Алексей Биргер - Ведьмин круг

Он опять позвал Берестова и, когда тот появился, протянул ему бумаги, только что извлеченные из сейфа.

- Здесь, среди всего прочего, два списка Никанорова. Один, который он составил себе по нашим документам, и другой, ко­торый зимой нам переслали из Архангельска, на задержанных и взятых под наблюдение по проверкам наших предположений. Прогляди их, держа в уме не Кривого, а Свиридова. Вдруг что-то покажется знакомым.

Берестов уселся за стол Высика и стал проглядывать бума­ги. Высик курил, отвернувшись к окну.

- Вот оно! - через некоторое время провозгласил Берестов. - Смотрите, в Архангельском списке... Фамилия той девки за­резанной была Плюнькина - я же помнил, что смешная такая фамилия. А здесь есть некая Мария Плюнькина по прозвищу «Машка-Плюнь». Фамилия нечастая...

- Хорошо! - Высик потянулся, расправил плечи. - Мария Плюнькина, - добавил он, со своей отличной памятью на име­на, - кроме всего прочего, проходила одной из свидетельниц по делу об убийстве Куденко. Была на квартире, где Куденко появлялся с двойником Сеньки Кривого. Против нее ничего не было, так что ее допросили и отпустили. Но вот что инте­ресно: если она из наших, то должна была знать Сеньку. И сообщить органам имя или хотя бы прозвище неизвестного с бельмом. Но она заявила, что видела этого человека впер­вые. И потом. В Архангельске проверяли всех, попавших на заметку, откуда они и какая у них родословная, специально выглядывая, не происходит ли кто из нашего местечка. Как же они могли пропустить Машку-Плюнь?

- Возможно, она из тех людей, чьи данные в нашем паспорт­ном столе сгорели в войну, вот Никанорову и не попалась ее карточка. Это я ее помню... Возможно, если бы я тогда, зимой, проглядел внимательно список Никанорова - никаких бы про­блем не было. Взяли бы они там, в Архангельске, эту Марию Плюнькину в оборот, да и тряханули бы, почему она скрыла, при опросе свидетелей, из каких мест родом.

- Все так... Но тогда, выходит, мы определили третью точку треугольника. Семья, разъехавшаяся откуда-то на заработки в разные стороны... Вот что, свяжись с Архангельском, пусть они займутся этой Плюнькиной. Хотя столько времени прошло, год почти. Боюсь, ее там давно и в помине нет. Эх, упустили мы...

- Кто ж знал.

- И архивы предвоенные сгинули, негде сверить... Вот что. Дай еще в Москву запрос, на Свиридова, не проходит ли он центральной картотеке. Одного из людей с запросом пошли.

- Может, мне самому съездить? Дело серьезное.

- А кто за старшего останется? Ладно, Илюшку посажу. И вправду лучше, чтобы ты лично сгонял. Подготовь запрос мне на подпись. И вот еще что, - остановил Высик Берестова уже в дверях. - Как ты думаешь, Деревянкин к нам не из Архангельска пожаловал?

- Уже подумал, что такое вполне может быть.

- Давай его сюда, попробуем тряхануть. Да, перед тем, как доставить, возьми у него пальчики, и пусть в Москве их тоже сверят.

Высик начинал испытывать нечто вроде охотничьего азарта. Кажется, многое сходилось одно к одному Но возникали и новые вопросы: случайно ли Деревянкин появился в день очередного пре­ступления? Если он хоть как-то причастен к происходящему, то почему так глупо засыпался в электричке на мелком воровстве? Положим, Деревянкин курьер... Чей? С каким поручением?

Житейский опыт подсказывал Высику одну догадку: если Де­ревянкин - курьер, то по дороге с ним что-то стряслось, и он решил, что за решеткой ему будет безопасней, чем на встрече с теми, к кому его направили - воровал, чтобы засыпаться, такое случалось... В свое время перед Высиком прошел один тип, кото­рый, затеяв драку, схлопотал два года за сломанную противнику челюсть - а потом выяснилось, что он таким образом пытался улизнуть от ответственности за убийство, исчезнув в лагерях. Воображал, что, если его посадят за одно преступление, то дру­гое, более крупное милиция с ним не свяжет... Но если Деревян­кин замышлял нечто подобное, то неприятность, из-за которой он предпочел оказаться за решеткой, должна была произойти с ним на самых ближних подступах к месту назначения. В против­ном случае больше смысла имело подставиться там, где его ник­то не знает и даже косвенно не сумеет связать с местными дела­ми. Даже в Москве он еще мог просто исчезнуть, не прибегая к экстренным мерам. Что же произошло? Увидел кого-то в вагоне? Услышал обрывок разговора, смысл которого был ему понятен больше, чем кому-то другому? В общем, подытожил Высик, на последнем коротком перегоне до их местечка Деревянкин вдруг понял, что его дело хана, и спешно прибег к испытанному сред­ству: нарочито неуклюже залез в ближайшую сумочку...

Вполне логичная версия. И все же Высику она не совсем нравилась. Не очень вязалась с личностью Деревянкина. И не­уловимо не соответствовала духу ситуации. Хотя, думалось Высику, какая-то загадка за этим мелким инцидентом имеется. Деревянкин не просто безвольно уступил мгновенному соблаз­ну, там было что-то другое...

Деревянкин вошел, недоверчиво разглядывая кончики сво­их пальцев, с которых только что сняли отпечатки.

- В крутой оборот меня берете, начальник, - заметил он.

- Обычные формальности, - возразил Высик. - В оборот мы тебя брать не собираемся, напротив. Я подумываю о том, чтобы тебя отпустить.

- Как это? - Деревянкин чуть не поперхнулся от неожидан­ности.

- Да вот так, очень просто. С условием, конечно­...

- Не сбегать?

- Верно. А еще - остановиться там, где я тебе скажу.

- Это где же?

- В одном местечке на отшибе, у глухой старухи. Так нам будет сподручней держать тебя под приглядом. Будешь каждое утро приходить отмечаться в милицию. Ну, и...

- И? - Деревянкин встревоженно покосился на Высика.

- Не забудь упомянуть этой старухе, что ты прибыл из Ар­хангельска.

- Но я ж не прямо из Архангельска... - вырвалось у Дере­вянкина.

- Знаю. Иначе бы ты давно был на месте. Кстати, куда ты заезжал?

Деревянкин угрюмо молчал - до него дошло, что с ним играют в какие-то игры, где он в заранее проигрышном поло­жении, и каждое лишнее слово может обернуться ему во вред.

- Я жду, - строго проговорил Высик.

- Да разве важно, куда я заезжал... - пробурчал Деревянкин.

- По делу не важно. А чтобы убедиться в твоей искренности, важно. Мне ведь надо быть уверенным, что тебе можно доверять.

- Через север двигался - Белозерск, Ленинград, Псков...

- Почему?

- Так получилось.

- Машка-Плюнь просила что-нибудь передать?

- Нет. Это мне надо было весточку ей вручить. Вот я ее и искал.

- Адреса имел?

- Так, подсказочки.

- От кого привет ей вез? От Свиридова? - Высик выстрелил наугад, почуяв, что вот он, момент - и попал в самую точку.

- От него. Чтобы приняла меня, обогрела - и чтобы деру давала.

Деревянкин был, что называется, «дожат», и теперь Высик, чтобы не утратить темп и инициативу, сыпал вопросами как из пулемета.