Сергей Жоголь - Имитатор

— Сегодня отсюда, из этого самого дома должна поступить информация во все города Советского Союза о том, что немецкие войска завладели Москвой, Сталин покончил с собой, а советское правительство вот-вот подпишет пакт о полной и безоговорочной капитуляции. Вот зачем мы здесь.

Бабенко выпучил глаза и снова глупо улыбнулся.

— Но ведь в это никто не поверит!

— Поверят, если сообщение зачитает главный диктор страны Юрий Левитан. Герольд — это Левитан.

— Я догадывался, что это так, но… Как же вы собираетесь заставить Левитана сообщить в эфир то, о чём только что говорили? Вы же вроде бы как собираетесь его убить.

— Левитан ничего не скажет, — воскликнул Алекс. — Это сделает совсем другой человек, и сделает это голосом Левитана. Теперь-то вы понимаете, зачем мы здесь?

Бабенко затрясся и промямлил:

— Но ведь русские тут же сделают опровержение!

— Словам Левитана поверят все, а опровергнуть их, сможет разве что сам товарищ Сталин. Но Сталин в Москве, а из Москвы сейчас вещание невозможно — из-за частых авианалётов все радиовышки Москвы демонтированы. Чтобы Сталин опроверг весть о своей смерти, русским нужно оборудовать где-то подобную станцию вещания либо доставить Сталина сюда, в Свердловск. Но эту станцию вещания мы взорвём, так что русским, для того чтобы сделать опровержение, в которое поверят массы, понадобятся минимум сутки. Вы это понимаете? Понимаете, что произойдёт, если вся страна поверит в победу немцев и смерть Сталина?!

Бабенко побледнел, налил трясущимися руками ещё один стакан и осушил его залпом.

— Вы хотите сказать, что из-за того, что мы сейчас делаем, СССР может проиграть эту войну? Значит, я буду причастен…

Бабенко не договорил, потому что в комнату вошла Эльза Зиммер.

— Леманн, вставай! Тащи этого колченогого вниз! В этом здании никого нет, только те трое, которых мы видели. Они заперлись в подвале за железной дверью, Лау уже закладывает взрывчатку под дверь, потом мы выкурим этих троих дымовыми шашками. Я бы бросила туда парочку гранат, но Гетц боится повредить оборудование.

Эльза бросила на русского гневный взгляд и выбежала в коридор.

— А ты куда? — крикнул Алекс вдогонку.

— Наверх! Похоже, русские что-то пронюхали! Скоро здесь будет жарко!

Алекс выглянул в окно и понял, чем были вызваны опасения Эльзы. Возле оставленного ими «студебеккера» стояло несколько солдат в форме НКВД. Руди Вернер лежал возле колеса с простреленной головой. Алекс ухватил Бабенко за рукав и потащил его в подвал. Они пробежали лишь полпути, когда внизу грохнул взрыв — Лау взорвал железную дверь. Снизу послышался голос Гетца:

— Леманн, это ты?

— Я, гауптман! — ответил Алекс.

— Возьмите противогазы у Лау. До выхода в эфир у нас осталось чуть больше десяти минут. Если мы не выкурим за это время этих крыс, то провалим всю операцию!

Алекс снова потянул Бабенко вниз. Тот еле плёлся, держась за сердце. Откуда-то сбоку появился Лау.

— Надевайте и ждите здесь. Времени у нас мало, но Баум, Эльза и наш эстонец задержат русских. — Он сунул Алексу два противогаза и снова исчез.

Сверху послышалась очередь. Очевидно, Ёстервиц открыл стрельбу из пулемёта. Два сухих щелчка прозвучали один за другим. «Это Эльза, — догадался Алекс. — Два выстрела — два трупа. Эта баба не станет зря тратить патроны». Вслед за этим снова началась пальба, там же, наверху, взорвалось несколько гранат. Едва лишь Алекс натянул противогаз, из подвала повалил дым. Бабенко ещё не мог расстегнуть сумку. Наконец он сумел это сделать, но теперь уже не мог натянуть на себя маску. Дым уже застилал всё вокруг. Алекс ударил Бабенко по рукам, вырвал противогаз и сам натянул на него маску. Из подвала тоже послышались выстрелы. Алекс замер и принялся ждать. Рядом Бабенко, упав на колени, что-то мычал и часто-часто крестился.

Спустя пару минут внизу всё стихло, потом послышались шаги. Алекс вскинул винтовку. Он тут же понял, что это Гетц. Гауптман сорвал с себя противогаз и с силой втянул ноздрями воздух.

— Лау мёртв, — прохрипел он. — Те, кто его убил, тоже.

— А Герольд? — задал вопрос Алекс.

— Он лежит где-то там — и он, и оба его охранника. Надеюсь, мы не повредили аппаратуру. Мы сделали своё дело. Алекс, тащи этого ублюдка вниз — теперь дело за вами.

Когда они с Верой вломились в кабинет Еленина, то застали там, помимо самого начальника Управления, ещё и Фирсова. Птицын без предисловий сообщил им соображения Полянской про Герольда и операцию «Сводка». Еленин нахмурился, а Фирсов поднялся и принялся расхаживать по комнате. На лице москвича на этот раз не было его привычной улыбки, он то и дело моргал и наглаживал рукой свою лысую голову. Потом Фирсов подошёл к столу, выпил стакан воды и ровным голосом обратился к Еленину: «Мне срочно нужно связаться с Центром. Прикажите, чтобы мне обеспечили прямую линию. Срочно!» Через пару минут Миша Стёпин сообщил, что связь установлена, и они с Фирсовым отсутствовали примерно минут десять. Когда Фирсов на этот раз уже почти бегом влетел в кабинет, его глаза светились.

— Борис Григорьевич, — обратился он к Еленину, — я связался с руководством и получил соответствующие полномочия. Необходимо срочно подготовить самолёт для моего выезда на Урал.

Птицын поднялся и сжал кулаки:

— Я лечу с вами. На этот раз вы от меня уже не отделаетесь.

— И я лечу! — тут же выкрикнула Полянская.

Фирсов бросил мимолётный взгляд на Птицына, снова налил себе воды из графина и попросил:

— Владимир Иванович, присядьте. — Птицын сел.

— То, что я хочу вам предложить, может быть очень опасно.

— Я готов, — с запалом ответил Птицын.

— Это хорошо… очень хорошо. И ещё, — уточнил москвич. — Я хочу привлечь к операции ещё двух ваших оперативников. Обязательно возьмите Трефилова.

— Антошку? — удивился Птицын. — Его-то зачем?

— Этот молодой человек может нам пригодиться. Как думаете: он согласится?

— Можете в этом не сомневаться.

— Кого возьмёте вторым?

— Кравца. — Птицын посмотрел на Еленина, тот кивнул.

— В таком случае, — продолжил Фирсов, — нужно срочно подготовить приказ на командирование капитана Птицына и двух его людей в город Свердловск.

— А я? — с отчаянием выкрикнула В ера.

— Простите, Вера, но я уже сказал, что эта поездка может быть весьма опасна. К тому же вы и так уже сделали столько, сколько не сделал ни один из нас. Если ваша догадка подтвердится… Хотя не будем забегать вперёд. И ещё… для вас у меня тоже будет поручение.