Михаил Шторм - Алмазы Карибского моря

— Мне будет достаточно ручья, — заверила Джейн смиренно. — Только для чего тащиться на гору вдвоем? Ты прекрасно справишься один.

— Нет, лучше ты подождешь меня наверху, Джейн. Так будет спокойнее.

Совершая роковые ошибки, мы часто пребываем в уверенности, что поступаем самым правильным и единственно возможным образом. Увы, это становится очевидным лишь впоследствии, когда поступок уже совершен, и остается лишь пожинать плоды своей деятельности.

Быков ничуть не сомневался в том, что выбрал отличный наблюдательный пункт. Взбираясь на скалу с Джейн на закорках, он, мимо воли, ощущал прикосновения ее горячего тела к своей спине и то и дело оступался на камнях. Она словно почувствовала его состояние и на привале сплела из листьев нечто вроде ожерелья, которое повесила на шею, прикрыв грудь.

— Нужно выглядеть прилично, когда нас найдут, — объяснила она, потупившись.

— Конечно! — воскликнул Быков с энтузиазмом.

Лишенный возможности видеть женскую грудь и ощущать ее прикосновения, он стал более собранным и преодолел оставшийся отрезок пути довольно быстро.

— Ну вот, — удовлетворенно произнес он, осматриваясь. — Сейчас мы сориентируемся на местности. И спасатели нас сразу увидят, когда прибудут. И…

Быков поспешно присел, хотя прекрасно понимал, что уже поздно.

— Что случилось? — встревожилась Джейн.

— Тут рядом пролегает дорога, — пробормотал Быков. — Теперь понятно, почему Майкл выбрал именно это место для клада.

— Что на дороге, Дима. Ты увидел бандитов?

— Да, — признался он со вздохом.

— А они тебя?

— И они меня — тоже, — покаялся Быков. — Так получилось.

— Не получилось, нет, — произнесла Джейн, качая головой. — Ты это сделал. Это тебе пришла в голову замечательная идея подняться на самую высокую точку в округе и встать там во весь рост. Виноваты не происки судьбы, не карма и не плохая наследственность. Виноват ты.

Впервые за время бесконечно долгого путешествия Джейн накинулась на Быкова с упреками. И впервые в ее голосе слышалось не только неподдельное раздражение, но и гнев. Закончив свой выговор, она сказала:

— Хуже всего, что ты бросил внизу алмазы. Успеешь их забрать ?

— Алмазы? — изумился Быков. — Ты думаешь о них в такой момент?

— Лучше поторопись, — сказала Джейн. — Надеюсь, ты успеешь.

Ее надежда оправдалась.

Проснувшись, Быков не сразу сообразил, где находится. Больше всего его потряс идеально ровный белоснежный потолок, нависающий над ним. Только налюбовавшись вволю этим волшебным зрелищем, Быков сумел отвести взгляд, чтобы осмотреть обстановку больничной палаты, в которой находился.

— Фантастика, — пробормотал он. — Даже не верится, что такое бывает. Из пещерного века в самое сердце цивилизации.

Он откинул покрывало и с удовольствием осмотрел свою пижаму, выдержанную в классическом полосатом стиле. Помимо ощущения комфорта, она скрывала от глаз все те раны и синяки, которыми было покрыто тело. Но еще приятнее было сознавать, что о тебе заботятся и в обиду не дадут. Здесь, в Кингстонском госпитале, Дмитрий Быков и Джейн Браун находились под защитой двух приставленных к ним полисменов и всего медицинского персонала. Полицейским и врачам приходилось нелегко. Со вчерашнего вечера больница находилась в осаде представителей прессы, блогеров и просто любопытных. Репортаж о спасении пары попал во все выпуски новостей. Без преувеличения можно было сказать, что Быков проснулся знаменитым.

«И богатым, — добавил он мысленно, вспомнив сундук с алмазами, упакованный в рюкзак и пристроенный в комнате Джейн, снабженной вместительным сейфом. — Интересно, какую часть клада придется отдать государству по здешним законам? Даже если половину, то черт с ней. В любом случае мы с Джейн теперь богатые люди. Даже очень богатые, учитывая, что нам придется сбывать камни окольными путями. Можно хоть в «Сотсби» обратиться, там будут только рады, учитывая нашу популярность».

Быков собирался позвонить и попросить свежего сока, когда дверь отворилась и вошла медсестра с подносом.

— Доброе утро, — поздоровалась она. — Вы не возражаете, если я присяду?

У нее было лицо голливудской кинозвезды и тело греческой богини, затянутое в зеленую больничную униформу

Быков не смог бы отказать ей ни в этой, ни в любой другой просьбе.

— Конечно, — кивнул он. — Присаживайтесь, пожалуйста.

Сделав гостеприимный жест, он снова натянул на себя покрывало. Желание наведаться в туалет отступило на задний план. Особенно, когда гостья сделала интригующее заявление:

— Надеюсь, вас не смутит, если я признаюсь в небольшом грехе?

— В грехе? — сдавленно переспросил Быков, едва не поперхнувшись предложенным соком манго.

Его глаза настороженно уставились на ее небрежно перепоясанную курточку с глубоким ничем не прикрытым вырезом.

— Я не настоящая сестра, — сказала женщина, придвигая стул к кровати и изящно опускаясь на него. — Я журналистка «Таймс». Меня зовут Кэй Смит. И я хочу взять у вас небольшое интервью. Эксклюзивное. И за эксклюзивную плату, как вы понимаете.

— Ну-у… — пробормотал Быков.

— Вас что-то смущает? — спросила Кэй.

— Я ведь не один. И я не знаю, как отнесется к этому моя подруга.

— Мисс Джейн Браун? — она уже пообщалась со мной.

— Не возражаете, если я сам спрошу у нее? — спросил Быков .

— В этом нет необходимости, — заверила его журналистка. — Смотрите.

Она включила камеру и показала отснятый отрывок интервью. Джейн отвечала на вопросы Кэй лежа в постели, она выглядела очень усталой и сонной.

— Как она? — спросил Быков.

— Отлично, — ответила журналистка. — О ее ноге и травмах позаботились. Она чувствует себя в безопасности, но все время хочет спать. Сказала, что проспит до обеда.

— И правильно. Это пойдет ей на пользу.

— Я тоже так думаю. А как ваше здоровье?

— Полный порядок, — улыбнулся Быков и потянулся к подносу за кофе.

— Не вставайте, — быстро сказала Кэй. — Я сама подам.

— Спасибо.

— Не за что. Вам спасибо, Дима.

— За что? — удивился он.

— За то, что согласились побеседовать со мной.

— Разве я согласился?

— А разве нет? — Кэй улыбнулась. — Мы ведь уже беседуем.

— Вас интересует что-то конкретное? — спросил Быков, деликатно прихлебывая кофе.

— Любые подробности. Предысторию путешествия Джейн мне изложила. Поговорила о плавании. А вот про пребывание на острове не захотела рассказывать. Было видно, что воспоминания ее тяготят.

«Меня они тоже тяготят, — подумал Быков. — Черт подери, да не хочу я рассказывать, как гибли люди, как мы ползали в проклятом подземелье, как за нами гонялась та уродливая тварь».