Александр Охотин - Почка на экспорт

Впрочем, один чёрт, решил я, осторожно начиная движение. Трясло здорово, и я уже всерьёз начал опасаться за машину, не приспособленную, подобно танку, преодолевать лесные чащи, когда тропа резко, будто обрубило, превратилась в приличную дорогу, сереющую асфальтом среди зелени хвойных деревьев.

Я проехал ещё метров двести, потом оставил машину и пошёл пешком. Дорога упиралась прямиком в крепкие ворота лесного замка. Крытая железом крыша голубела, почти сливаясь с лазурью небесной глади.

За забором лаяли собаки и было слышно, как переговариваются люди.

Я вернулся к машине и переоделся, натянув комбинезон. Потом подобрался к забору и влез на смолистую ель, растущую неподалёку.

Жизнь во дворе била ключом. Человек пять крепких парней столпились у крыльца, что-то обсуждая и выгибая пальцы в характерных жестах. На обитателей Листвянки они никак не походили. Ещё двое возились под капотом одного из четырёх джипов, тесно приткнувшихся друг к другу.

Сама заимка была отстроена на славу, из огромных брёвен, слегка потемневших от времени, но всё равно оставляющих впечатление нерушимой мощи. Второй этаж дома, резными наличниками окон глядящий в лес, навёл меня на мысль, что народа здесь можно разместить порядочно.

Словно в подтверждение моих мыслей, дверь дома распахнулась, и появился Сысой в сопровождении трёх незнакомцев. Он принялся что-то негромко говорить. Его внимательно слушали. Потом несколько Сысоевских подручных отделились и направились к машинам. Я скользнул вниз по стволу, чувствуя, как трещит и рвётся, цепляясь о сучки, ткань комбинезона. Не хватало ещё этим громилам увидеть на узкой дороге «Тойоту». Страшно подумать, во что превратят мою любимицу эти вандалы. Кроме того, как я тогда буду отсюда выбираться? Пешком получится слишком долго.

Я побежал, срезая путь, через лес…

Плюхнувшись за руль машины и уже слыша приближающееся гудение дизельного джипа, я резко нажал на газ, развернулся, скрипя резиной, и во весь дух понёсся в обратный путь. Добравшись до спасительной деревенской околицы, я притормозил у ближайшего дома, не глуша двигатель, и закурил.

Джип промчался мимо, не снижая скорости и забрызгав мою машину грязью по самую крышу. Я включил щётки, разгоняя потоки мути на лобовом стекле, и неспешно тронулся следом. Очень хотелось проследить, куда это собрались боевики Сысоя, но времени уже не оставалось.

Солнце, красным шаром сползающее за горизонт, напомнило мне, что встреча с Гномом назначена на пять. Придётся поторопиться.

Проезжая мимо магазина, я увидел уже знакомую мне компанию. Мужики, распив, видимо, водку, примостились на пустых ящиках и задирали прохожих. Увидев меня, они закричали что-то, но выслушивать их пьяный трёп было недосуг. Меня ждал Олег.

«Тойота», грязная, как после путешествия по танкодрому, с мутными разводами на стёклах, затормозила возле «Мельницы» без десяти пять. Олег уже ходил взад-вперёд возле своего джипа, поглядывая на часы. Меня, так и оставшемся одетым в рваный комбинезон, он не узнал.

— Молодость вспомнил? — ухмыльнулся он, когда я подошёл вплотную и поздоровался.

— Потом всё объясню. Поехали?

— Только на моей машине. Я в твою замараху не сяду. Пацаны засмеют. Брось её пока здесь, позже заберёшь.

Слегка обиженный его замечанием, я не стал спорить и забрался в джип. Кроме меня с Олегом, там сидели двое молчаливых парней. Мы отъехали от тротуара, и вслед за нами тронулся ещё один внедорожник.

— Думаешь, серьёзный разговор предстоит? — посмотрел я назад.

— Да нет, для понту больше, — скривил губы Олег. — Вряд ли кто на Богдановцев в открытую полезет.

— На Мишаню же полезли, — напомнил я.

— Тут другой случай. Хотя всё может быть.

Огромный песчаный карьер рваной воронкой распахнул перед нами свой тёмный зев. На дне его уже стояли, явно поджидая нас, два джипа и легковой автомобиль.

Мы съехали вниз по крутому спуску и остановились. Цифры на часах показывали без одной минуты пять.

— Точность — вежливость королей, — подмигнул мне Олег. — Ну что, братва, пошли?

Мы выбрались наружу. Словно по команде, двери, приехавших раньше нас, машин тоже распахнулись и оттуда посыпались люди.

— Ого, какую свиту Гном с собой притащил, — удивился я, едва поспевая по песку за размашисто шагающим Горенцом.

— Ерунда, — бросил он, не оборачиваясь. — Не бойся.

Я хотел было возразить, что и не думал бояться, но на это уже не оставалось времени. Группки бойцов стремительно сблизились и остановились метрах в пятнадцати друг от друга.

Гном, зябко кутаясь в расстёгнутое пальто, прошёл чуть дальше, и тоже встал, поджидая нас. Они с Олегом кивнули друг другу. Меня Гном проигнорировал.

— Так о чём разговор? — спросил он, страдальчески морщась от бьющих по лицу порывов ветра, гуляющего в карьере. — И почему сам Богдан не приехал?

— Его нет сейчас в городе, — ответил Олег. — Я тебя чем-то не устраиваю?

— Да ладно, чего там. Говори, зачем звал.

— Лёва, мы с тобой мирно жили все эти годы. Наши ребята не лезли в Восточный и не трогали твои кормушки. Так?

— Так, — признал Гном.

— Но вот пошёл среди авторитетных людей слушок, что ты какое-то новое дело затеял. Очень прибыльное. А на общак от него почему-то ни копейки не перепало. Так?

— Это кто такой фуфел гонит? — закричал Гном. — Он, что ли? — его палец почти уткнулся мне в живот.

— Без разницы, кто, — пожал плечами Олег. — Про него мы ещё поговорим, успеется. Ты уж ответь на мой вопрос, будь добр.

— Слушай, братан, не лез бы ты не в свои дела, а? Со всего, что мы снимаем на рынках и точках, в общак платим исправно. А о делах, про которые ты мне толкуешь, я знать ничего не знаю, понял?

— Это ты меня не понял, Гном. Шобла твоя грошовая, и крыша — сплошь туфта, — начал заводиться Олег. — Смотри, как бы центровые не обиделись да не взялись за тебя вместе с Сысоем.

— Ты меня не пугай, пуганый. Нечего тут за всех центровых подписываться. Если есть претензия к Сысою — езжай в Москву, и там разбирайся, — Гном нахально хрюкнул, — Там узнаешь, кто сявка, а кто козырной валет.

— Значит, не договоримся по-хорошему?

— Нет.

— Ладно. Тогда обскажу ещё, что Богдан велел передать. Про пацана забудьте, — Горенец кивнул в мою сторону. — Богдан спросит с того, кто к нему сунется. А из города лучше убирайте свои трупорезные дела, ни к чему они здесь. Спадитесь — менты за всех возьмутся, без разбора.

Гном поиграл желваками и выдохнул:

— Слушаю я тебя и ушам своим не верю. Богдан кем себя считает, чтобы мне указывать? Войны хотите? Будет вам война!

Он резко повернулся и пошёл, подгоняемый в спину порывами ветра. Полы пальто хлестали его по ногам, развиваясь и опадая в такт шагам. Потом Гном остановился, будто что-то вспомнив, и обернулся: