Марина Болдова - В паутине иллюзий [litres]

И еще одно – в доме Амелиных его ждет сюрприз в виде вполне живой Аркадии Львовны. Лана была уверена, что та погонит незнакомого мужика, сующего нос в семейные дела, не выбирая выражений.

Она его чуть не пропустила – засмотрелась на себя в зеркало в тот момент, когда Игнат выскочил из подъезда, быстро сел в машину и рванул с места. Дважды потеряла его из виду в потоке машин на шоссе. А ближе к центру города на узких улицах скорость автомобилей резко упала, и она неожиданно едва не встала рядом с ним на светофоре. Вовремя перестроившись, поняла, что он точно едет к школе, где училась Нюша.

Лана видела: Игнат подошел к парню, по виду ровеснику девчонки, и что-то спросил. Тот отрицательно покачал головой. Игнат вернулся к машине. «Ну, куда же теперь мы поедем?» – мысленно задала она вопрос, будучи уверенной, что тот направит стопы, то есть колеса, в сторону дома Амелиных. Но Игнат садиться в автомобиль не торопился. Лана увидела, как он достает из кармана куртки мобильный, по губам прочла слово «алло» – Игнат ответил на чей-то звонок. «Планы изменились? Что там у нас? Куда едем?» – все еще мысленно задавалась она вопросами, заводя двигатель и трогаясь с места. К ее удовлетворению, машина Тарханова повернула на улицу, на которой находился дом Федора и Марго…

Карл Генрихович собирался в клинику. Такси уже поджидало у подъезда, он торопливо складывал оставшиеся бумаги со стола в кейс, попутно планируя день. Мучил один лишь нерешенный вопрос.

«Как неловко все складывается, как неловко! Вчера так и не дозвонился до Игната, а ведь обещал Аркаше! И подготовить к встрече нужно бы обоих – есть что им сказать друг другу, но в каком ключе разговор пойдет? Вдруг Аркаша сорвется, наговорит ему в порыве всякого! Знать бы, что задумала! По логике, невыгодно ей открывать правду, что не он убийца. А вдруг да выскажет? Реакцию Игната предположить нетрудно – в бешенстве будет, тогда уж беда… О чем же она с ним говорить собралась? Если о Нюше, то неужели скажет, что та дочь ему? Столько лет молчала, даже Марго не призналась, когда та Нюшу в дом привела. Вот же судьба-шутница! Как свела Марго и девочку, словно играючи! Непонятно лишь, справедливость торжествует – Нюша таки наследница! Или в наказание Аркадии? За то, что внучку свою в детский дом сдала… Но куда же запропастился Игнат?» Брехт спустился на лифте на первый этаж и вышел во двор.

Открывая дверцу машины, Карл Генрихович вновь набрал номер мобильного Игната, особенно не надеясь на ответ. Поэтому вздрогнул, услышав мужской голос.

– Игнат? Ну да, конечно, конечно… тебе звоню, тебе. Просьбу передать хочу Аркаши… то есть Аркадии Львовны, просит приехать. Дома она уже, дома. Знаешь адрес? Вот как… ну да, ну да… прямо сейчас поедешь? А я хотел встретиться с тобой до того, как… Ну, хорошо, я понял. Прощаюсь пока, всего хорошего. – Он отключился.

Как-то неспокойно стало Брехту, даже, можно сказать, страшно. Не успевает он с ним поговорить! Карл Генрихович понимал, что встреча эта может закончиться плачевно – не очень здоровая Аркадия-то ничего не сделает Игнату, а вот Игнат в порыве гнева… «Поеду поприсутствую. Подождут меня в клинике, ничего срочного». Он назвал водителю адрес дома Амелиных и набрал номер Аркадии.

«Черт! Как это в школу не пришла? Заболела?» – Игнат отвернулся от парня, как оказалось, одноклассника Нюши, только что сообщившего ему об этом. Мельком отметив, что тонированная «Тойота», что стояла у его подъезда, каким-то образом оказалась и у школы, направился к своей машине. От этих мыслей отвлек звонок мобильного.

– Вы не по ошибке меня набрали, Карл Генрихович? Не скажу, что рад слышать, – усмехнулся Игнат, ответив, и пожалел, что тот его не видит. – С чего бы это Аркадии Львовне в гости меня приглашать? Нет, отчего же, не отказываюсь. Вот прямо сейчас и отправлюсь. Да, я неподалеку тут. Знаю, знаю адресок…

Игнат лишь подивился, как совпали его желание и приглашение в гости от Улицкой. Вот прямо все в точку: и время, и место встречи. Если девочка не в школе, то должна быть дома. Рядом с любящей бабушкой… «Так уж и любящей… а внучку родную в детский дом сдала. И наврала всем, что к отцу в деревню отправила!» – усмехнулся он и сел в машину.

Нюша спрыгнула с высокой ступеньки джипа и осмотрелась. В этот час во дворе было пусто, что ее вполне устраивало – ей всегда было неуютно под взглядами соседских бабушек и приходящих нянь, выгуливавших деток. Порадовало и отсутствие консьержки на посту. Дверь в квартиру Амелиных была закрыта на один замок, что Нюшу не удивило, она знала, что Аркадия Львовна дома, и была готова к тому, что та может услышать, как она войдет.

Нюшины пушистые тапки, последняя покупка Марго, стояли на прежнем месте, но больше никакой домашней обуви не наблюдалось, и у Нюши вдруг встал ком в горле. Вздохнув тоскливо и шумно, она быстро переобулась и двинулась к лестнице на второй этаж. Порадовавшись, что бабка не заметила ее прихода, перескакивая через ступеньку, добежала до своей комнаты.

Она точно помнила, куда спрятала картину – в чехол с пуховиком. Теплые вещи они с Киром решили пока не брать, поэтому дверку в эту половину гардероба Нюша даже не открыла.

Сверток был на месте. Нюша достала его, развернула, погладила раскрытой ладонью полотно. Внимательно всмотрелась. Нет, того чувства узнавания, причастности, что возникло тогда давно в мастерской, не было. Тогда ей картины Марго казались загадочно живыми, словно готовыми рассказать каждая свою историю. «Марго умерла, и рисунки тоже», – пришла в голову невеселая мысль: Нюша никак не могла согласиться с Ядвигой, посчитавшей живопись приемной матери обычной.

Аккуратно обернув все тем же листом рисунок Марго, перетянув канцелярской резинкой, Нюша прощальным взглядом обвела комнату и вышла за дверь.

Она остановилась и замерла от страха, услышав голоса. Женский Нюша узнала сразу – бабка Аркадия! Второй голос принадлежал мужчине. Нюша присела на ступеньку, осторожно глянула вниз – нет, этого человека она не знала! «Наверное, нужно спуститься и объяснить бабке… стоп! О ком это они?» Нюша отчетливо услышала, как прозвучало ее имя…

– Ждешь? – Игнат вышел из лифта и усмехнулся – в проеме открытой двери квартиры стояла, опираясь на ходунки, Аркадия.

– В окно увидела, как подъехал. Что машинка-то какая плохонькая? – Она посторонилась, пропуская его внутрь.

– Твоими стараниями у меня ничего не осталось, не так?

– Не так. Сам виноват. Не стой у порога, проходи. Кофе не предлагаю, варить не умею, а Верку, домработницу, отпустила на сегодня. Что о здоровье не спрашиваешь?

– Так бегаешь уже! – усмехнулся Игнат. – Давай, Аркадия Львовна, к делу. Зачем звала?