешь? — Квашнин кивком подозвал официанта.

— Я не буду пить, — тихо сказала Нина.

— Значит, шампанское. Бутылку, — он перевел взгляд на официанта. — Брют. Что там у вас есть?

— Крымское.

— Давай, — вздохнул Квашнин. — Сырную тарелку и фрукты для дамы. Не на диете? — он вновь посмотрел на Нину.

— Я поужинала.

— А я нет. Поскольку мой повар занят более важными делами, накормите меня вы, — Василий Дмитриевич опять посмотрел на официанта.

— Биточки неплохие.

— Ага. Биточки. Что ж, вытерпим и биточки. Раз уж я в это ввязался. А из первого?

— Борщ.

— Несите.

Официант ушел.

— И что ты делаешь здесь, в глуши? — Квашнин внимательно посмотрел на Нину. — Щи, биточки, турбаза с сомнительными удобствами, посиделки в саду. Грязь, комары… Когда в мире есть такие прекрасные Мальдивские пляжи, вышколенные слуги, голубые лагуны, белоснежные яхты, лобстеры, и шампанское «Дом Периньон». И платьице твое миленькое, конечно, но это не твое платье . Ты достойна большего, — вкрадчиво сказал Квашнин. — И ты все это можешь получить.

— Не все меряется деньгами, — закусила губу Нина.

— Правда? — искренне удивился Квашнин. — А я, дурак, не знал. Выходит, не тем всю жизнь занимался. Надо было не деньги делать, а… — он задумался. — Бог дал мне тело, которое, скорее обуза, чем радость, но не поскупился на мозги. Он знал, что я правильно смогу распорядиться этим активом, и мое тело получит максимум комфорта. И уже не будет меня так обременять, и даже приносить порою радость. Радость, когда я вкусно ем, когда лежу в постели с хорошенькой женщиной… А какие у тебя радости, Нинон? — внезапно прервался он.

— Я Нина.

— Это сейчас ты Нина. Но имя тоже не твое. Нинон Ланкло была знаменитой куртизанкой. А Нина… Что такое Нина? Разве у Лермонтова, в «Маскараде». И чем закончилось? Ревнивый муж ее отравил. Нет, это не героиня.

— Я хочу дом, семью, детей… — Нина говорила то же, что и Боброву, но на этот раз не столь уверенно.

— Ага. Замуж, значит, хочешь. Что ж, это легко устроить. Тебе я, полагаю, без разницы, чьи это будут дети? Мужа или любовника? — Поскольку Нина молчала, Квашнин с удовлетворением кивнул: — Я думаю, мы договоримся. А вот и наше харчо. И шампанское. Охлажденное, надеюсь?

Официант озадаченно молчал.

— Это не совсем ресторан, — заступилась за него Нина. — У нас в Чацке тоже знают, что шампанское надо подавать в ведерке со льдом. Лобстеров, конечно, нет, но есть королевские креветки. А раков таких и в Москве нет.

— А ты давно была в Москве? — живо спросил Квашнин.

— Нет, то есть… — Нина запнулась. — Я там была, конечно, но я страшно занята, и…

— Чем? Конкурсами красоты?

— А что в этом плохого?

— Все когда-нибудь кончается, — пожал плечами Квашнин. — Сегодня тебе двадцать, и ты королева красоты. А завтра придет другая, моложе, красивее. Или у нее будет богатый спонсор. До сих пор тебе везло, ты брала призовые места без участия спонсора. Так и масштаб не тот. Ну, что такое мисс Чацк? Ты Москву возьми. А это можно устроить, — вкрадчиво сказал он. И вдруг накинулся на официанта, замершего с бутылкой в руке: — Парень, ты уснул? Чаевых не получишь.

Официант встрепенулся, рванул пробку, и пышная пена залила Нинино платье. Она вскочила.

— Растяпа, — презрительно сказал Квашнин.

— Я сейчас, — Нина кинулась в туалет.

Как только она ушла, Квашнин достал из кармана деньги и протянул официанту тысячу:

— Молодец.

— Стараюсь, Василий Дмитриевич. А для парней нет таких конкурсов красоты?

— Есть, но это не по моей части.

— Появится такое предложение — вы знаете, где меня найти, — не растерялся парень.

Квашнин посмотрел на него с интересом и расхохотался:

— Молодец, — повторил он, и встал. — Ну что, дубль два?

Нина стояла в одном нижнем белье и замывала в раковине платье, когда дверь в туалет открылась. Девушка не сразу подняла голову, занятая платьем, поэтому Квашнин хорошенько ее рассмотрел.

— Оно того стоит, — с удовлетворением кивнул он.

Нина вздрогнула и шарахнулась к кабинкам.

— Не бойся, не трону, — успокоил ее Квашнин. — Я уже понял, не в туалете тебя в первый раз надо трахнуть. Хотя мог бы и здесь. Сегодня все было бы иначе, ведь так?

Нина замерла, прижав платье к груди. Она уже поняла, что никто не войдет, кричи не кричи. И свидетелей потом не найдешь. Всем заплачено. Квашнин делал с ней все, что хотел. Короче, забавлялся. Ей было и стыдно, и, как ни странно, приятно. Поэтому она с вызовом опустила руки. Квашнин уставился на ее грудь с очаровательными родинками и тяжело задышал.

— Почти королева, — с удовлетворением сказал он. — Лоску не хатает, но это дело наживное. Время и место выберешь сама. И еще: кого бы ты хотела в мужья?

— Боброва, — решительно сказала Нина.

— И опять он, — пробормотал Квашнин, отступая в холл. Он увидел и услышал все, что хотел. Для этого и загнал Нину в дамский туалет. Девицы, когда их застанешь врасплох, гораздо сговорчивей.

«Бобров, Бобров… что он такое, этот Бобров?» — бормотал Квашнин, возвращаясь к себе в номер. Нину он оставил «на сладкое», когда с делами в Чацке будет покончено. А, впрочем, как пойдет.

…Этот же вечер Бобров провел в обществе Оси Гольдмана. Обсуждали, само собой, громкое убийство в Чацке. Ося задумчиво вертел в руках Уголовный Кодекс. Шахматы были забыты.

— Расскажи еще раз: как все было? — попросил Боброва Ося.

— А что рассказывать? — Бобров аж передернулся. — Когда вторым ключом открыли ячейку, она оказалась пуста.

— А первый ключ? Его что, не нашли?

— Должно быть, нет, если полиция потребовала наш ключ.

— Странно… Убийца, выходит, украл из квартиры своей жертвы ключ от пустой банковской ячейки? Зачем?

Бобров пожал плечами:

— Полиция считает, что это ограбление. Ха-ха, — нервно рассмеялся он. — И впрямь, ограбление. Только не деньги украли, а ключ. От пустой ячейки. Ха-ха…